"Русский крест", живое воплощение национального самоубийства, не преодолеть ни с помощью капиталов (материнского и семейного), ни обещанием даровать земельные наделы многодетным родителям. Население не готово работать с тактическими подачками, а многодетность не становится основой мировоззрения, несмотря на все усилия официальных и неофициальных рупоров государства. При этом, в качестве смыслового наполнения мер демографического стимулирования предлагается одно - идея расширенного воспроизводства как гражданского долга. Стратегия заведомо проигрышная: сегодня в России мало кто чувствует себя в долгу перед страной и, тем более, - перед правящим режимом. К тому же, именно после реформ начала девяностых депопуляция приобрела особый, легитимный статус, став предельным воплощением стратегической деградации. Не работают и обходные идеологические манёвры: заповеди и националистический алармизм интересны лишь немногочисленным девиантным сообществам. Иными словами, доживание в вымирающей России стало такой же нормой, как и бегство из нее с ожесточенным сердцем.
Демографический подъём, если бы и осуществился под флагами государственных программ, то знаменовал бы, прежде всего, восстановление пресловутого доверия между "народом"и "властью". Пока его нет, краткосрочные государственные инвестиции в многодетность остаются закономерно безрезультатными. Поэтому, если политический класс совместно с 4% самых обеспеченных, чье благополучие в немалой степени зависит от сохранения государственного статус-кво, всё же намерены преодолеть проблему сокращения численности россиян, то это намерение необходимо делегировать иным субъектам.
Эмиссаром государственной воли может выступить средний и мелкий бизнес. Высокая рождаемость должна стать выгодной для предпринимателей. Это легко выразить через существенные налоговые льготы для компаний, в числе сотрудников которых преобладают многодетные родители. Подобный законопроект может стать своеобразным трёхсторонним "общественным договором"- между государством, которому нужен прирост населения, бизнесом, (сегодня либо задыхающимся, либо уходящим в тень), и обществом, живущим в атмосфере разрушительного противоречия между семьёй и карьерным ростом.
Не травмируя федеральный бюджет, можно начать реализацию подобного проекта в качестве долгосрочного эксперимента на региональном уровне. Доля некоторых традиционно депрессивных регионов в экономике страны крайне мала (например, Костромская область - 0,3% ВВП, Вологодская - 0,7% ВВП). Такие области хорошо подойдут для пилотного внедрения решения, обрисованного выше. Налоговые послабления привлекут инвестиции, возникнет конкуренция между работодателями (в силу весьма ограниченного демографического потенциала), что положительно скажется на уровне жизни многодетных родителей. Помимо роста благосостояния это создаст дополнительные возможности для масштабных PR-кампаний в интересах российской политической элиты. При этом чем депрессивнее будет экспериментальный регион, тем мощнее окажется политическая отдача от видимых изменений в положительную сторону. Последовательно присоединяя регионы к программе, можно расширить её вплоть до всероссийского масштаба, на каждом этапе сводя к минимуму финансовые потери государства.
Создание прямой зависимости между количеством детей, размером заработной платы и возможностью горизонтальной и вертикальной социальной мобильности коренным образом повлияет на социальное поведение россиян. Востребованность человека на рынке труда будет тем выше, чем больше детей будет у него в семье. Рождение ребёнка будет ознаменовано не единовременным выделением векторных государственных средств, а реальным переходом на качественно новый уровень жизни. Серьёзным результатом станет многодетность в среде самих предпринимателей: возникнет тенденция расширенного воспроизводства в среде самого редкого для России "сословия". В целом, следует ожидать одновременного роста численности и качества человеческого капитала. Пожалуй, впервые преференции при рождении детей будут интересны не маргинальным слоям населения, а трудовым, социально трезвым людям.
Произойдёт коренное изменение идеологической обстановки вокруг демографических процессов: исчезнет необходимость в официальном призыве к многодетности. Роль агитационных площадок возьмут на себя рекламные газеты, объявления о приёме на работу, кадровые агентства. Легко предположить, что это станет мощнейшим стимулом к повышению уровня рождаемости: единственным стратегическим интересом россиян остаётся личная стабильность в сфере труда. Это - потрясающий ресурс, которым не может похвастаться, пожалуй, ни одна из "развитых"стран. Поэтому не стоит оправдывать процессы депопуляции причастностью России к кругу "современных", "постиндустриальных"держав (что почти всегда пытаются делать, скрывая неудачи социального конструирования).
В том, что проблема вымирания "роднит"нашу страну с передовыми западными государствами необходимо увидеть иные возможности для политического пиара. Преодоление демографической пропасти, возможно, - единственный путь самоутверждения России среди своих развитых геополитических "партнёров". В то время как политическая конкуренция государств разворачивается вокруг национальных демографических катастроф, Россия обладает возможностью продемонстрировать всему миру путь реального выхода из сложившегося кризиса. Не стоит забывать, что государство, которое первым предлагает эффективные методы преодоления идентичных проблем, получает право на "экспорт"своих решений, право говорить с позиции победителя с иными игроками на геополитической арене.
"Русский крест"из национального проклятия может превратиться не только во внутриполитический, но и во внешнеполитический шанс.
Мы не касаемся здесь вопросов инфраструктуры, обеспечивающей счастливое детство, подготовки кадров для ее работы, также как прочих аспектов "оборудования планеты для веселья". Отметим лишь, что все это неизбежно появится. Были бы дети.
