Природа происхождения денег

Алексей Машкевич

12 января пресс-служба областного суда сообщила, что в Вичугском городском суде начался судебный процесс по уголовному делу в отношении юрисконсульта группы компаний «Нордтекс» Надежды Горбачёвой. Ее обвиняют по ч. 4 статьи 160 УК РФ в присвоении более чем 14 млн рублей, полученных от генерального директора АО «Родтекс» Андрея Волкова. По этой статье Горбачёвой, матери двоих несовершеннолетних детей, грозит до десяти лет лишения свободы.

Об этом деле я узнал от адвоката Горбачёвой, обычно очень сдержанной и скупой на оценки Анны Котковой, и со стороны, конечно, в нём разобраться трудно. Но и после того, как я прочитал материалы дела и поговорил со всеми сторонами – и с обвиняемой, и с защитником, и с потерпевшим – у меня остаётся много вопросов. Вопросы эти не о виновности или невиновности Надежды – это решать суду – после всех разговоров у меня осталось стойкое убеждение, что белых и пушистых в этой истории нет и все мои собеседники в разговорах со мной о чём-то не договаривают. Поэтому я просто процитирую их слова без собственных комментариев, а вы уже делайте выводы.

Надежда Горбачёва, обвиняемая, бывший юрист АО «Родтекс» (входит в группу компаний «Нордтекс»)

- В 2011 году я пришла работать в организацию, которая обслуживала индустриальный парк «Родники» в сфере юридических вопросов, работала под руководством Натальи Батуриной. Пока была в декретном отпуске, мне позвонили из полиции и сказали, что на мою начальницу поступило заявление о краже денег. Меня вызывали в полицию, показывали подписи, но я не смогла подтвердить, чья это подпись – её или нет. В итоге Батурину убрали, а юротдел стал подчиняться офису «Нордтекса» в Балашихе.

В мои должностные обязанности входили коммерческие задания: договоры вела, фирмы открывала, сделки купли-продажи оформляла, реорганизации проводила, ликвидации, участвовала представителем в банкротствах, которых неимоверное количество… В сети ходит информация, что я была руководителем семи организаций – это неправда, я была там председателем ликвидационных комиссий. Если Волкову (Андрей Волков, директор управляющей компании «Индустриального парка «Родники» – ред.) нужно было продать землю, то я с межевиками по лесам лазила, землю межевала, в том числе для турок, которые там фабрику построили.

Ко мне всегда хорошо относились – я за десять лет ни разу на больничном не была, во второй декрет уходила во вторник, в среду родила, и мне в роддом присылали договоры на ознакомление. Всю жизнь работала на двух работах – у меня конюшня есть, шесть лошадей, без рабочих всё тянула на себе: перед работой кормишь, вечером кормишь, занятия с детьми отводишь и опять на работу.

Зарплата в организации у нас всегда была и белая (минималка), и черная, которую до какого-то года Москва присылала на карту «Альфа Банка» и которая налогами не облагалась. Волков сейчас говорит, что у меня зарплата была копеечная, та самая минималка, поэтому всё то, что у меня есть, я никогда не могла бы купить. Но есть документы, подтверждающие, что мне из Москвы до 100 тысяч в месяц приходило на карту. Потом, в 2019-2020 годах эту часть стали в конверте выдавать, под роспись в бухгалтерии. Черную часть зарплаты привозили из Балашихи. Когда я присутствовала при продаже туркам земли и недвижимости, всё тоже шло по чёрно-белой кассе. В договоре была одна сумма, а по факту в десятки раз большая. Я сама на «Текстильпрофи» участвовала в передаче денег – ими был завален огромный стол.

