«Мне дали понять, что на меня в любом случае что-то сфабрикуют»

Алексей Машкевич

Сомнительные истории и различные слухи об ивановском управлении Следственного комитета и его руководителе (исполняющем обязанности) Константине Василевиче подозрительно часто последнее время всплывают и в местных СМИ, и в федеральных тг-каналах. Тут вам и кадровый голод из-за того, что сотрудники не выдерживают хамства руководителя. И запредельная история о следователе, совершившем преступление сексуального характера.

А на этой неделе, после анонимной информации в тг-канале «Бывший следак» в редакцию пришла действующий сотрудник СК, старший лейтенант юстиции Ольга Чернец, рассказавшая совершенно дикую историю, которую мы приводим без каких-либо комментариев.

«В августе 2021 года, ещё при предыдущем руководителе, меня назначили на должность следователя в ивановское СУ СК и прикомандировали в контрольно-следственный отдел, который тогда назывался отделом процессуального контроля. А потом назначили на должность. Вопросов к моей работе не было, работала круглосуточно. Надо в выходной – выхожу, надо до позднего вечера сидеть – сижу до позднего вечера.

С самого начала руководитель отдела кадров стала проявлять интерес ко мне, обедать звала, какие-то личные вопросы задавала. Я ничего лишнего не говорила – пообедали, разошлись и всё. Я со всеми всегда вежлива и корректна. При переезде из другого региона мне в Иванове один раз сделали денежную выплату, я тогда заявление писала, больше никакой материальной помощи или премий не просила.

И вот в ноябре 2021 года мне на карту пришла какая-то материальная помощь. Я удивилась, ведь чтобы её получить, нужно в обязательном порядке написать заявление и нужны хоть какие-то основания. Руководитель отдела кадров вызвала меня к себе и говорит: тут тебе денежные средства должны были прийти. Говорю, что у меня как раз-таки вопрос по этим деньгам, потому что я не писала никаких заявлений. А она мне: руководитель управления Самодайкин болеет, нужны деньги на лечение, и есть список из тринадцати сотрудников управления, которым пришли деньги на карты. Сказала, что эти средства надо обналичить и отдать руководителю финансово-экономического отдела.

Я сказала, что мне не нравится эта история, и попросила, чтобы финансово-экономический отдел списал их с меня. В ответ – нет, обратно перечислить не получится, надо снять, обналичить. В тот же день я эту сумму обналичила и отдала финансисту. И ему тоже сказала, что мне не нравится эта ситуация и давайте таких прецедентов впредь избежим. Мне сказали – хорошо.

В этот Новый год нахожусь на сессии в Москве, в ведомственной академии. На карту приходят предновогодние выплаты – зарплата, премии. И от начальницы отдела кадров звонок: надо часть их обналичить и так же отдать. Позже она рассказала, что есть общая копилка следственного управления, что материальную помощь, которую мне начислили, надо снять и в эту копилку внести. Я, естественно, скандал устроила, потому что прекрасно понимаю – с правовой точки зрения тут что-то не так. Говорю, спишите с меня эти деньги, но она опять мне про обналичивание. Я сняла, отдала и сказала, что в следующий раз пойду и доложу куда-нибудь, потому что это ненормально. А мне сказали – никому не говори или у тебя проблемы будут.

В этот момент моим отделом стала руководить Алия Валиева, её генерал привёл за собой в управление, и на меня началось в прямом смысле давление.

Ладно, когда просто морально-хамское отношение и какие-то слухи распускают, мне это абсолютно всё равно, плевать на это. Но девочек так уже неоднократно «сжирали» в управлении – какую-нибудь гадость придумают, а девчонки молодые и не выдерживают травли, уходят. Мне как-то было все равно, но начали предъявлять претензии по работе, хотя предъявить было нечего – меня грузят, а я всё выполняю. Никаких претензий по работе ко мне не было. Но в какой-то момент мне просто сказали – уволься. Сначала Валиева, потом Самодайкин к себе вызвал и сказал, что моё место нужно другому человеку. А почему я должна увольняться, если к моей работе претензий нет? Но он сказал, что претензии найдутся, лучше по-хорошему уволься.

У меня был запланирован отпуск на август, и мне сказали: иди и пиши заявление с последующим увольнением. Я ответила, что увольняться не буду, и продолжила работать. А потом в апреле-мае в один из дней опять началось давление по поводу увольнения.

