Потому что ручное прядение сегодня – это не только грубая пряжа для носков из собачьей шерсти (хотя я знаю немало тех, кто за такие носки или наколенники готов отдать немалые деньги, если это действительно собачья шерсть, а не искусственная чебурашка). Это возможность получить пряжу именно того состава, который вы хотите. Создать дизайнерскую пряжу для воплощения ваших идей в материале. Да и просто релакс, способ отключиться от потока информации и привести голову в порядок.
Это не я такая умная – это мне рассказала Анастасия Саврасова, которая последние два года активно продвигает тему ручного прядения в нашем городе. Анастасия не из тех «воздушных фей», которые рассуждают только о высоких материях и витают в облаках – ей профессия не позволяет: по образованию и основному месту работы она инженер-проектировщик систем тепло- и газоснабжения. Говорит, инженерное образование очень помогает систематизировать информацию, в том числе, связанную с прядением и технологиями окраски натуральных волокон. Разговор с ней получился длинным, но очень интересным и заставляющим по-новому взглянуть на некоторые стороны нашей жизни.
- Как у инженера-проектировщика появился интерес к ручному прядению? Это в целом не самое стандартное хобби, да еще и очень далекое от проектирования.
- Насколько я знаю, есть три варианта, почему люди начинают прясть. Кто-то увлекается исторической реконструкцией, у кого-то бабушка пряла и внучку научила, и через много лет внучка решила освежить навыки. А у кого-то есть мохнатые собаки, шерсть от которых хочется пустить в дело.
Мой путь – третий, у меня длинношерстная колли, которую надо регулярно вычесывать. И когда набралось несколько пакетов пуха, я поняла, что мне на самом деле жаль его выбрасывать. И поняла, что надо научиться прясть. Каким-то образом алгоритмы «ВКонтакте» выдали мне аккаунт Ольги Журавлевой – одного из топ-мастеров прядения в России. Она живет во Владимире, и, кстати, у нее тоже колли.
Года полтора назад она проводила у нас в музее ивановского ситца групповой мастер-класс, и там собрались очень интересные люди. Я же в Иванове не одна такая, интересующаяся прядением. Человек десять есть. Это конечно, немного, но, к сожалению, в России в целом не очень ценится ручная работа, а при слове «пряха» у подавляющего большинства возникает образ деревенской бабушки в платочке. Ну в крайнем случае, опять же, вспомнят про собачью шерсть.
- И я понимаю, из-за чего – потому что непонятно, зачем вообще надо прясть вручную, когда сейчас, в отличие от времен СССР, можно купить какую угодно пряжу в любом городе.
- Например, чтобы получить пряжу нужного состава. Да, сейчас в магазинах есть носки, на этикетке которых написано, что там сколько-то процентов собачьей шерсти. А так ли оно на самом деле? Как это определить? По стандартам, в любой пряже может быть до 5% любых примесей, это обусловлено фабричной технологией.
Даже если говорить об овечьей шерсти: в России только начинает вводиться ее сертификация. В целом с шерстяным животноводством у нас в стране сейчас большие проблемы, об этом, в том числе говорят производители шерстяных тканей, которые вынуждены импортировать сырье. Я состою в Гильдии мастеров прядения, которая, в числе прочего, занимается вопросами поддержки шерстяного животноводства, в том числе на таких площадках, как выставка «Интерткань».
Сейчас в России немало людей, которым важно знать состав ткани или трикотажа, из которого сшита их одежда, важно понимать, в каких условиях живут животные, с которых взяли эту шерсть. В случае с ручным прядением пряха нередко сама общается с фермерами, у которых она покупает шерсть, видит этих животных. И если ты хочешь связать себе свитер, ты можешь получить всю информацию у пряхи. Так что ручное прядение – это прозрачность состава нити и экологичность.
Второй плюс – ты можешь спрясть нить именно того состава и окрасить ее в тот цвет, который тебе нужен. Это в первую очередь касается тех, кто вяжет или ткет, а также для дизайнеров одежды. Потому что это только кажется, что сейчас огромный выбор и можно найти все что угодно. Обычно оказывается, что именно того, что тебе нужно, нет.
