Сама она говорить о себе не очень хочет. Небезразличный человек, мама троих детей и большая любительница природы – вот и всё, наверное, что я от неё услышал. Работает комендантом в энергетической компании. И ещё она очень не любит, когда то, чем она занимается в Родниках, называют словом «протест». Нет, – говорит Алёна, – это гражданская позиция. Мы не против власти и бизнеса, мы за чистую природу.
Фото: личная страница Алёны Тихомировой в ВК
- Какие-то вещи делаю по ночам, но мне всё это легко даётся и очень нравится.
- Вы одна или у вас есть команда?
- Если вы про экологию, то мы работаем командой. Вот сейчас, например, нашли свалку отходов, разделились на группы и ночами по очереди дежурим там.
- Кто входит в вашу команду?
- У нас сейчас порядка шестисот человек – это жители города Родники и района. Вы знаете, я в интернете дала призыв, и люди начали добавляться в группу. Потом мы стали встречаться вживую в городе, где обговариваем рабочие моменты: кто-то снимает, кто-то контролирует. Но кто-то не хочет быть в кадре, хочет оставаться в тени.
- Среди вас есть профессиональные экологи, эксперты?
- Да, нам сложно, мы простые люди и прибегаем к помощи специалистов. Среди нас есть профессиональный эколог, она живет в городе Родники, и все экспертизы расшифровывает именно она. Но не хочет, чтобы её знали посторонние.
- Создаётся впечатление, что у вас секта или какая-то полуподпольная организация.
- Да нет, просто когда главой Родниковского района был Александр Владимирович Пахолков, людей преследовали и запугивали. Поэтому теперь многие очень просят не светить их. Когда собирали деньги на юристов, многие просили не выставлять в сети ведомости – это было связано с действиями Пахолкова.
- Что значит преследовали?
- У нас в группе есть бюджетники, и Александр Владимирович ходил по бюджетным организациям, говорил – не дай бог, вы Тихомировой лайк поставите.
- Вы считаете это преследованием?
- Ну конечно. А недавно молодого человека из инициативной группы, его зовут Владимиром, вызвали на нейтральную территорию к «Унтексу» (текстильная фабрика, входит в состав турецкой Unteks Group – ред.) и прямым текстом угрожали – или он прекращает заниматься экологией и прет против Тихомировой, или у него дом может сгореть. У меня есть аудиозапись, я пошла в прокуратуру и озвучила там этот вопрос.
- Почему не в полицию?
- Пошли к прокурору, чтобы было быстрее. Постоянно идет давление на инициативную группу – ко мне тоже приезжали.
- Кто?
- Депутат областной думы Денис Майоров, замгубернатора Сергей Чесноков. Глава района Александр Пахолков приезжал и говорил прямым текстом: куда лезешь?
Я считаю, что это давление.
- У вас есть рабочий контакт с местной администрацией?
- Поначалу и с Пахолковым был контакт. Я ему говорила: мы вам в помощь, потому что каждый день мониторим, контролируем ситуацию. Мы ведь изначально писали в Иваново, чтобы выделили деньги на реконструкцию очистных сооружений в индустриальном парке. И Пахолков сначала был на связи, а потом почему-то резко решил, что мы враги, и объявил нам войнушку. А сейчас пришла Александра Юрьевна (Суханова, врио главы Родниковского района – ред.), я ходила к ней на прием, как только та заступила. Нужно было понять, какое у неё видение ситуации, что она о нас думает. Честно скажу – плохого ничего не услышала. Суханова сказала, что всё держит на контроле. Не могу сказать, что я положительное отношение увидела или отрицательное, но она знает о нашем существовании.
- А с администрацией индустриального парка есть контакт?
- Был раньше, когда мы только-только начали, где-то год назад, с Волковым (Волков Андрей Иольевич, гендиректор индустриального парка «Родники» – ред.). Но им никому не нравилось, что я задаю неудобные вопросы. Когда Пахолков организовал мне встречу с турецкими предпринимателями и с Волковым, я задала вопрос, на который они не смогли ответить: «Остатки после пресса куда вывозятся, на какой полигон»? И после этого стала их врагом.
