Гордиенко Анатолий Фёдорович
В 1985-1990 годах первый секретарь Ивановского горкома КПСС.
В 1990 году избран секретарем областного комитета КПСС по социально-экономическим вопросам.
В 2003-2010 годах – первый секретарь Ивановского обкома КПРФ.
Депутат Ивановской областной думы четвёртого и пятого созывов, руководитель фракции КПРФ.
Слово Борису Аркадьевичу.
Фото предоставлено ГБУ «Государственный архив Ивановской области»
Почему я решил написать о нём? Гордиенко своими поступками и отношением к людям способствовал тому, что многие коммунисты в минуты лихолетья не поддержали его и таких как он. И сами того не желая, привели страну к развалу СССР. Если мои слова и звучат странно, то только на первый взгляд.
Уверен, что вызову гнев людей, которые боготворили таких, как Гордиенко, – скажут, что я не прав и сам грешен. Но здравомыслящий человек поймет, что лжи тут нет.
Кратко, очень кратко – кто такой Гордиенко Анатолий Фёдорович.
Родился в 1938 году в Днепропетровске и после окончания Брянского института транспортного машиностроения в 1965 году направлен на работу в Иваново. Работал на инженерных должностях на заводе «Ивтекмаш», в том числе был период, когда возглавлял его. Но в основном его жизнь была связана с партийной работой: партком, областной комитет партии, первый секретарь Фрунзенского РК КПСС и Ивановского горкома. В конце 1991 года – секретарь обкома партии по социально-экономическим вопросам – Михаилом Горбачёвым была введена и такая должность.
После запрета Борисом Ельциным КПСС Гордиенко посвятил себя хозяйственной работе в объединении «ИВЧЕСМАШ». Про работу на производстве сказать ничего не могу: не видел, не слышал, не знал, и давать характеристику не имею права. Впоследствии был депутатом от КПРФ в Законодательном собрании (областной думе) Ивановской области четвёртого и пятого созывов.
Что касается человеческих качеств Анатолия Фёдоровича как партийного работника и руководителя, имею полное право говорить о них, ибо неоднократно встречался с ним и знаю и его стиль работы, и отношение к людям – в том числе к подчиненным сотрудникам. Он, как и многие руководители того времени, рано понял, что такое власть над людьми и как можно ими манипулировать, исходя из своих интересов. Как можно, зная особенности психологии людей, использовать их энергию и потенциал для дела.
Было много людей в партийном аппарате, кто честно служил тому, к чему призывала партия. Но думаю, Гордиенко был гораздо сложнее, чем о нём многие думают. Он не был таким, как первые секретари Овчинников B.C. или Бубнов А.Н. (Ленинский РК КПСС), Силина Л.А. (Октябрьский РК КПСС), Сырова Е.А. (Советский РК КПСС), Лепортов В.Е. (Пучежский РК КПСС), Метельский (Шуйский ГК КПСС) и многие другие – они были честными, справедливыми и видели в своих подчиненных товарищей и единомышленников. Панибратства не было, было уважение и понимание нужности друг другу.
Анатолий же Фёдорович резко отличался от них, ибо видел в подчиненных только «инструмент», которым можно пользоваться для выполнения поставленных партией задач. Причём любой ценой. Человеческих качеств у него было немного – доброжелательности, например. Людей не любил, относился к ним с пренебрежением, мог унизить, не имея на то оснований. Нередко назидательным тоном показывал своё превосходство, подчеркивал, кто он, а кто ты. Поверьте, я знаю, о чём говорю, ибо был свидетелем таких его поступков.
Вот один из многочисленных примеров, который характерен для стиля работы Гордиенко времён работы первым секретарём Фрунзенского райкома партии. Бюро райкома решило вынести на рассмотрение вопрос «о низких темпах строительства жилья в районе». Помимо начальников СМУ и руководителей треста решили пригласить начальника управления главка «Главивановострой» Адольфа Фёдоровича Лаптева, являвшегося членом обкома партии и имеющего большой статус по своей должности, которая давала ему право не являться с отчётом на бюро райкома. В ответ на приглашение Лаптев, будучи ответственным и порядочным человеком, заинтересованным, но крайне занятым, сказал, что пришлёт заместителя, который ему доложит о рассмотрении вопроса и о выводах. Когда Гордиенко сообщили, что Адольф Фёдорович на бюро не придёт, он обрушился на работников орготдела с упрёками, что те ничего не умеют и плохо работают, раз такое плёвое дело организовать не могут. На объяснение, что Лаптев по своему статусу не подчиняется райкому, Гордиенко заявил, что так дело не оставит, и в присутствии подчиненных стал звонить заведующему отделом обкома по строительству Добрынину Модесту Георгиевичу – чтобы пригласить его и между делом сказать, что Адольф Фёдорович игнорирует приглашение райкома. Но Добрынин ответил, что прийти не сможет, так как они с Лаптевым уезжают в Москву к министру. Получился облом. И что – Гордиенко извинился? Конечно, нет.