В августе 2021 года ухожу в отпуск, перед этим получаю премию в размере 50 тысяч рублей за хорошую работу – есть письмо, подписанное в том числе Яблоковым (Юрий Яблоков, председатель совета директоров ГК «Нордтекс» – ред.). А через день мне приходит сообщение от коллеги из Москвы, что меня уволили. Я ничего не понимаю, а он потом говорит – нет, я ошибся. Видимо, он случайно проболтался. Выхожу с отпуска, подхожу к кабинету, а там заменили замок. Мне говорят, что надо спуститься к секретарю, где кабинет Волкова, и получить новый ключ. Прихожу, а там уже сотрудники службы безопасности, которые меня первые и допрашивали. Потом повели к Волкову, говорили о чеке за госпошлину на 300 тысяч рублей, показали копию этого чека. Откуда она взялась, не знаю, а мне говорят, что этот чек предоставила я, что истратила меньше, а отчиталась за 300 тысяч. При этом надо понимать, что в индустриальном парке порядка пятнадцати сотрудников проверяют расходование денежных средств и проводят внутренний аудит. Я никаких объяснений не даю, потому что это какой-то бред. Они начинают говорить: «Ты прекрасно понимаешь, какие у нас связи и возможности – если не признаешься, мы тебя посадим на 10 лет». Почему-то сразу про десять лет сказали.

Потом они зовут в кабинет полицию – оперативники ждали уже. Потом обыски у меня проводили, а потом уже следователю Сергееву дело передали. Я сначала, в первый день, что-то объясняла, но потом адвокат сказала, что я не должна была против себя ничего говорить, и я взяла 51-ю статью (Конституции РФ: «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников». – ред.).

Потом я поднялась к себе в кабинет, впопыхах собрала что могла. Потом оказалось, что пропали свидетельства о рождении детей, дипломы о высшем и о конном образовании и квитанции оплаты детского сада. Я так понимаю, с этих квитанций и делались копии, которые потом попали в дело. Сотрудники комбината, кто подавал заявление в полицию, приложили туда зачем-то мои личные документы – дипломы, свидетельства о браке и рождении – хотя говорят, что ничего у меня не крали. Следователь Сергеев мне даже говорил потом, когда разобрался, что готов их выкрасть. Я до поры до времени этому Сергееву верила, но когда человек в открытую говорит: «Я верю, что ты этого не делала, но у меня есть заказчик…»

Ещё до заведения уголовного дела маму точно так же вызывали, она тоже там работает. Говорили, что если я не подпишу документы, меня посадят на десять лет, а мои дети уедут в детский дом.

Судя по обвинению, я два с половиной года, с 2019-го по июль 2021-го, приходила к Волкову и говорила, что мне нужны деньги на регистрационные нужды. А он мне так доверял, что ничего не проверял и просто выдавал наличные деньги. А я, по их версии, потом отчитывалась копиями чеков, которые при проверке оказались поддельными, а работы мной не были выполнены.

Да, я получала деньги у Волкова и ещё от кого угодно: могли с Москвы прислать, могли из Иванова, мог Волков выдать. Например, когда туркам нужно было что-то оформлять, я подавала заявку финансовому директору, её письменно согласовывал Волков. После этого я шла в бухгалтерию, получала деньги, а в конце месяца отчитывалась. И никогда ко мне вопросов не было, аудит проводился ежемесячно. В индустриальном парке у бухгалтеров опыт работы от 30 до 50 лет. Плюс любая госпошлина отражается в налоговой и что-то не донести было нереально. И я не понимаю, как там могли появиться какие-то копии и откуда взялась сумма в 14,5 миллионов. Что это за деньги? Я думаю, это черновые заявки, которые нигде никак не проводились. Там нет ничего кроме моей подписи и визы финансового директора в уголочке листа. Возможно, по каким-то из них мной деньги и получались, но почему нет нормальных заявлений, таких, какие приняты в бухгалтерии? Получилось, видимо, что по моей глупости или тупости деньги выписывались на меня, а отчитывалась за них не только я.

И копиями документов я никогда не отчитывалась, в индустриальном парке очень жесткая бухгалтерия, там нереально чем-то не тем отчитаться. А в деле все документы в копиях, оригиналов прямо совсем чуть-чуть, с банковских терминалов только, потому что я могла с карты потом распечатать выписку и им предъявить.

А когда моё уголовное дело родилось, оказалось, что Волков в январе 2019 года якобы взял в долг 14,5 млн рублей у какого-то Орехова в центральном офисе «Нордтекса». Орехов этот, насколько я знаю, собственник зданий в индустриальном парке и на Самойловской фабрике.