Как-то мне сказали поехать в выходной день в следственный отдел по городу Вичуге для изучения уголовных дел, выделили служебную машину. У себя в кабинете я оставила ключи от квартиры, паспорт, личные вещи. В Вичуге было не очень много дел, я быстро вернулась в управление и увидела, что замок в кабинет поменяли. Как потом выяснилось, это сделали руководитель отдела кадров и мой руководитель. В кабинет меня не пустили, сказали, что свободна и могу уйти.

Я задала вопрос – что происходит? От работы меня не отстраняли, служебных проверок в отношении меня нет, какие основания? Пошла к безопаснику, говорю: у меня вскрыли кабинет, поменяли замок, а там ключи и мне элементарно домой не попасть. Тот развёл руками. Вечером того дня я позвонила на линию центрального аппарата и сообщила о ситуации – я сотрудник СУ СК, у меня в кабинете поменяли замок и у меня нет ключей. Только после этого руководительница пустила меня в кабинет, и я взяла личные вещи. Ещё раз спросила про основание, на что она велела покинуть кабинет и уйти. Я спросила, где мне теперь работать, и она ответила, что в коридоре или в другом отделе – спустись к коллегам и посиди, поработай. И я ушла домой.

Перед этим я была на больничном, сдала иммунная система.

В рабочий день в кабинет меня не пустили, сказали «сиди в коридоре». Я опять обратилась к руководителю управления, и он сказал: иди прямо сейчас в отпуск и ищи новое место работы. Заявление писала в присутствии руководителя отдела кадров и своего руководителя и мне сказали сдать все документы под акт приёма-передачи.

Я готовлю документы к сдаче, и тут меня опять вызвали к руководителю управления и просили уволиться. Говорили, что в противном случае перевода не дадут, плохую характеристику напишут – уходи. Это при том, что в управлении кадровый голод и работать некому.

Позже ко мне в кабинет спустился Василевич (тогда заместитель начальника). Сказал, что у меня контрольные производства не сформированы, которые нужно сдать. Я показываю: вот они, пожалуйста.

Ещё он сказал, что меня надо перевести в район на нижестоящую должность и там точно родится какая-нибудь служебная проверка. И ещё он тогда говорит мне, девушке – я считаю, что вы употребляете наркотики, давайте пойдём на освидетельствование, пописайте в баночку. Я сказала, что готова, если мне предоставят регламентирующий документ. На этом разговор закончился.

Потом меня вызывают в кабинет к руководителю и там всё повторяется.

Я это давление выдерживаю, хожу, формирую документы, готовлю к сдаче, оформляю акты приёма-передачи. Потом передала все это своей руководительнице, и вопросов ко мне не возникло, мы подписали два экземпляра, и я поехала в отпуск.

Меня готовы были взять в другой город, я готова была уйти в тот момент, и в отпуске попыталась перевестись в другое управление, но кадры отказались переслать моё личное дело.

А по приезду обнаружила, что в отношении меня идёт служебная проверка, начатая в день моего ухода в отпуск – якобы я не закрыла какие-то обращения, а контрольные производства не соответствуют надлежащему виду.

Служебку в итоге за сроком давности прекратили, но были признаны нарушения, и я им говорю – пойду всё в суд обжаловать. Они меня под видеозапись знакомили с этой служебкой. Я просила предоставить мне копии проверки, дважды подавала заявление, но нет, не дали, и теперь я не могу обжаловать ту служебку – мне сказали, что я не имею право получить документы. А как же трудовое законодательство? Это общие нормы, которые и на Следственный комитет распространяются.

Потом узнаю, что по моему телефонному звонку в аппарате СК РФ проводилась проверка, хотя объяснения с меня не брали никакие вообще, материалы не запрашивали, зато взяли их со всех заинтересованных сотрудников. И руководитель кадров, и мой руководитель сказали, что я не исполняю работу, оскорбляю их и нарушаю порядок ношение форменного обмундирования. А у меня формы нет в природе, мне её не выдавали, ни раньше, ни здесь – как я могу её неправильно носить, если у меня её нет?

По прибытии из отпуска у меня кабинета так и не было, сказали сидеть в коридоре. Я стала писать жалобы с вопросом – как мне работать?

Обратилась в прокуратуру по факту необеспечения кабинетом, формой, и по факту того, что вскрыли кабинет. Сначала мне областная прокуратура во всем отказывала, а и.о. прокурора области просто часть жалоб пересылал обратно в Следственный комитет или не усматривал нарушений его в действиях.