Дело в том, что с предприятий на очистные индустриального парка идет вся эта бяка, стоки, и у них есть такой, даже не знаю, как его правильно назвать… Не фильтрация, а остаток получается. И они его прессуют – это они так называют, что прессуют, а на самом деле там нет прессования. И вот этот остаток на телегах вывозят на полигон в Малышево. А я спросила: есть ли у вас разрешение на вывоз и какой у этих отходов класс опасности? После этого я попала в черный список, и со мной больше не общаются ни руководство, ни резиденты парка.
- Вы можете сформулировать – против чего вы с единомышленниками выступаете?
- Против загрязнения наших рек, воздуха и воды.
- А что должно произойти, чтобы они перестали загрязняться?
- Я считаю – это мое глубокое убеждение – прежде чем открывать такие предприятия, надо делать очистные сооружения закрытого цикла. Это не было соблюдено, а предприятия подключили к очистным индустриального парка, хотя знали, что они много лет назад признаны морально устаревшими.
- Кто это знал?
- В администрации знали. Это информация с сайта администрации, там был документ о том, что очистные индустриального парка «Родники» являются морально устаревшими. Это всё было в доступе, и мы знали, что у них там ничего не работало. Если брать их очистные – это просто руины. Я в подтверждение своих слов выставляла недавно фотографии колодцев, вода в которых покрыта ряской, что говорит о том, что они нерабочие, в заброшенном состоянии.
- Почему люди вам верят, хотя иногда вы откровенные фейки выкладываете.
- Фейки в чем?
- Говорят, на реке частенько нет никакой пены, что вы её перед съёмками сами запускаете, что замеры содержания вредных веществ непрофессионально проводите.
- О количестве пены – это смешно. Реки, где мы ежедневно берем заборы, снимают люди на видеокамеры. И наши оппоненты прекрасно понимают, что мы ничего такого сделать не можем, тем более пену напустить. Теперь по показателям содержания разных веществ. Мы пользуемся солемером, чтобы показать текущую цифру содержания солей в воде. Когда идет чистая вода, солемер показывает норму. Когда грязная, солемеры зашкаливают за шесть тысяч. За все время у нас не было ни одного фейка, мы реально брали анализы стоков и воды.
- А анализы кто делает?
- Последнее время мы заказывали их в Москве, так как до этого получали отказы и в Ивановской области, и в Ярославской, и во Владимирской. Везде как слышали про Родники, говорили: «Не-не-не, мы этого делать не будем». Поэтому мы собирали деньги и отвозили анализы в Москву. Еще нам делали анализы в химинституте в Иванове, но я прекрасно понимала, что эти анализы на суде не пройдут. Сейчас у нас как раз идет судебный процесс…
- Кто, за что и на кого подал иск?
- Есть такая команда юристов в Москве – «Дело принципа», они занимаются экологическими вопросами, к ним мы и обратились. А до них как говоришь кому, что у нас убитая экология, почти все сразу отказывали. Недавно было решение суда, когда Волкову присудили смешные 250 тысяч рублей штрафа за то, что индустриальный парк два года сливал отходы в реку. И ещё Волкова обязали механическим способом очистить реку Юкша.
- Не его, наверное, а индустриальный парк?
- Здесь вообще заковырка – виноват индустриальный парк, а иск тот был подан лично к Волкову. Это мы сейчас уже новый иск подали к «Унтексу» и к индустриальному парку. Но после первого суда никакой механической очистки реки произведено не было. И наш иск заключается именно в том, чтобы Волков выполнил это требование. Только теперь уже не только Юкшу очистить, а ещё и Постну на протяжении 36 километров. И мы просим, чтобы не в денежном эквиваленте наказали кого-то, а очистили эти реки, и чтобы прекратили сливать в них загрязнённую воду. Они и так нормы превышали, а потом им разрешили ещё больше превышать на время реконструкции.
- Кто разрешил?
- Росприроднадзор.
- А кто конкретно подал новый иск, кто истец?