В итоге что получается: генеральный директор индустриального парка Андрей Волков передавал личные деньги в бухгалтерию предприятий, у которых даже не было официальной кассы, только безналичный расчет. И ещё в кассу предприятия, в котором я не трудоустроена, но где я эти деньги якобы и получала. Мы следователю говорили – нет цепочки между мной и Волковым. Но тот говорил на это – в деле всего достаточно, ваша вина на 100% доказана.

Волков сейчас утверждает, что это я его надоумила платить госпошлины и всё остальное наличными деньгами, но он сам когда-то принял это решение, согласовав его с директорами других организаций. Типа, если платить наличкой, то ускорялся и удешевлялся процесс регистрационных действий. И он, наёмный работник, якобы берет на себя лично в долг 14,5 миллионов рублей для того, чтобы платить за регистрационные расходы не только предприятия, в котором является директором, но и за резидентов и арендаторов недвижимости технопарка. Берет эти деньги в 2019 году, выдаёт их мне частями, и только в 2021 году предъявляет мне, что я за всю эту сумму не отчиталась. Мне так и сказали у Волкова в кабинете: «Ты у нас будешь мошенницей века, запомни это». Они, когда прижали меня в кабинете у Волкова, давили – у нас большие связи, неужели ты думаешь, что мы не найдем, как тебя посадить? У тебя есть твоя и мужа машины, дом, лошади – переписывай всё на нас, тогда уголовное дело заводить не будем.

Никто и никогда в индустриальном парке не получит деньги помимо программ, разработанных в Балашихе, в центральном офисе «Нордтекса». Белый нал, черный – на всё есть финансовый проект. Никто из нас, юристов, никогда полной картины не знал, программа частями выдаётся. Тебе просто говорят: надо вот этот объект зарегистрировать.

Через меня проходило очень много документов. Я тем же туркам гарантийные письма готовила, когда им продавали землю, и фирму открывала с ними у нотариуса по указанию Волкова. Турки долго спрашивали об очистных, выбирая площадку между Родниками и Наволоками. И Волков туркам давал гарантию, что у нас есть очистка сточных вод, они из-за этого за Родники и зацепились. Я к Волкову тогда неоднократно подходила с документами о том, что очистные только на бумаге, но там, видимо, так много людей замешано… Проблемы по очистке начались давно. Очистные строились по контрактам, там было больше десятка консенсуальных соглашений между администрацией Родниковского муниципального района и индустриальным парком. И когда мы готовили документы в природоохранные органы, я подходила к Волкову и говорила: «Андрей Иольевич, у нас есть подрядчик и субподрядчик, есть же с кого спросить, они за это получили деньги». Я не знала, как там всё строилось, я просто на документы смотрела. А Волков мне сказал тогда: «Не твоё собачье дело». Возможно, я совала нос ещё в какие-то лишние темы. Я и тогда молчала, и сейчас боюсь: может, они моим делом скрывают перед собственниками собственные хищения из чёрной кассы. Кто-то ведь эти документы подделывал? Это огромный объем, и без курирования финансистами и бухгалтерами это нереально было делать. Деньги на расходы выдавались из черной кассы, а туда попадали от продажи недвижимости и металлолома, которого было неимоверное количество ещё с советских времен. Видела ли Москва поступление в черную кассу в полном объеме? Я не знаю.

Я в индустриальном парке просто ходунком была – оплатить, отчитаться и всё. Почему именно я? Мне говорили: «Тебе до банка и до нотариуса 50 метров площадь перейти, МФЦ прямо в здании комбината. А нам в Москве до нотариуса полдня ехать». У меня не было вопросов – говорили делать, я делала. И до этого случая у Волкова ко мне не было никаких вопросов.