Потом мне из прокуратуры ответили, что нарушений не выявлено. Я вновь написала обращение, в котором изложила факты более подробно и предоставила подтверждающие документы. После этого пришло представление в отношении исполняющего обязанности начальника СУ СК Василевича за подписью заместителя прокурора области – устранить нарушение законодательства и обеспечить меня формой.

По поводу необеспечения рабочим местом прокуратура отписалась, что все в порядке, нарушений нет. Рабочее место мне выделили со словами «здесь сидит другой сотрудник, ты тут временно». Я сказала «хорошо» и приступила к работе на фоне оскорблений в мой адрес каждодневного – увольняйся.

Ходила к Василевичу, спрашивала – когда эта ситуация разрешится?

По поводу денежных средств я повторно обратилась в СК РФ и в прокуратуру Ивановской области, потому что обязана была это сделать по закону. Эти обращения спустили в ивановский аппарат людям, на которых я жаловалась. В отношении меня организовали служебную проверку.

Фактически я сообщила о фактах совершения неправомерных действий и должна была быть проведена процессуальная проверка по тем деньгам. Так как все доводы были изложены в заявлении, более подробные объяснения я готова была дать только в рамках проведения процессуальной проверки. Мне было предложено пройти полиграф. Я не отказалась, но ходатайствовала о проведении его в ином незаинтересованном учреждении, так как проведение исследования на полиграфе запланировали в нашем управлении у соподчинённых сотрудников. На это мне приходит письмо, что я отказалась от полиграфа.

В итоге служебная проверка по моему заявлению окончена, нарушений ни у кого не установлено. Всем спасибо, все свободны, я продолжаю дальше работать, прессинг продолжается, я не обращаю внимания. Посадили в кабинет сотрудника, он отвлекал от работы, мешал, в документах моих рылся, забирал их у меня со стола – я продолжаю работать, исполняю свои обязанности, осуществляю как инспектор надлежащий контроль.

Ещё я в тот момент понимаю, что что-то не то происходит с заработной платой. У меня была установлена определённая процентовка за сложность и напряжённость – я постоянно оставалась вплоть до ночи, и в выходные дни работала. Пишу заявление в прокуратуру, прошу проверить начисление заработной платы. Прокуратура выявляет нарушение и пишет представление в адрес исполняющего обязанности начальника управления Константина Василевича. Оказывается, был ничем не мотивированный рапорт всё той же Валиевой, по которому мне в 2022 году снизили процентовку до 5%. А в 2023-м в новом приказе с учётом предыдущих данных так 5% и оставили. Старый приказ в итоге отменили, всё пересчитали, а в новом осталась минимальная процентовка.

Тут уже ко мне коллеги стали подходить с разных отделов со словами, что надо бы мне прекратить жалобы писать. Васильевич меня вызывал, говорит – прекратите жалобы писать и всё сразу прекратится. Я ему – что прекратится? Я просто пытаюсь защититься, на меня давление уже просто запредельное. Он сказал – откажитесь от всех жалоб и это давление прекратится. Я отказалась.

А в начале этого лета, когда подходил срок направления на сессию, я поняла, что приказа об отбытии в академию Следственного комитета не выносилось. Позвонила туда и там как-то решили вопрос. Пока была в академии, выяснилось – чтобы перевестись на третий курс, мне необходимо пройти практику. Практику можно пройти, только будучи прикомандированной в отдел криминалистики, а для этого нужен приказ. Но со слов декана, руководитель нашего отдела кадров отказалась этот приказ делать. Мне сказали – просто так пройди. Но я инспектор, не имею право осуществлять следственные действия и принимать в них участие, это повлечёт недопустимость доказательств.

Ещё во время сессии мне пришло от начальницы сообщение – сейчас буду твой сейф вскрывать. Я ей в ответ – на основании чего? Перед отъездом на сессию я ей все документы сдала под акт приёма-передачи. Плюс потом выяснилось, что у неё имелся дубликат ключа от моей части сейфа. И пароль от моего компьютера она у безопасника узнала и тоже туда лазила. Приезжаю - сейф пуст. Печать, которой я его запечатывала, снята. Компьютера нет.

