Вот что получилось.
- Кто такой Евгений Линин, новый председатель местного ОНФ?
- Новый - это всегда относительно чего-то. В Иваново я первый раз приехал в апреле-мае 2022-го благодаря Сергею (Шестухину, экс-депутату областной думы, экс-члену партии «Справедливая Россия». – ред.), с которым мы познакомились на Донецке во время спецоперации. Он с ребятами приезжал к нам в «Пятнашку» (интернациональная бригада «Пятнашка», нерегулярное российское вооружённое формирование. – ред.), привозил гуманитарную помощь, а я там находился, и мы познакомились. Они видели меня до этого по телевизору, я был спецкором «Первого канала» на тот момент, плюс работал в издании Ура.ру. Потом они пригласили меня в Иваново, я здесь выступал перед студентами, встречался с представителями Народного фронта, с которыми у нас заложилась дружба, и я стал часто сюда приезжать. Но меня, конечно, многие здесь не знают, я же вне политики. Народный фронт – это не политическая организация, а общественное движение, основная задача которого не изменилась с момента основания.
- А какая она, эта задача?
- Общественный контроль за исполнением поручений и указов президента, и того, что есть в его посланиях. А членство в ОНФ не фиксированное.
- Если верить медиа, то местный ОНФ в последнее время кроме волонтерства ничем не занимается.
- Мы это исправляем. Если вы следите, то видите, что мы прекратили раскрутку людей, которые занимаются волонтерским туризмом, – ездят в зону СВО с какими-то не сильно важными миссиями. Например, возят воду бойцам, у которых и так все нормально.
- При вас туризм прекратился?
- Кто-то до сих пор ездит, но уже не от Народного фронта, хотя они нами по инерции прикрываются – и вы их знаете, и я знаю. У нас есть четко прописанная рабочая группа, которая занимается зоной СВО и помощью нашим ребятам. Мы закупаем для Народного фронта у определённых производителей товары и передаём их в армию. Армия же сама не может быстро реагировать на изменения. Там, в зоне соприкосновения, два месяца прошло, и дроны, которые только что казались совершенными, перестают выполнять свою миссию, потому что появились новые системы подавления. А мы реагируем очень быстро.
- Государство традиционно неповоротливо, а общественники за частные деньги…
- …помогают государству решать проблемы, которые то быстро решить не может.
- Вы военкор. Это журналистика или что-то другое?
- Журналистика – это более широкий термин, а военкоры специализируются именно на военной тематике. Это военная журналистика, и она, безусловно, отличается от обычной гражданской. Хотя бы потому, что военкоры априори не могут быть объективными, они всегда на стороне наших, на стороне российской армии. Невозможно, находясь в окопе со своими бойцами, попросить их подождать и сходить в соседний окоп к врагам, чтобы спросить: «А что вы думаете об этой ситуации?» Военкоры ограничены, многое не могут показывать и говорить. Например, давать привязку к местности – это одно из главных правил. А основное правило, которым я пользуюсь, – не навреди. Когда снимаешь материал с людьми, находящимися на линии соприкосновения, несешь ответственность за их жизни. И от того, как ты этот материал подашь, зависит, прилетит ли на их позицию снаряд от вражеской арты.
- Получается, военкор скорее пропагандист, чем журналист?
- Военкор – это специалист узкого профиля, потому что для этой работы необходим большой объем специальных знаний и информации.
- Давайте про Иваново. Почему вы приняли предложение возглавить местный штаб ОНФ?
- Наверное, тут целый факторов. У меня заканчивался контракт с Министерством обороны в 16-м отряде спецназначения. Юра Шестаков (экс-глава ивановского регионального исполкома ОНФ. – ред.) тогда ушел с поста руководителя штаба, и мне поступило предложение. Сказали, что нет нормальной кандидатуры, кого хотелось бы видеть на этом посту.
- От кого исходило предложение?
- Да практически все члены Ивановского штаба письмо подписали.
- Говорят, замгубернатора по внутренней политике Евгений Нестеров предлагал московскому руководству другие кандидатуры. Почему местные чиновники были против вас?
- Я не могу знать, почему они были против или за. Знаю, что члены штаба собрали подписи и отправили их в Москву, где я прошел собеседование и тестирование, а потом был принят на эту работу.
- Говорят, что вы первый руководитель Народного фронта в Иванове, у которого нет контакта с областным правительством. И что они вас просто не видят.
- Может, оно и хорошо, я же там ничем никому не обязан, поэтому нет необходимости какие-то контакты налаживать. Если это кому-то и надо, то точно не мне. У меня очень четкий спектр работы: мы занимаемся контролем за исполнением поручений президента, за расходованием бюджетных средств, и, конечно, «зеленая» повестка – это фонд «Всё для Победы», который помогает нашим бойцам в зоне СВО.
- Местное ОНФ, когда его возглавляла Ольга Федосеева, буквально лихорадило от дурных слухов о том, как какие-то прохиндеи проворачивают здесь прохиндейские схемы. Потом пришел Шестаков и негатив затих. А с вашим приходом об ОНФ в Иванове вообще ничего не слышно. Почему?
- Я этого не замечаю.
- Может из-за того, что вы внутри?
