По слухам, в том числе из-за этого лесного дела «улетел» из области экс-начальник областного УМВД генерал-майор Андрей Лузин, обещавший Москве громкую операцию по поимке организованного преступного сообщества (ОПС) и не выполнивший обещания. Всё началось с совместной операции столичных главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (УЭБиПК) и ФСБ с местными коллегами в 2017 году – бравый видеосюжет даже показали в телевизионных новостях. Потом, когда стало ясно, что местные опера подсунули «пустышку», москвичи с дела спрыгнули, и оно досталось ивановскому УЭБиПК и полицейскому следствию, о чудесах которого сегодня говорят все – от адвокатов до областного прокурора. Ещё осталось полтора десятка лесорубов в СИЗО №1 – бригадиры и работники из трёх никак не связанных между собою бригад, многие из которых сразу признали причинённый государству ущерб.
Говорят, после ухода генерала Лузина тухлое лесное дело стало камнем преткновения для полковника Максима Пушкова, тогда начальника третьего отдела ивановского УЭБиПК. Похоже, Максим Александрович решил, что если не свяжет лесорубов из разных дел в обещанное ОПС, то не станет начальником управления. Судя по тому, что Пушков лишился приставки и.о., а следователи следственной части следственного управления УМВД недавно закинули в прокуратуру 300 (триста!!!!) томов дела и ждут, что оно уйдёт в суд, полковник сделал невозможное. Результатом работы волшебников в полицейских погонах стало обвинение по ст. 210 (организация преступного сообщества) ч 1 (создание преступного сообщества),2 (участие в преступном сообществе) и 3 (деяния, предусмотренные ч.1 или 2 настоящей статьи, совершенные лицом с использованием служебного), возбуждённое в отношение сидевших в СИЗО лесорубов. Многие из участников этого «сообщества» познакомились только в следственном изоляторе, и подобное обвинение стало для них полной неожиданностью, сначала даже вызывало улыбки и шутки – но недолго. Заехав в СИЗО по разным уголовным делам и познакомившись друг с другом в камерах, лесорубы из мелких правонарушителей превратились в организованную банду, и теперь пойдут в суд по особо «тяжкой» статье о преступном сообществе.
Преступное сообщество, которое собрали Пушков и Рубинская, выглядит крайне странно: обвиняемый в совершении одного эпизода входит в сообщество, а те, кому вменяют двадцать четыре преступных эпизода – не входят. Хотя по закону, вроде, все должны нести равную ответственность.
Сотворили это волшебство начальник областного УЭБиПК полковник Пушков с начальником полицейских следователей Натальей Рубинской, у которых в запасе, видимо, есть какие-то не известные никому нормы Уголовно-процессуального кодекса – но с этим пусть прокуроры разбираются, дело теперь у них. А со стороны кажется, что опера и следователи слепили преступное сообщество из показаний двух преступников, пошедших на сделку со следствием. Об одном я недавно писал – это бывший нелегал узбек Олим Ашуров, который, пойдя на сотрудничество и дав показания, получил мягкие 4 года в колонии-поселении и российское гражданство, на которое до сделки не мог рассчитывать из-за кучи административных правонарушений на территории РФ. Второй – покойный ныне предприниматель-лесоруб Олег Левицкий, взятый под стражу за незаконные рубки 6 февраля 2018 года. Следователи предъявили Олегу Валерьевичу крупный, железно доказанный ущерб, и по делу проходила жена Левицкого – она, если верить показаниям анонима «Васина», частенько стояла «на фишке», пока муж с работниками валил лес, а иногда, когда сам Левицкий надолго уходил в запой, самостоятельно ставила производственные задачи и рассчитывалась с бригадой. Выбор, предложенный Левицкому, был прост: или «тяжкие» статьи и большие сроки и ему, и жене или даёт «нужные» следователям показания, получает мягкий срок и колонию-поселение, а жена из дела вообще исчезает. Так и получилось: жена осталась дома, а Левицкий приезжал к ней на выходные. После одного из таких визитов, пришедшихся на день рождения супруги, у Олега Валерьевича остановилось сердце.