Я подошла к и.о. руководителя контрольно-следственного отдела, говорю – объясните, что происходит? Докладываю ему, своему руководителю, что мой сейф вскрыт. На что он смеётся и говорит, что не в курсе. Какие основания для вскрытия – раз, два – как это оформлялось, три – предоставьте мне служебный компьютер, четыре – в этом сейфе находились мои личные документы. В том числе копии ответов из прокуратуры, которые мне до сих пор не вернули. Он сказал, что ничего не знает, а я должна подойти к новому безопаснику. Подошла, и он тоже сказал, что ничего не знает. Потом сказал, что мой сейф открывали в его присутствии, в присутствии предыдущего руководителя контрольно-следственного отдела, нынешнего руководителя, и сотрудника, который сидел у меня в кабинете. Никаких документов он не видел, актом это не оформлялось, но «вы просто сотрудник, можно же и так открыть?» Документы, в том числе мои личные, просто вытащили, сложили в коробку и отправили в кабинет руководительницы. А где компьютер? Ответственный за безопасность говорит – не знаю. После чего я вернулась к своему начальнику, и тот сказал, что да, он присутствовал при вскрытии сейфа, но где компьютер не знает, надо обратиться к Василевичу.

Мне в тот день нужно было составлять авансовый отчёт после командировки, чтобы вернуть средства в кассу. У нас в управлении есть общая кухонька, там ксерокс, холодильник и компьютер общего пользования без пароля. Я села за него и стала составлять авансовый отчёт.

Через некоторое время прибыл сотрудник материально-технического отдела с системным администратором устанавливать мне чистый абсолютный новый ноутбук. Я говорю – хорошо, но где мой компьютер со всеми служебными документами? Они ответили: мы не знаем. Спросила, есть ли инвентарный номер у компьютера, закреплён ли данный инвентарный номер за конкретным кабинетом и уведомляется ли техотдел о перемещении техники из одного кабинета в другой и при изъятии? В ответ мне сказали, что я не имею право задавать эти вопросы.

Потом пришли и.о. руководителя управления Василевич, сотрудник МТО, безопасник и мой начальник. Все встали в дверях. Васильевич ко мне подошёл и спросил, что я тут устроила. Что вы здесь вопросы задаёте людям ненужные, зачем вы это делаете? Я его спросила – на каком основании у меня вскрыли сейф? Василевич снова – что вы здесь делаете? Я говорю, что составляю в обеденный перерыв авансовый отчёт на свободном компьютере.

Потом Василевич сказал, что я своими вопросами нарушила кодекс этики служебного поведения. И что сейчас будет решаться вопрос о проведении процессуальной или служебной проверки.

Я ему ещё раз – назовите основание, по которому у меня сейф открыли? Основания будут – говорит, – а пока возвращайтесь на своё рабочее место и ждите. Тут мужчины расступились, и я отправилась в свой кабинет. Ближе к кабинету Василевич меня опять нагнал и стал очень громко говорить, что я наркоманка и веду себя неадекватно, что мне необходимо пройти освидетельствование. Я сказала ему, что он оскорбляет мою честь и достоинство как сотрудника и совершает порочащий его поступок.

Этим день не закончился. В обеденное время мне устанавливают компьютер, и я выхожу покурить. Там меня ловит дежурный следователь следственного управления и говорит, что мне необходимо подать заявление руководству, что совершено хищение из сейфа. Я сказала, что подам заявление куда считаю нужным. После мне позвонили из приёмной, соединили с Константином Игоревичем (Василевичем), который сказал, что я должна написать заявление с предупреждением о заведомо ложном доносе, что у меня совершили хищение конкретные люди. И что ранее своими заявлениями об обналичивании денежных средствах я оклеветала руководителя кадров плюс отказалась от полиграфа. Стал говорить, что будет суд офицерской чести, служебные проверки, процессуальные проверки. Говорил, говорил, говорил, говорил… Я ещё раз сказала ему, что ни на кого не клеветала и от прохождения полиграфа не отказывалась.

После этого я покинула стены следственного управления и отправилась в больницу, а потом ушла на официальный больничный с анализами и выписками, на котором до сих пор и нахожусь. Правда, мне сказали тогда – ни в коем случае не смей заболеть. При том, что я болела на сессии, и все в курсе этого.

Не знаю, что сейчас происходит в управлении, но мне дали понять, что на меня в любом случае что-то сфабрикуют, и я переживаю.

Я писала в Москву, в центральный аппарат, в прокуратуру, в ФСБ, но никаких ответов не пришло. И теперь все настолько усугубилось, что я даже не знаю, куда мне обратиться».