- Может быть. Но упоминаемость Народного фронта и дел, которые мы делаем, не снизилась, а цитируемость, наверное, даже выросла. Мы создали структурированные группы, которые занимаются определенной работой. Например, есть экологические проблемы, и ими занимается рабочая группа, в которую входят люди, заточенные только на них. Никто не разбрасывается.
- Но в тех СМИ, где областное правительство закупает время или площади, ОНФ не присутствует. Это тоже последствие недопонимания с Пушкина, 9?
- У меня нет недопонимания с Пушкина, 9, и ещё я не знаю, как тут было до меня. Занимаюсь тем, чем должен заниматься руководитель ОНФ. Пиар на сегодняшний день – это не главная составляющая нашей работы, особенно если этот пиар связан с какими-то скандалами. Мы собираем информацию, проводим круглые столы, приглашаем специалистов, принимаем решения и рекомендуем их органам исполнительной власти. Если это требует вмешательства надзорных органов, информируем их. Если нужно вмешательство политических тяжеловесов, у нас есть для этого федеральная структура ОНФ. А если на Пушкина, 9 чего-то не замечают… Не знаю, я не работаю у них.
- Как вам кажется: для чего местные фронтовики собрались в штабе, что ими движет?
- Большинство сюда пришло по зову сердца. Это люди, которые не находили решения своих проблем в установленных координатах законодательной и исполнительной власти. Где-то правоохранительные органы не работали. А здесь они видят, как решать проблемы. Хотя во многом мы сталкиваемся с проблемами, которые должны решать депутаты разных уровней. Но почему-то люди приходят к нам.
- Прекрасно что вы вспомнили про депутатов. Недавно по ИГТРК прошёл сюжет о том, как вы за круглым столом учили людей бороться с управляющими компаниями, а фронтменом мероприятия была депутат Ивгордумы и член ОНФ Екатерина Копылова, которая у управляющих компаний отжимает бизнес, уводя дома под собственное управление. Она тогда даже привлекла телевидение, которое выслушало только её точку зрения.
Члены Народного фронта решают с вашей помощью корыстные проблемы?
- Что касается точек зрения, то мы приглашаем всех.
- В сюжете была только одна точка зрения, а на круглом столе не было другой стороны.
- Я не про тот круглый стол, а про то, что она якобы работает в своих интересах, а не для людей. Тогда люди пришли и сказали, что их подписи в протоколах управляющей компании подделаны.
- А ко мне через день пришли представители управляющей компании и другая часть жителей того дома. И показали протоколы, в которых подписи были подделаны Копыловой.
- Ко мне они не приходили.
- Почему Копылова делает это под эгидой ОНФ?
- Копылова не борется за дома, она борется за то, чтобы в протоколах не было поддельных подписей – это если мы говорим про тот конкретный факт. Других вариантов ответа у меня для вас нет.
- Почему Народный фронт постоянно притягивает таких людей, как мошенник Владимир Зайцев, например?
- Я не знаю, кого тут притягивает Народный фронт, но к людям, которые со мной работают, в том числе к Копыловой, у меня претензий нет. Мы ничего не скрываем. Пожалуйста, если у вас есть другая фактура, принесите её, покажите, мы будем разбираться. Но у нас нет той информации, которую дала вам управляющая компания. Чего же они не придут сюда, не скажут, не поговорят, не напишут заявление в правоохранительные органы?
- Сегодня весь мир отмечает день борьбы с коррупцией. ОНФ в этом участвует?
- Борьба с коррупцией – это основное. Когда мы говорим про поручения президента, она там красной нитью проходит. Коррупция (Михаил забавно оговорился, сказав в этом месте «борьба с коррупцией». – ред.) – это то зло, которого быть не должно, которое разрушает государство изнутри. Остальное – это следствие. У нас здесь, в Ивановской области, очень много проблем. Недавно Жанна Рябцева, депутат Госдумы, одну из таких проблем освещала – построили очистные в Кинешме так, что их невозможно эксплуатировать, потратили много денег и сейчас…
- …ничего.
- А что должно быть? Проблема освещена.
- А кто в этом виноват?
- Выявляем. Всё на контроле.
- На чьём?
- Народного фронта в том числе.
- Ходят слухи, что лично вам в Иванове не особо нравится, что зарплата не устраивает и тянет обратно на передовую, что с местной властью не сложилось… И что вы вот-вот покинете местный ОНФ.
- А можно узнать, кто это говорит?
- Источников не выдаю – вы же журналист, должны это понимать.
- Я не помню, чтобы кому-то говорил, что собираюсь куда-то уйти, или что меня зарплата не устраивает. Мне не нужны пиар или медийность, я и так медиен – я до сих пор соведущий в программе «Ищу своих» на телеканале «Звезда». У меня есть ряд проектов, которые выходят на первых кнопках телевидения. Я хочу, чтобы здесь работали люди, которые пытаются изменить ситуацию к лучшему, выявить проблемы и показать пути их решения. Как говорят: критикуя, предлагай – это в основе. А что зарплата маленькая? Я не сильно замечаю такие вещи, потому что не особо завишу от зарплаты в местном ОНФ, у меня по медиа работает гонорарная система. Что касается «не нравится» - мне и в Москве какие-то вещи не нравятся, и в Донецке. Хотя Донецк – это мой любимый город.
- Так вы собираетесь уходить с поста председателя местного ОНФ?
- Нет, пока не собираюсь.