О том, что на меня заведено уголовное дело, я узнала из «Подслушано», а меня еще даже в полицию не вызывали, только на комбинате допросили. Потом звонок от оперуполномоченного, и я иду в полицию с адвокатом, но там беру 51-ю статью – чтобы им не помогать. А через месяц меня вызывают к следователю Сергееву и говорят, что возбуждено уголовное дело по ст. 160 ч.4 УК РФ (присвоение или растрата в особо крупном размере). Потом прошли обыски в доме, описали лошадей, арестовали всё имущество, вплоть до утюгов со сковородками. Об аресте лошадей лично ходатайствовал представитель Волкова – знал, как я к ним отношусь, как больнее сделать. Машину арестовали, но следователь сначала сказал: можешь ездить. А потом суд по ходатайству того же представителя Волкова отбирает у меня и машину. Сергеев мне потом говорил: «Я вижу, что это они мошенники. Я бы у тебя ничего бы не арестовывал, ничего бы не забирал. Но я не могу им отказать». У меня собачка маленькая, спаниель. Так следователь, переписывая имущество, говорил ей – я и на тебя печать сейчас поставлю, арестую, и заказчик будет счастлив. Я неоднократно от следователей слышала слово «заказчик». И Сергеев неоднократно говорил: «Я бы этого не делал, если бы вы с адвокатом обвинительное заключение не глядя подписали. Если бы вы знали, как они меня держат за горло – у меня вся семья чуть ли не в заложниках сидит».

Зарплаты сотрудников индустриального парка огромные для Родников, и даже для Иваново. Только премии за выполнение присылали по 100 тысяч рублей. Не я одна, там все очень хорошо получали. Моя «Ауди» 2011 года была одной из самых скромных машин на территории парковки индустриального парка. Я её брала за 800 тысяч, у меня есть подтверждающий документ. Перед этим мы продали старую машину, а за неделю ещё взяли кредит на 300 тысяч. На строительство дома я также брала полмиллиона в кредит, плюс маткапитал. А они вцепились в то, что у меня есть дом, машина, лошади.

Следствие длилось с сентября 2021 года по октябрь 2023-го, его неоднократно продлевали. Сергеев пять раз отдавал обвинительное заключение в прокуратуру без нашего ознакомления, а там, видя, что мы не знакомились и не подписали дело, продлевали срок следствия ещё на месяц. Плюс возвращали для устранения недостатков, потому что мы в ходе следствия неоднократно подавали ходатайства о предоставлении финансовых документов, которых в деле нет в принципе – всё дело основано на нескольких ведомостях.

Но следователь съел всё это, и прокуратура съела.

Потом родниковская прокуратура передала дело в Родниковский районный суд, а те сами вышли в область с ходатайством об изменении суда, потому что председатель Родниковского суда Александр Голятин родной брат финдиректора индустриального парка, а это аффилированность. В итоге дело слушается в Вичугском суде. Но как тогда родниковский до этого рассматривал заявления следователя об ограничении меня в ознакомлении и выносил постановления об аресте имущества? Нет ответа.

Анна Коткова, адвокат Надежды Горбачёвой

- Мне кажется, Горбачёву просто назначили виновной, а кто выгодоприобретатель, можно только гадать. У меня вообще есть ощущение, что это уголовное дело сфабриковано. Думаю, Родниковский суд поэтому и самоустранился от рассмотрения дела по существу, хотя промежуточные решения по делу они принимали. А сейчас вдруг сам председатель суда вышел с ходатайством о том, чтобы изменить подсудность.

В деле очевидная чехарда с доказательствами, документы нельзя назвать финансовыми – это некие ведомости передачи денег от Волкова бухгалтерам, а не моей подзащитной. И провал, больше никаких доказательств. Якобы те передают Надежде деньги по заявкам, но эти заявки в деле – не документы бухгалтерского учёта, к ним должны быть приложены приходные и расходные кассовые ордера, заявления, авансовые отчеты.

Но когда мы заявили следствию ходатайство о приобщении перечня документов, он в ответ написал, что и так хватит, а вина в хищении 14 миллионов доказана. Обвинение Надежды в краже 14 миллионов уложилось в два листа. Два листа! Всё, краткость – сестра таланта. Если несколько чупа-чупсов кто-то украдёт из ларька, обвинение будет более объемное и мотивированное.

Не сходятся в деле концы с концами совершенно: как простой технический работник мог украсть у предпринимателя такую сумму? Получается, ей отдавали каждый месяц по 300 тысяч рублей, она ничего не делала, а с неё ничего не требовали. Я сначала думала, что не может быть так тупо. Но даже следователь говорит: понимаю, что это лажа.