Например, я недавно искала себе свитер на маркетплейсах, и обнаружила, что если состав нити будет такой, как я хочу, этот свитер будет стоить более 10 тысяч рублей. Например, я хочу, чтобы он был не жаркий, нежный на ощупь и износостойкий, это значит, мне нужен меринос с кашемиром с добавлением нейлона. Начинаю искать такую пряжу и обнаруживаю, что она стоит как крыло от самолета. И уверенности в том, что в составе будет кашемир, нет никакой. Я думаю: ладно, спряду сама.
- В России можно купить кашемировое волокно?
- Да, можно найти практически любые волокна, есть магазины, которые на этом специализируются. Можно найти хоть кашемир, хоть коконы тутового шелкопряда – правда, их везти будут из Владивостока или Барнаула. И спрясть себе шелковую пряжу.
- Ну, это уже высший пилотаж, наверное, - прясть шелк…
- На самом деле нет, шелковое волокно очень крепкое и очень длинное. Вообще тонко прясть не сложно, сложно прясть равномерно.
Так вот, те, для кого важна прозрачность состава пряжи, нередко предпочитают либо прясть самим, либо покупать ручную пряжу у проверенных прях, а затем окрашивать. Мне, например, очень нравится работать с натуральными красителями и натуральными волокнами. Получаются сложные, приглушенные цвета, которые хорошо сочетаются между собой. Вот, у меня тут есть собака с пижмой, то есть собачья шерсть, окрашенная пижмой, хотите покажу?
Натуральными красителями можно окрашивать только натуральные волокна, акрил мы так не покрасим. В этом вопросе тоже есть своя специфика.
И третья причина заниматься ручным прядением – если нам надо получить пряжу определенного дизайна для воплощения своих идей или идей дизайнера. В пряжу можно вплести бисер, ленты, перья – что угодно. Недавно я приобрела книгу, она непереводная, на английском языке, там 64 варианта дизайна ручной пряжи.
У нас в Гильдии мастеров прядения есть девочки, которые из своей фактурной пряжи делают трикотажные дизайнерские коллекции. Это выход на более высокий уровень – взаимодействие с теми, кто работает с текстилем, трикотажем, то есть взаимодействие пряхи и дизайнера.
Можно встретить объявления по поиску пряхи – недавно наткнулась на такое в сети, дизайнерское производство искало мастера для изготовления арт-пряжи для своих коллекций. Но там был какой-то очень смешной ценник, поэтому я не стала интересоваться подробностями. 300 рублей за 50 грамм пряжи – это очень дешево, потому что на то, чтобы напрясть 50 грамм уходит много времени.
Еще прядение очень помогает замедлиться, что при нашем темпе жизни важно для многих. Ты садишься за прялку, и тебе надо сосредоточиться на том, что ты делаешь. Плюс много движущихся, крутящихся элементов – либо колесо, либо само веретено, и на них просто залипаешь, как дети залипают на мобили, и успокаиваешься. Я так снимала себе приступы тревожности: понимаю, что я нервничаю, начинаю прясть, меня отпускает. Реально помогает. Поэтому я сейчас учу прядению не только взрослых, но и детей с ОВЗ в студии «Арт-Позитив» Александра Панкратова: это помогает снять приступы тревожности, какие-то компульсивные действия. Еще я вижу потенциал для работы со слепыми и слабовидящими детьми, потому что для них очень важны тактильные ощущения. А в прядении все очень мягкое, деревянное, тактильно приятное. И глаза в работе не очень нужны, особенно если ты уже освоил основные навыки. Одна из наших мастеров рассказывала, что ее пожилая мама, когда у нее стало садиться зрение и она не смогла вязать, начала прясть. Тут ведь главное понять, что у тебя кудель заканчивается, а для остального глаза не нужны.
- Вы начали заниматься прядением не так давно. Как сегодня можно научиться прясть и окрашивать шерсть? По книжкам и видеоурокам?
- У меня не очень хорошо получается перенимать ремесленные навыки без проводника, без человека, который покажет тебе, как и что делать надо. Так что начинала с мастер-классов у Ольги Журавлевой. А дальше – что-то по видеоурокам, что-то по книгам. Правда, на русском языке по прядению есть только одна книга, при этом за рубежом их выпущено уже сотни. Плюс я учусь на онлайн-курсах по окрашиванию. Думаю, что в Иванове того объема информации, который предлагаю я, больше пока ни у кого нет.