- Мы соединили юридическое бюро «Дело принципа» и неопределенное количество лиц.
- А где проходит суд?
- В Родниках, и уже было шесть заседаний, 21 ноября будет седьмое. В последнем заседании судья как раз зачитывала результаты экологических анализов и экспертиз, а там колоссальное превышение по всем показателям.
- А почему совсем недавно останавливался индустриальный парк? Можно услышать вашу версию?
- Сначала небольшое предисловие. Шестнадцатого числа (октября – ред.) мы как всегда брали пробу у биологических участков. Там есть сток за зеленым забором, который впадает в реку Юкша. Мы приехали, а там вода фиолетовая. А через 400 метров ниже по течению находится деревня Цепочкино, и мы поехали туда. Приезжаем, а там идет черная вода. Мы опять вернулись к зеленому забору, там вода фиолетовая. И в голове сразу возникла мысль, что где-то ещё сливают, не только за этим забором. Нас много было тогда народу, и мы пошли по реке, обследуя её с обеих сторон, но сначала ничего не нашли. И вдруг, когда уже казалось, что ничего нет, наткнулись на большую-пребольшую трубу. Мы не могли понять, откуда она идёт – в голове не укладывалось, что может быть такой протяженности труба из индустриального парка в реку. Причем она очень хитро сделана: от этой трубы до реки прокопана канавочка метров в пять, по которой всё благополучно текло в реку. Именно поэтому мы с берега не видели место стока.
Нашли мы эту трубу, но долго не могли понять, откуда она идёт. Следующий раз девятнадцатого числа все вместе собрались – ещё больше народу, и пошли с палками по полю. По квадратам разделились и пошли. И часа через три мне звонит Александр Смирнов, наш активист, и присылает видео, на котором он руку в лужи опускает, а там прямо чернота. Он сказал, где он находится, и я побежала к нему. Там мы увидели, каким потоком вот это всё течёт по трубе, плюс рядом десять штук открытых колодцев. По трубе вода неслась с огромной скоростью, точно не самотёком. Было принято решение позвонить на 112, вызвали полицию, ЧС, прокурора и главу города.
Я вам точно скажу – это был несанкционированный сброс. Почему я убеждена в этом? Там 19-го числа шел такой поток, что невозможно было что-то рассмотреть – сплошная киселеобразная чернота. А когда мы с экспертами Следственного комитета приехали туда через два дня, там уже ничего не текло, просто земля как краска растрескалась.
- Так почему остановился индустриальный парк?
- Им нужно было что-то сделать. Александра Юрьевна (глава района – ред.) очень долго по телефону с кем-то разговаривала, и они в итоге приняли решение сказать, что это авария на локальных очистных сооружениях (ЛОСах). Чтобы было понятно, ЛОСы эти находятся в центре города, я вижу их ежедневную работу, знаю, в каком они состоянии, у меня это все подтверждено на видео. На ЛОСах ничего не ломалось, а то, что мы нашли и что текло из трубы в реку, было несанкционированным сбросом. Но администрация индустриального парка заявила, что это авария, что что-то там размыло. А у нас есть подтверждающее видео, что ничего не размывало, что та грязная вода текла только по той трубе, которую мы нашли.
- Вы свои материалы передали прокуратуре и Следственному комитету?
- Да, конечно.
- Я слышал версию, что уже второй год идёт попытка рейдерского захвата индустриального парка и кто-то параллельно пытается остановить работу «Унтекса». И что вся ваша деятельность – это работа в команде рейдеров.
- Я поняла ваш вопрос. Я знаю, что об этом говорят. Я верующий человек, стою в детской комнате (мы разговаривали по телефону), у меня здесь уголок с иконами. И Господь Бог мне не даст соврать: я не причастна к этим вещам. Я знаю, что многие люди подводят к этому, но я не причастна и не участна. Просто я небезразличный житель, и мне не нравится эта история с экологией. Я приехала сюда, чтобы жить здесь, а до этого долгое время работала в Москве. Я приехала сюда рожать детей и хочу, чтобы они жили такой жизнью, какой жила я когда-то. У меня была замечательная работа в Москве, замечательная зарплата, я очень обеспеченный человек была. Но когда узнала, что забеременела, мы с мужем в тот же миг приехали сюда и купили здесь дом. Поэтому рейдерские захваты ко мне никакого отношения не имеют – я слишком принципиальный человек.