В итоге обвинение не конкретизировано, в деле нет доказательств. Мы говорим: где подлинные документы? Их нет, только копии, и мы думаем, что над ними поработали в фотошопе – пририсовали к реальным суммам нолики.

Дело Горбачёвой очень долго расследовалось, оно явно заволокичено, и мы несколько раз обжаловали незаконность продления. В прокуратуре говорили – да, нарушаются права, нарушаются сроки, но при этом меры процессуального принуждения в виде подписки о невыезде и наложения ареста не отменялись. Я и в УВД жаловалась, но там отписывались.

Мне до сих пор не понятно, почему именно Надежда под раздачу попала и кому это надо. Было впечатление, что там в бизнесе у управленцев образовалась финансовая дыра и в лице Горбачёвой нашли даже не зицпредседателя – тот был бы на всё согласен, он в теме, знает за что сидеть. А её третируют, говорят: твоя судьба предрешена, тебя посадят, а детей в детский дом отдадут. Теперь этот гордиев узел только суд и разрубит.

Андрей Волков, потерпевший, директор ООО «Родтекс»

- Кем была Надежда Горбачёва – простой «бегунок» или ведущий юрист, зарабатывающий приличные деньги?
- Она была юристом, занималась регистрацией сделок. Доверие к ней было полное. Когда всё выяснилось, у меня последние волосинки дыбом встали. Я тогда ещё сначала подумал – ну ладно, чего-то там подделала. Но когда миллионы начали вылезать...
Я сам в компании занимаюсь продажей корпоративной недвижимости – этот процесс поставлен на поток. На меня выходят потенциальные покупатели, говорят, что им надо – и резиденты, и сторонние. Я ставил Горбачёвой задачи, которыми она занималась, но она как юрист подчинялась финансовому департаменту компании в Балашихе – они ей тоже какие-то задачи ставили по регистрационным действиям. Наверное, Горбачёва этим двоевластием и воспользовалась. Я её как-то спросил про регистрации – почему всё так дорого? Она объясняла, объясняла… И я в определённый момент подумал – а не дурак ли я? Ничего не понимаю.
Когда всё это дело вскрылось, ко мне пришёл Андрей Голятин, финансист, который принимал у неё все эти отчёты и не досмотрел. Она отчитывалась чеками, и когда мы начали перепроверять, то выяснили – они все поддельные. Она нам оригиналов не сдавала, говорила, что те уходят в МФЦ, и наши бухгалтерии до поры принимали копии. Мы тогда взяли чеки и пошли в банк, а там оказалось, что чек с номером, по которому нам показано триста тысяч, – он за другие услуги, не по нашему бизнесу, и сумма там намного меньше. Она брала деньги по заявкам (пусть даже это не документ строгой отчётности) а отчитывалась вот такими чеками.

- Ваша долговая расписка, мне кажется, самая сомнительная бумажка в деле. Почему в долг, а не под отчёт, вы же не собственник.
- Давайте определимся – я, занимаясь недвижимостью в компании, лично нёс все расходы. Брал в Москве деньги в долг, передавал в бухгалтерию, а Горбачёва брала их и занималась регистрацией. Я брал в долг у человека, которого мне Яблоков указал. Дело в том, что у меня была мотивация в продаже этого имущества – я отчитывался о понесённых затратах и получал вознаграждение за продажу объектов.

- Как получилось, что сумма, вменяемая Горбачёвой, почти один в один равна сумме займа, взятого вами. Как будто вы взяли деньги, положили в сейф, отдавали ей безотчётно, а потом – ой!
- Просто к тому моменту, как всё вскрылось, столько чеков подобралось – как раз на эту сумму. Давайте считать, что это совпадение. Мы же собрали всю её отчётность и понесли в банк на проверку. И когда всё всплыло, написали заявление в полицию – это они уже выемку документов из банка делали. Банковские реальные чеки не совпадали с копиями, которыми Надежда отчитывалась в бухгалтерии. А она всем говорила, что отчитывается копиями, потому что оригиналы отдаёт в МФЦ.

