Иса Эдильсултанов: «Вы всё равно меня не сломаете»

Антиковидные ограничения сняты и стало можно ходить в судебные заседания, смотреть и слушать. Увы, там мало что изменилось за время ограничений, и человек, попавший под силовой каток, по-прежнему лишён права быть услышанным, а судьи так же стоят единым фронтом со следствием и обвинением.

В пятницу 19 августа судья областного суда Екатерина Савина продлила предпринимателю Исе Эдильсултанову срок содержания под стражей до двадцати семи месяцев (добавив к отсиженному ещё три). Продлила, несмотря на мотивированные протесты защиты. Мой рассказ – не стенограмма того судебного заседания, расскажу о том, что запомнилось или поразило.

Много лет ходя в суды, до сих пор не привык к поведению прокуроров и следователей – они как боги, знающие истину в последней инстанции. Всех гражданских, включая судей, они считают людьми второго сорта, а обвиняемых просто мусором. Почти никогда не отвечают на прямые вопросы и никогда-никогда не признают своих ошибок.

Удивило, когда после череды перепалок адвокатов со следователем Сафонкиной, Иса Эдильсултанов неожиданно попросил слова. И обратился, как мне показалось, не к суду больше, а персонально к следователю, которая перед этим рассказывала, что, выйдя под домашний арест, обвиняемый сбежит, будет фальсифицировать доказательства (при том, что следствие окончено и он знакомится с материалами дела) и давить на свидетелей.

Иса говорил долго, эмоционально и обидно для следователя по особо важным делам местного СУ СК Натальи Сафонкиной – видно было, что накипело. Обвинил Сафонкину в том, что она ведёт заказное дело. Назвал заказчика – Иса считает, что это «почётный провокатор Ивановской области» экс-подполковник ФСБ Михаил Юдин и его друг, действующий высокопоставленный офицер этого ведомства. Сказал, что из Иванова от жены и несовершеннолетних детей не побежит. Что у него в Ивановской области бизнес. Что его знают в области как человека, который держит слово и знает, что такое честь. Что уже на второй день нахождения под стражей дал следствию показания, которые не менял и которые за два года не опроверг ни один свидетель. Напомнил, что в деле нет потерпевших и к нему лично никто так и не предъявил финансовых претензий. Рассказал, как первые два месяца в СИЗО провёл в карцере, хотя не нарушал режим, и как ему говорили – дашь «нужные» показания, сразу выйдешь. Персонально Сафонкиной сказал – вы всё равно меня не сломаете, ни себя, ни других я ложно оговаривать не буду. Сказал, что не ждёт от судьи, что та услышит его и адвокатов, и уверен, что на домашний арест она его не отпустит. Но он не в обиде – понимает, что судья никогда не пойдёт против системы. Ещё Эдильсултанов откровенно троллил следователя, спрашивая: «Зачем вы меня так обижаете – судя по материалам дела получается, что я неудачник. Создал и восемь лет содержал преступную банду из шестнадцати человек. Видимо, постоянно платил им, раз они на меня работали. Но при этом моя банда не украла и не заработала ни копейки – мне вменяют не хищение денег, а покушение него – ни копейки мы не получили, это есть в материалах дела. На что же я содержал банду?» И дальше – я успешный предприниматель, у меня есть деньги, движимое и недвижимое имущество, я умею реально зарабатывать и делаю это в официальном поле. Я по нескольку миллионов в год на благотворительность собирал с земляками – и для Ивановской области, и для Чечни.

Ещё Иса поддержал требование адвокатов, которые долго рассказывали о нестыковках в бумагах следователя и даже требовали возбудить против неё уголовное дело. Сказал Сафонкиной: «Вы нас обвиняете в фальсифицикациях и требуете каждому от десяти до двадцати лет, но вы – следователь, полковник – легко фальсифицируете важные бумаги, и вам за это ничего не бывает и не будет».

Вообще слово «фальсификация» было самым употребляемым на этом заседании (особенно у адвокатов), и постоянно звучало в адрес следовантеля. Вспоминали адвоката Потапову, историю о которой я уже рассказывал. Потом адвокаты Эдильсултанова попросили суд приобщить заявления ещё о нескольких эпизодах подтасовок (фальсификаций), их допустила Сафонкина, и они выплыли в процессе ознакомления с томами дела.