Таких примеров могу привести много.
Видел, как он разговаривал с подчинёнными. Как, будучи первым секретарём горкома партии, распекал их, а на заседаниях бюро отчитывал в жесткой манере руководителей промышленных предприятий и секретарей первичек. Как реагировал на их ответы по тем или иным вопросам. Он явно копировал своего кумира – Владимира Григорьевича Клюева. Может, мне не повезло, и я присутствовал именно на тех совещаниях, где он так себя вёл, – не знаю. По отзывам коллег, у него была именно такая манера разговаривать.
Впрочем, я убедился на жизненном опыте, что многие власть имущие думали, что поступают правильно, что этим поддерживают своих начальников, проводя в жизнь их политику. Но таких людей, как Гордиенко, в районах и городах области практически не было – большинство лидеров партийных организаций вели себя достойно – не хочу, чтобы сложилось негативное впечатление, что так было везде. Нет, конечно, Анатолий Фёдорович часто ошибался с кадрами: брал людей, на которых, как показало время, нельзя положиться, любил подхалимов и холуев – думаю, потом пожалел об этом, ибо многие его предали.
После запрета КПСС Гордиенко как-то подобрел, чувствовал себя неуютно, ибо потерял власть – с огорчением видел, что многие подчинённые стали по статусу выше его. Будучи уже первым секретарём КПРФ, а затем и депутатом Законодательного собрания, он без особой радости видел, что уже не он, а другие диктуют условия политической и экономической жизни в области.
Вспоминаю, как мы встретились с ним на улице и заговорили и о кадровой политике, и о том, что случилось и почему. Думаю, он к тому времени многое понял и пересмотрел свою жизнь – во всяком случае, серьёзных возражений от него я не услышал. Напомнил ему, как он дискутировал (хотя это трудно было назвать дискуссией) с краеведом Леонидом Шлычковым, который хотел сохранить самобытный исторический центр города, как пренебрежительно высказывался о «новых» людях, хотевших сделать город привлекательным для туристов. Я был участником того совещания, происходившего в музее, хорошо помнил обсуждение развития центра города.
Из-за грубого тона Гордиенко отталкивал от себя людей – и рядовых коммунистов, и аппаратчиков, многие из которых должны были быть благодарны Анатолию Фёдоровичу. С пренебрежением говорил о беспартийном Сергее Вячеславовиче Круглове, которого избрали председателем городского совета народных депутатов, и который потом стал главой города Иваново.
Гордиенко был сторонником безукоризненного выполнения указаний ЦК и верил, что там, наверху, Михаил Горбачёв всегда правильно поступает, даже предлагая бездумные решения. Дисциплина, одобрямс всего, что предлагает генсек, подвели всех, в том числе и самого Анатолия Фёдоровича, который не желал мыслить иначе и наказывал тех, кто говорил об ошибках генсека. Тем самым он как бы становился соучастником потрясений, которые привели к краху системы. А их можно было бы избежать, как показали события 1993 года.
Борис Круглов
Фото: Виктор Боровков
Уверен, что всё написанное Борисом Аркадьевичем об Анатолии Фёдоровиче – полная правда. Но, если быть честным, я знал совершенно другого Гордиенко. В моей памяти он остался спокойным и мудрым человеком, имеющим на всё свою точку зрения. Чутким и внимательным – как минимум по отношению ко мне. Наверное, «виновата» в этом большая разница в возрасте – не знаю. Для меня Анатолий Фёдорович был тем, к кому можно было прийти в особняк на Батурина, 5, и за информацией, и за советом. Он внимательно слушал, вдумчиво отвечал – виден был и жизненный опыт, и эрудиция. В отличие от многих депутатов на работу Гордиенко ходил пешком по набережной, где мы часто встречались – я гулял с собакой – и Гордиенко, неспешно шагая, рассказывал мне об ивановской политике со времён КПСС до текущего момента. Рассказывал ярко, а иногда и беспощадно по отношению к себе.
И ещё он для меня остался руководителем, который умел собрать вокруг себя команду ярких людей и дать им свободу действий и высказываний – это и Наталья Львовна Ковалёва, и Владимир Петрович Завалишин, и многие другие. При нём КПРФ в области была сильна авторитетными личностями и не плясала под дудку департамента внутренней политики – так, как сегодня.
Но это было уже в другое время. Больше того – это была уже другая страна. Да и людям – всем – с течением времени свойственно меняться. Наверное, именно поэтому Анатолий Гордиенко в воспоминаниях Бориса Круглова совсем не тот, что в памяти Алексея Машкевича.