- У вашей команды очень много всевозможного оборудования, техники. Вы заказываете недешевые анализы в Москве, оплачиваете дорогих юристов. Кем все это финансируется?
- Жителями города Родники. Сначала все вот анализы я делала за свой счет, пока могла, но потом для семьи это стало накладно.
- Вы же работаете комендантом и у вас совсем небольшая зарплата.
- Можете сколько угодно не верить. У меня муж работает в Москве и строит дома в Филисове и в Юрьевце.
- Вам стало не хватать своих средств, и вы стали собирать…
- Подождите. Сначала мы инициативной группой собирали на анализы кто сколько сможет – не было требований по сумме. Потом мы поняли, что нужно выходить на другой немножечко уровень, что надо идти в суд. А юристы очень недешевые, и такую сумму инициативной группе не собрать никогда.
- Сколько стоят юристы?
- 400 тысяч рублей. Мной был объявлен сбор. Мы сначала делали аудит за 130 тысяч рублей. Потом юрист, к которому мы обратились, зарядил такой ценник, чтобы выйти в суд, что мы сказали ему – нет. Начали искать других юристов, и нашли «Дело принципа», которые озвучили 400 тысяч рублей. И вот мы собрали уже 300 тысяч, чтобы они начали заниматься нашей проблемой, 100 тысяч мы еще должны отдать.
- Мне рассказали, что как-то вас уличили в нечистоплотности со сбором денег, и вы убили свою страничку в ВК, никому ничего не объяснив. И как ни в чём ни бывало завели новую.
- Легко же проверить – это ложь откровенная. У меня одна страничка ВКонтакте. Раньше я показывала там свою семью, а когда случилась беда в Филисове с плотиной, я провела прямой эфир, потому что была аховая ситуация, вода в реке ушла. Я тогда просто просила о помощи – кто может приехать, помогите, потому что вода уходила, нужно было срочно что-то делать. Люди откликнулись, и это было приятно. Может быть, когда-то у меня была другая страничка – в одноклассниках, например, а ВКонтакте нет – это же легко проверить.
- Вы член КПРФ.
- Да.
- Согласуете свои акции с первым секретарем обкома КПРФ Бойковым?
- Нет.
- То есть родниковский протест к коммунистам не имеет отношения?
- Нет, нет, нет и нет. Меня очень часто привязывают к коммунистам. Да, действительно, я от КПРФ баллотировалась на выборы в областную думу. Мне нужно было понять систему изнутри. Я взрослый человек, не тешила себя надеждами и прекрасно всё понимала, но очень хотелось увидеть, что происходит внутри. И я увидела. Когда шла предвыборная кампания и нас пригласили в деревню Борис-Глеб, я там увидела весь этот экологический ужас. Но заниматься им мы стали уже после выборов, и партия не имеет к этому никакого отношения.
- Почему всех протестующих гоняют, в воронки крутят, а вас в никто не трогает и никаких преследований – ни судебных, ни других?
- Почему? На меня неоднократно заводились дела. На меня заявляли турки из «Унтекса», писали заявление в Следственный комитет Бастрыкину. На меня много на самом деле заявлений было. Просто в моих действиях нет ничего такого, за что меня можно было бы подтянуть. Я же не делаю ничего противозаконного, просто показываю всё так, как есть. До нас было три инициативных группы, но их разогнали молниеносно.
- Кто?
- Со стороны администрации Пахолкова приезжали. Люди теперь не особо распространяются на эту тему, но документы, которые у них были, все нам передали. Был даже случай, парня обещали на СВО отправить. Или отправили.
Вы задали мне вопрос: может, вы там что-то привираете? Нет. Поэтому меня и не крутят, потому что я ничего в своих действиях не вижу противозаконного.
- Я просто спросил.
- А я просто ответила.