Эти соглашения в обмен на сотрудничество – не самое забавное, что есть в деле Левицкого. В материалах прослушки есть разговор с полицейским подполковником Гариным, которого Левицкий просит помочь вызволить из Ивановского РОВД попавшего туда работника. Полицейский тогда помог чёрному лесорубу, материалы прослушки стали предметом гласности, и… Служивого просто перевели из Ивановского отдела в Ленинский – такое вот правосудие для своих. Прокуроров и судью эта пикантная деталь в деле Левицкого не заинтересовала – видимо, берегут честь полицейских мундиров.
Ещё Левицкий дал показания на лесника Кузнецова – якобы тот потворствовал сразу всем бригадам, которые Пушков связывал в преступное сообщество, за что получал регулярную зарплату размером в 500 рублей за неделю. Так в деле появилось коррумпированное должностное лицо – что за преступное сообщество без коррупционера? Параллельно такие же показания на лесника даёт и Ашуров. В итоге Александр Евгеньевич Кузнецов, участковый лесничий ОГКУ «Ивановское лесничество», в один момент превращается из представителя потерпевшего, помогающего следствию выявить урон от деятельности бригад, в обвиняемого. И уезжает на 12 месяцев в СИЗО, а потом ещё на полгода под домашний арест. Повторюсь: Кузнецова сажают в следственный изолятор без каких-либо оперативных материалов – просто со слов Ашурова и Левицкого, из-за пятисот придуманных рублей в неделю. Теперь, если дело уйдёт в суд, Александр Евгеньевич может получить до 15 лет колонии строгого режима, а Ашуров и Левицкий, хотя их преступления доказаны и не оспаривались, отделались колонией-поселением и штрафами.
После того, как «правильные» показания были даны, Левицкого не сажают в СИЗО, и даже отдают на ответственное хранение КАМАЗ, который до этого арестовали как орудие преступления. Видимо, чтобы он и дальше мог беспрепятственно валить лес. Но Олег Валерьевич понимал, что помимо отсидки в колонии-поселении ему надо выплатить 2 700 000 рублей ущерба и 300 000 рублей штрафа. Он не стал ждать судебных приставов и, по слухам, продал КАМАЗ в Нижегородскую область за миллион рублей. Может не Нижегородскую, может, не за миллион – КАМАЗА ни у него, ни у его жены приставы не нашли. А полицейские следователи теперь в неофициальных беседах говорят, что ищут КАМАЗ денно и нощно, хотя в материалах уголовного дела об этом нет никаких упоминаний. Интересно, прокуроры, к которым дело пришло на проверку, обратят внимание на эту милую деталь, или ещё раз прикроют коллег в погонах?
Кстати, КАМАЗ – это не единственное вещественное доказательство, пропавшее из дела, там еще числятся два склада с древесиной, обнаруженной оперативниками под руководством капитана Караванова в ходе следственных действий в 2017 году (Кохомское лесничество, квартал 66, выдел 1, и квартал 61, выдел 14.17). Древесины этой тоже нет, и где она, следователь не знает. Тоже ищет, наверное.
Зато к уголовному делу приобщили два снегохода, не принадлежащие ни одному из участников предполагаемого преступного сообщества. Обе дорогостоящие машины хранятся на стоянке Ивановского РОВД в кузове КАМАЗа под открытым небом – стоят и ржавеют уже два с половиной года.
И это хорошо ещё, что снегоходы просто стоят, хоть и под снегом с дождём. Мне рассказывали, как недавно жене обвиняемого вернули с полицейской стоянки разбитый в хлам Land Rover, который заехал туда без единой царапины и вмятины. Оказалось, что на машине мужа всё это время ездили сотрудники райотдела – якобы в рамках оперативно-следственных мероприятий. Но это уже совсем другое уголовное дело – а в лесном, о котором я вам рассказал и без убитого полицейскими Land Rover чудес хватает.