- Но вы же за что-то отчитывались в Балашихе, получали вознаграждение за объекты, на регистрацию которых шли какие-то суммы. А потом вдруг оказывается, что она у вас все эти деньги украла.
- Реально я получал вознаграждение за минусом того, что она своровала. Я же её документами отчитывался и, соответственно, ничего больше и не забрал. Другой разговор, что я мог бы получить больше.

- Горбачёва утверждает, что у вас все расчёты проводятся частично официально, а частично черными деньгами.
- Говорить она может что угодно.

- И что у неё была большая зарплата, которая легко покрывает всё её описанное имущество. С другой стороны, если она украла 14 миллионов, то «Ауди» 2011 года…
- Я не очень ориентируюсь – там у ее мужа была какая-то машина и у неё. Но она же ещё построила дом, конюшню. Самое интересное, когда у нас главой района ещё Носов был, у Горбачёвой были проблемы с населением из-за конюшни. Я ходил в администрацию договариваться, договорился, она мне спасибо большое сказала. А потом такой сюрприз.
Природа происхождения денег в ее случае очень важна. Вот есть расписка в том, что она получила, вот её отчётность, которая подделана, а оригиналов ни у кого нет. В банке ей чек давали на руки, и она несла его в МФЦ – так Надежда говорит. А когда наши юристы сделали запрос в МФЦ, там ответили, что нельзя увидеть то, чего им не сдавали.

- Меня не покидает чувство, что вы наказываете Горбачёву не за то, что она делала. Что это в первую очередь некий урок остальным.
- Наказание – всегда в учение другим. Она реально спёрла мои деньги, и это значит, что я плохо организовал процесс. Она тогда как раз в отпуск ушла, и мы перевернули все её отчётные документы в бухгалтерии. А когда вышла, спрашиваем – Надь, а что это такое? Я-то думал, она скажет – простите меня, так и так. Договорились бы как-то, тем более на тот момент мы только 300 тысяч выявили и сразу их предъявили. А она встала, глаза стали стеклянными, и говорит – денег нет. А потом и всё остальное уже вскрылось.

- Вы не сомневаетесь в её виновности?
- Конечно нет, хотя много было сомнений. Мать двоих детей, лошадьми занимается, ногтевой бизнес открыла – выживает в любых условиях. Но так поступить?.. Она же скольких людей подставила. Я сначала думал, что Андрей Голятин, финансист, с ней в теме. Это же он от неё принимал документы. Говорит потом: «Что мне сделать, чтобы вы мне поверили? Я только теперь понимаю – со стороны кажется, что если я принимал эту лажу от неё, то должен быть в доле». Я ещё сначала думал – может, любовники? Но нет у них никаких отношений. Она его подставила.
Поняла ситуацию двоевластия между Москвой и мной и воспользовалась ею.

- Горбачёва утверждает, что лично вы ввели турок в заблуждение, рассказав им об очистных, которых на самом деле не было. И из-за этого турки предпочли Родники Наволокам. Это правда?
- В Наволоки стремилась фирма, не помню названия, которая тут ткацкую фабрику хотела покупать. Но у нас были проблемы с банкротством, я их не мог тогда в Родниках разместить, и они пошли в Наволоки. А те, что у нас сейчас работают, никто про Наволоки не думал.
Сейчас у меня идёт реконструкция локальных очистных сооружений – я вот только из правительства приехал. Меня там Васильева (Юлия Васильева – заместитель губернатора. – ред.) спрашивала – а будут ли они нормально чистить? А я откуда знаю – я администратор. Те очистные, которые мне построили в 2014 году и которые принимал муниципалитет, по паспорту должны были очищать 12 000 кубов. Нас тогда как баранов собрали, залили стоки «Родников» в установку, озон туда пустили – раз, и чистая вода пошла. Отлично! А когда я потом к этим деятелям обратился – что за хрень, почему очистные плохо стоки чистят? Они говорят: «Мы чистили исходя из концентрации стоков «Родников», когда ещё ни одного турка не было. А у турок концентрация по красителям намного больше, и очистные ваши не подходят». Я им – а почему вы мне об этом не сказали? А вы же, говорят, у нас не спрашивали. А теперь Васильева мне говорит: вы с Яблоковым мошенники, завели сюда турок. Мы что, идиоты что ли? Я три года говорил – очистные с «Унтексом» не справятся.