Например, Наталья Александровна пишет, что осматривала диск с прослушкой телефонных разговоров обвиняемых в период с 9 по 26 сентября 2020 года – ничего сверхъестественного, обычная работа следователя, если бы не одно «но». Этот диск был рассекречен только 18 февраля следующего года (то есть в сентябре 2020-го его у Сафонкиной быть не могло, а если был – то это грубейшее нарушение закона об ОРД). Но в следственном комитете быстро нашли выход – написали адвокатам, что в протокол осмотра диска закралась техническая ошибка, что да, Наталья Александровна слушала его в указанные даты, но не в 2020-м, а в 2021-м году. А дни и часы работы с диском указаны верно.

И опять прокол – те временные промежутки, в которые следователь Сафонкина якобы слушала записи телефонных разговоров обвиняемых, у неё параллельно (если верить документам уголовного дела) проходили другие следственные действия – как правило, допросы и очные ставки. Можно пошутить, конечно, что не только Юлий Цезарь мог одновременно делать несколько дел, только вот в требования законов и процессуальных кодексов эта шутка как-то не укладывается. Но Сафонкина комментировать казус не стала, а прокурор заявил, что так как рассматривается не суть уголовного дела, а продление меры пресечения, то нарушения в ходе следствия не имеют значения.

Адвокаты в томах дела нашли ещё много документов, которые не стыкуются друг с другом, судья все ходатайства приобщила, но влияния на исход дела – как и предсказал Иса Эдильсултанов – они не оказали.

Ещё запомнилась дикая история о свидетеле под псевдонимом «Иванов». На одном из допросов следователь Сафонкина (и это зафиксировано в протоколе) рассказала обвиняемым, что под псевдонимом «Иванов» скрывается свидетель Денис Тарасюк. Следователь, рассекретивший псевдонима – это нечто из ряда вон. А если учесть, что Тарасюк отбывает наказание в ИК-2, то значит, Наталья Сафонкина поставила его безопасность под угрозу – досудебщиков на зоне не любят. Но это не конец истории. Адвокат обвиняемого пообщалась с Тарасюком в колонии, и тот рассказал, что его показания против Эдильсултанова – ложь. По словам Тарасюка, Сафонкина сама написала протокол, а он только подмахнул его, за что ему было обещано фээсбэшниками существенное уменьшение срока (в итоге они Тарасюка обманули).

Вот такие истории.

P.S.: Есть категория читателей, уверенных, что разбираются в законах журналистики намного лучше меня, и они часто спрашивают – где в материале мнение другой стороны? Дескать, если не дал трибуну, значит, пишешь под заказ. Ещё такие перцы обычно сами себе ставят медицинские диагнозы, знают в деталях, как надо реформировать высшую и среднюю школу, а также уверенно прогнозируют кандидатуру следующего президента США.

Специально для таких я позвонил полковнику Сафонкиной и спросил:

- Наталья Александровна, в ходе процесса в ваш адрес прозвучали обвинения в фальсификациях, но вы ни на одно не ответили по существу. Почему?
- На все заданные вопросы я ответила. Если вы не услышали, это не значит, что я не ответила.

- Но вы не будете спорить, что Иса не был должным образом уведомлен об окончании следственных действий? Адвоката там не было, она это подтвердила.
- Это по вашей версии адвоката там не было. Все документы суду были представлены и судом исследованы. Вы, видимо, введены в заблуждение и некоторые моменты не услышали. Адвокаты изложили вам версию в своей редакции.

- Зачем теперь, когда расследование закончено, держать Эдильсултанова в СИЗО?
- Вы же были на судебном заседании, я там всё изложила (может скрыться, уничтожить доказательства, либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также оказать давление на свидетелей). Если вы не услышали, это не значит, что я не говорила. Я вам сейчас все моменты раскрыть не могу – это тайна предварительного следствия.

- Ветераны правоохранительных органов, которые знают вас давно, говорят, что когда-то вы были одним из самых честных следователей, не боялись спорить с начальством. Что произошло: поменялись вы или вся система?
- Это ваша точка зрения. Я просто выполняю свою работу, и считаю, что выполняю её законно, без всяких заказов, о которых шла речь – мне об этом неизвестно. Это мнение оценочное и субъективное – и относительно моей работы, и о работе всей системы.