Акции ИЗТС отошли Российской Федерации – чего ждать дальше

«Слухи и факты» на протяжении многих лет следили за непростой историей взаимоотношений принадлежащего семье Бажановых станкостроительного объединения «Ивановский завод тяжёлого станкостроения» (ИЗТС) и группы машиностроительных предприятий «Стан». Помните, как сам Владимир Бажанов, гендиректор ИЗТС, рассказывал мне в 2016 году историю мытарств завода? Как он спасал предприятие в лихие девяностые. Как в 2008 году отбивал попытку рейдерского захвата, который по его версии проходил под прикрытием столичного ФСБ. Как рухнуло машиностроительное производство из-за санкций в 2014-м году и как он, Бажанов, директор и совладелец ИЗТС, искал инвесторов. И как нашёл тот самый «Стан», после чего, вроде, на ИЗТС всё наладилось. Но уже через два года, в 2016 году, Владимир Михайлович сказал: «Наверное, я привлёк не тех инвесторов». И сравнил партнёров из «Стана» с рейдерами.

Руководство «Стана» тогда в долгу не осталось и обвинило Бажанова в нечистоплотности. По их версии, «Стан» полностью рассчитался с ним, а Владимир Михайлович так и не погасил на ИЗТС долги по налогам и зарплате, хотя это было частью инвестиционного соглашения. Говорили, что в процессе сначала работы, а потом противостояния обнаружились «подводные камни» с собственностью, которые Бажанов от них скрыл, что «никак не свидетельствует о его добросовестности и надёжности как делового партнёра». И ещё много чего говорили стороны друг про друга – если интересно вспомнить, перейдите по ссылкам.

И вот 27 марта 2024 года Арбитражный суд Ивановской области удовлетворил иск Генпрокуратуры об истребовании у нынешних собственников в пользу РФ акций ОАО «Ивановский завод тяжелого станкостроения» (ИЗТС). Случилось это на следующий день после того, как президент Путин заявил на коллегии Генпрокуратуры, что Россия не намерена устраивать массовый перевод предприятий в государственную собственность.

Воистину, Россия – это страна, где возможно невозможное.

Хотя, если говорить про акции ИЗТС, президент, похоже, прав. Складывается впечатление, что в собственности государства они долго не останутся, а вся эта канитель задумана Генеральной прокуратурой для того, чтобы собственником предприятия (или того, что от него осталось) стала группа «Стан», входящая в госкорпорацию «Ростех». Вспомните, как совсем недавно по иску той же Генеральной прокуратуры, вставшей на сторону Тимербулата Каримова, предприниматель Алексей Шевцов в Плёсе лишился своего «избинга». Но мы сегодня про ИЗТС – про то, как прокуроры аргументировали отъём акций у Бажанова и компании, и о том, что ждёт тех, кто когда-то купил у ИЗТС цеха или землю.

Сразу оговорюсь: всё, что касается заседаний Ивановского арбитражного суда, в которых решалась судьба акций ИЗТС, – это по большей части слухи и обрывки информации. Суд проходил в закрытом режиме, и прокуратура его решение не комментирует. Бажановы для СМИ недоступны, а юристы «Константы», которые представляли ивановских собственников в суде, на все вопросы разводят руками – есть обязательства о неразглашении.

Но полного вакуума в природе не существует – кто-то что-то кому-то где-то говорит, и из этих проговорок можно попробовать восстановить картину абсолютно законного (с точки зрения Генпрокуратуры, с которой сегодня вряд ли кто решится спорить) изъятия акций.

Итак, в собственность (пока) государства перешли акции ИЗТС, которые принадлежали разным акционерам: как физическим лицам, так и юридическим. Естественно, их объём и стоимость кардинально отличаются от объёма и стоимости, которые были в момент их первой эмиссии в 1993 году (преобразование и приватизация завода – это 1992 год, а 1993 год – это первый выпуск акций).

В итоге всё имущество, которое было у того юридического лица, сохранило собственника, но «собственник собственника» поменялся – сначала собственниками и акционерами были частные лица (Бажановы и другие), теперь главным акционером стала Российская Федерация.

