24 января 2020 года тракторист Амрахов поехал на лесопилку в деревне Бушманово Лежневского района на тракторе МТЗ-82с прицепом без номерных знаков. Позже выяснится, что эта сцепка числится на жителе Лежнева Максиме Снагине, а принадлежит Рустаму Рахмонову, на ферме у которого и работал Амрахов. Рахмонов не гражданин РФ и оформить на себя трактор не мог.
Амрахова без документов на трактор и без удостоверения тракториста остановил экипаж ДПС, предложивший проехать в отдел полиции №7 в поселок Лежнево. Там полицейские сказали, что агрегационные номера на технике подделаны и конфисковали трактор с прицепом. Амрахов позвонил Рахмонову и тот поехал в участок разбираться. Всего Рахмонов ездил в полицию три раза. Первый раз, в день задержания, приезжал за Амраховым. Второй раз поехал 4 февраля вместе со Снагиным и с документами на технику, но трактор и прицеп им не возвратили – якобы из-за того, что идентификационные и маркировочные номера подделаны. Зато в тот приезд какой-то сердобольный старший лейтенант полиции предложил Рахмонову поговорить с начальником отделения полиции и дать взятку за выдачу трактора и прицепа. Речь шла о 15 000 рублей. Рахмонов сказал, что таких денег у него нет, но попробует найти. И через день приехал к начальнику отделения полиции Владимиру Дурандину, чтобы после вялого разговора о том и о сём передать две купюры достоинством по пять тысяч рублей.
Позже Рахмонов сказал следователям, что решил сэкономить – дал десять, потому что пятнадцать тысяч было очень жалко.
Оказалось, что полицейский Дурандин в тот день решил снять кино о встрече с Рахмоновым на камеру компьютера, и, как только деньги оказались на столе, вызвал сотрудника. И лежневскому фермеру-таджику вменили взятку.
Мне одно не понятно – полицейские изначально хотели возбудиться по взяточной статье или Дурандин обиделся, что ему недонесли пять тысяч и наказал непонятливого визитёра. Рахмонов позже сказал, что не знает российских законов и был уверен, что так принято – чтобы что-то взять из полиции, надо заплатить, и можно поторговаться. Он был абсолютно уверен в результате визита, и даже взял с собой Амрахова, чтобы тот, после разговора Рахмонова с начальником и передачи выкупа, отогнал выкупленный трактор на ферму. Не тут-то было – фермер стал актёром в фильме о том, как пытаются коррумпировать честного начальника полиции.
Дальше по милости областной прокуратуры было долгое, в два этапа, расследование. Работали следователи, писались запросы, проводились допросы, заказывались экспертизы. Не буду утомлять деталями, скажу только, что эксперт-лингвист пришёл к выводу, что не фермер коррумпировал полицейского, а полицейский вымогал деньги у труженика.
Плюсом к снятому Дурандиным кино, исследовался телефон Samsung Рахманова, в памяти которого нашлись разговоры фермера о том, что «они хотят вот столько денег», что «начальник говорит: вот это отдайте, и заберите свой «чермет» без документов, без проблем». Рахмонов пару дней искал денег в долг и делился с собеседниками своей историей: «Я их просил хотя бы неделю, а они, (слово, обозначающее женщину с пониженной социальной ответственностью), нет – завтра! Они вчера, короче, настаивали, но у меня с собой не было такие деньги, я сказал, если 5 тысяч – сразу отдам. Э-э-э… Пять тысяч! об этом вообще не думает!»
Следователь СУСКа капитан юстиции Никитина, проанализировав материалы уголовного дела, пришла к выводу об отсутствии в действиях Рахмонова состава преступления. И признала за Рустамом Рахмоновым право на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.
Бинго!
Интересно только, кто этот вред будет возмещать – бюджет РФ или лично первый заместитель областного прокурора Борздый, который почему-то хотел крови фермера и не удовлетворился материалами предварительного следствия?
И ещё деталь: в лежневском отделе полиции №7 сегодня всё так же, как и год назад, все на своих местах. К полиции, видимо, претензий нет – продолжают ловить по дорогам трактора и рассказывать сказки о подделанных номерах другим простакам. Только видео, наверное, больше не снимают.
Я позвонил в Лежнево, чтобы поговорить с начальником отдела полиции, услышать его точку зрения. Дежурный меня с начальником не соединил и прямого номера не дал – сказал, что Владимир Леонтьевич сам перезвонит, если сочтёт нужным. Начальник перезвонил – к моему удивлению – сказал, что хотел бы рассказать свою историю, но «регламентирован жёсткими внутренними правилами и не может дать комментарий». И предложил мне написать письмо с просьбой о комментарии полковнику Жигайло (начальник УМВД России по Ивановской области). Владимир Леонтьевич, спасибо за реакцию, но, если вы хотите что-то прокомментировать, получите разрешение, и я с удовольствием опубликую вашу версию. И до тех пор считаю материал незавершённым.
P.S.: Не могу не процитировать кусочек постановления следователя Никитиной.
Согласно постановлению Большой Палаты Европейского суда по правам человека <…> полицейская провокация случается тогда, когда задействованные должностные лица, являющиеся или сотрудниками органов безопасности, или иными лицами, действующими по их указанию, не ограничивают свои действия только расследованием уголовного дела по существу неявным способом, а воздействуют на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое, в противном случае не было бы совершено, с тем, чтобы сделать возможным выявление преступления, то есть получить доказательства и возбудить уголовное дело…
Надо же, оказывается, наши силовики знают и чтут выводы Европейского суда по правам человека – как минимум применительно к конкретному делу.