В суде прокуроры топили за восстановление обороноспособности, за суверенитет, за государство. Но они же, когда подавали иск, сами указали «Ростех» заинтересованным лицом. Ответ на вопрос, в чём его, «Ростеха», реальная заинтересованность, и зачем пускать его представителей в закрытый процесс о деприватизации, очевиден: со стороны кажется, что нет в этой истории никаких высоких материй, а есть банальный имущественный конфликт. Просто у одной стороны есть возможность прикрыться государственными интересами и воспользоваться юридическими услугами Генеральной прокуратуры.

Особую пикантность этому делу придает еще и то, что конфликт ИЗТС и «Стана» давний. Стороны давно судятся, в том числе в ивановском арбитраже. Последняя острая фаза конфликта была связана с оборудованием, которое одна из компаний ИЗТС отсудила у «Стана» в том же самом арбитражном суде, у той же самой судьи, что теперь признала приватизацию ИЗТС незаконной. И вместо того, чтобы вернуть Бажановым станки, «Стан», принадлежащий «Ростеху», забрал всё. Как минимум, со стороны это всё именно так выглядит.

Что же получило сегодня государство? Ведь завода ИЗТС – такого, каким он был в 1992 году, – давно уже нет. После приватизации произошло разделение завода на отдельные предприятия, и это вошло в решение Арбитражного суда как «дробление» единого производственного процесса на различные компании. Но как это выглядело тогда, в девяностых? Государство схлопнулось, заказов на заводе было ноль. Тогда новые собственники наделили каждый цех правами юридического лица, дали самостоятельность и возможность работать по хозрасчёту. Начальники цехов были назначены директорами. То, что сейчас называют негативно окрашенным словом «дробление», тогда было единственным способом выжить.

Смешно слышать, когда сегодня федеральные СМИ и прокуратура обвиняют Бажановых в том, что они развалили некие производственные цепочки, ведь заказчиком продукции станкостроительного завода в условиях плановой экономики СССР выступало государство. А нет заказа – нет и цепочек.

Так же непонятно, почему ИЗТС отнесли к оборонным предприятиям. Дело в том, что Минобороны никакого отношения к ИЗТС никогда не имело – это принципиальнейший момент. Минобороны не было ни среди заказчиков, ни среди учредителей, ни среди кураторов. На заводе не было ни военпредов, ни военных лицензий, ни оборонных ОКВЭД, ни секретной номенклатуры продукции – ничего. То есть не было ни одного формального признака, который бы хоть как-то связывал ИЗТС с оборонной промышленностью. И это, наверное, краеугольный камень в деле о деприватизации завода, ведь если бы он действительно относился к оборонке, тогда для его акционирования нужно было решение федерального правительства – то самое, о котором говорила прокуратура. Но нет. В постановлении Правительства РФ с перечнем предприятий и организаций оборонного комплекса, приватизация которых запрещена, завода ИЗТС никогда не было. В госпрограмме приватизации чётко написано, что к предприятиям, для акционирования которых нужно было решение правительства, относятся заводы по производству вооружения, боеприпасов, взрывчатых веществ, пиротехники.

По слухам, которые гуляют по городу, прокуроры в процессе не сильно стеснялись того, что всё притянуто за уши, – они были явно в сильной позиции. Их спрашивали: какое вооружение производил ИЗТС? Никакое. Какие боеприпасы производил ИЗТС? Никакие. Пиротехнику? Нет. В итоге всем, вроде, понятно, что правительство давало разрешение на приватизацию только военизированных производств, а не тех, что были их поставщиками – те акционировались по другим правилам. Но на позицию прокуроров и суда это никак не повлияло.

Второй краеугольный камень в решении арбитражного суда по ИЗТС – это срок исковой давности. В российском законодательстве срок исковой давности по таким делам установлен в три года. Не так давно стали говорить о десяти годах. Я разговаривал с корпоративными юристами, которые говорят: в стране сложилась практика, что если прошла десятилетняя отсечка, все спят спокойно. А в случае с ИЗТС суд через 32 года вдруг разворачивает историю вспять и, несмотря на самые громкие заявления первого лица, отнимает акции у собственников. И теперь все собственники приватизированных когда-то предприятий России – независимо от того, сами они участвовали в аукционах или купили акции на рынке, – не могут быть уверенными в том, что к ним не придут и не отнимут у них всё.

В итоге оказалось, что в деле о приватизации ИЗТС исковой давности вообще не существует. Да, ещё недавно по закону был определён срок давности опротестовывания подобных сделок. Но после последних деприватизационных процессов юристы говорят: теперь мы не знаем, что вообще законно, а что нет. Или по-другому – теперь, похоже, есть группы лиц, для которых законы не писаны. А всё, что гражданские юристы знали до этого из учебников и кодексов – это пыль.

С таким подходом понятно, что все, кто владеет приватизированными активами, легко могут лишиться их и через 20, и через 30, и через 100 лет после выкупа. Нет теперь исковой давности, потому что изъятие предприятия у собственника – это неимущественное требование.

Ящик Пандоры открыт, господа.

И ещё. На территории ИЗТС работала не только группа «Стан» – многие местные и неместные предприниматели приобрели коммерческую недвижимость и работают там сейчас. В их числе торговая сеть «Магнит», машиностроительный завод «Профессионал», швейники и прочие текстильщики. И теперь встаёт вопрос: к чему им готовиться? Ведь получается, что они все купили свои площади у незаконного владельца и их могут лишить прав на приобретённую собственность. Специалисты говорят, что чисто юридически такой вариант развития событий вероятен: купили у кого? У юридического лица. В лице кого? В лице директора такого-то. А недавно арбитражный суд сказал, что это всем просто показалось, что тридцать лет назад там собственник поменялся. Не поменялся. А значит, этот директор не назначался, и все сделки признают неправомерными.

И теперь те, кто когда-то что-то покупал на территории ИЗТС – все под ударом. Только не совсем ясно, что им делать. Конечно, можно ждать, пронесёт или не пронесёт. Плюс в деле ИЗТС очень много политических моментов, и вполне вероятно, что те же «Магнит» с «Профессионалом» или швейники, которые там цеха купили, никому дорогу не переходили, в них и в их нормальной работе все заинтересованы. И новые собственники просто закроют глаза на нестыковки. Скажут – отличные соседи, репутационно честные и чистые.

Но опрошенные мной юристы уверены, что лучшая защита – это всегда нападение. А вот как это нападение организовать, надо думать самим и, конечно, привлекать специалистов, с которыми садиться и обсуждать и сложившуюся ситуацию, и возможные пути выхода из неё.

В любом случае, всем, кто что-то купил у ИЗТС, надо достать документы: как покупали, у кого, кто подписывал? Подтверждены ли расчёты за это здание, акты передачи. В каком составе передавалось имущество. И дальше уже возникнет даже не первый, а нулевой этап определённости: или ты в зоне риска и если сейчас у тебя решат всё отобрать, то ты потеряешь. Либо наоборот специалисты скажут: можешь сидеть спокойно, но надо ещё сделать вот это и это.

Некоторые предприниматели говорят, что если бы Бажановы пришли не в ивановскую «Константу», а наняли бы каких-нибудь московских юристов, то результат был бы другой. Но ни один из опрошенных мной литигаторов так не считает – все говорят, что результат был предрешён. С москвичами Бажановы просто потратили бы в разы больше денег.

Что об этом думают в самой «Константе», и готовы ли юристы бюро работать с другими ивановскими предпринимателями, которых может затронуть история деприватизации ИЗТС? Я поговорил с Максимом Никоновым, директором правового департамента юрбюро. На все остальные вопросы, связанные с этой историей, он отвечать отказался.

- «Константа», которая участвовала в процессе на стороне ИЗТС, как-то ограничена моральными и юридическими аспектами? Есть у неё возможность работать с другими клиентами?
- Конечно, есть. При чём здесь моральный аспект? У нас нет никаких юридических ограничений, и мы клиентам ничего аморального не предлагаем. Речь идёт о безопасности наших же ивановских предпринимателей, которые не должны пострадать ни от действий чиновников, ни от каких-то решений новых собственников ИЗТС.

- По иску Генеральной прокуратуры сначала Алексей Шевцов лишился «избинга», а теперь собственники ИЗТС – акций предприятия. Юристы могут гарантировать хоть какую-то безопасность бизнеса?
- Гарантировать никто ничего не может. Юрист не может гарантировать безопасность, так же как врач не может гарантировать здоровье. Мы вообще в России живём, кто здесь может что гарантировать? Мы гарантируем только качественную работу и защиту наших клиентов, скрупулёзное изучение имеющихся документов и рекомендации по правовым вопросам. Участие в арбитраже на стороне ИЗТС нас многому научило.