И, конечно, общение в Гильдии мастеров прядения позволяет совершенствовать навыки, узнавать что-то новое. В России сейчас 35 человек состоит в Гильдии, около 150-200 человек из разных регионов регулярно участвуют в наших онлайн-марафонах, и это очень интересная возможность пообщаться, организовать свои мероприятия. У нас есть свой фестиваль – «Пряха-фест», который основала та же Ольга Журавлева, в этом году он будет проходить в Пензе. Туда приедут люди со всей страны, будут мастера, которые делают инструменты и оборудование для ручного прядения. Это ведь отдельная интересная тема. Те же веретена, например, могут быть настоящими произведениями искусства. На западе эта тема очень развита, у нас, к сожалению, не очень. Поэтому я вижу свою роль, в частности, в том, чтобы рассказывать людям о ручном прядении, продвигать его, привлекать новых людей и просто рассказывать о том, как устроен окружающий мир.
Знаете, я недавно обнаружила, что многие молодые люди плохо представляют себе, из чего и как производится одежда, которую они носят. Сейчас ведь нечасто детей водят на текстильные предприятия. И вот как-то меня один 25-летний коллега попросил спрясть варежки. То есть он не понимает, как получаются варежки – что сначала надо спрясть нитку, а потом связать из нее что-то. Хотя видеороликов в сети полно. Но в голове нет картинки, нет понимания технологического процесса. И таких людей много. 70-80 лет назад чуть ли не в каждом доме пряли, ткали, вязали, а сейчас это ушло. Прялки стали экзотикой, многие не понимают, что это и для чего нужно. Даже в музеях я видела неправильно собранные прялки – просто сотрудники не понимают, как она работает.
Я думаю, что если сейчас прийти в начальную школу и спросить: дети, как вы думаете, откуда взялась ваша одежда, они скажут: из магазина или на фабрике сделали. А как сделали, они уже не знают. Сейчас в «Арт-Позитиве» у нас есть задумка разработать познавательный урок для детей школьного возраста, а может и для детских садов из серии «Как рубашка в поле выросла» – помните, была такая детская книжка? Можно показать, как растет лен, как из него делают волокна, как прядут, как ткут – у нас есть мастер Ольга Сальникова, которая занимается ручным ткачеством, есть ткацкие станки горизонтальные. Показать детям разные волокна, дать пощупать, чтобы они понимали, чем шерсть отличается от хлопка или шелка.
- Опять же, рассказать, что за тетенька на ивановском гербе...
- Да. У меня, кстати, есть в лекции разбор того, что правильно, что неправильно на нашем гербе. Вы, например, знаете, что если судить по виду прялки, девушка на гербе прядет лен?
- Нет, первый раз слышу. Там просто что-то белое, какая-то кудель. А как это можно определить?
- Очень просто – по виду донца, на котором кудель закреплена. Прялка-донце бывает с гребнем, а бывает без. Если без гребня, то это для шерсти, шерстяная кудель просто привязывается веревкой или ленточкой. А гребень нужен для льна – у него более длинные волокна, и кудель просто кладут сверху на гребень. При прядении она оседает и волокна дополнительно прочесываются. Шерсть же просто выломает зубья гребня или будет в них застревать. На нашем гербе прялка-донце с гребнем, значит, девушка прядет лен.
Правда, тогда у нее неправильное положение рук – при прядении льна их держат ниже. И если говорить честно, то на изображении вообще все перекручено не в ту сторону, за прялкой так не сидят. Но если показать правильно, не получится геральдическое изображение, оно не будет таким эффектным. Поэтому, думаю, нужно к этому спокойно относиться – у геральдики свои требования.
Или взять, например, традиции создания тканей в разных странах. Все знают харрис твид, знают, что это очень круто и дорого, потому что там сложная технология выделки. Шерсть надо спрясть, соткать ткань, потом свалять ее определенным образом, растянуть, известно, что тянули ее под песни... Это не потому, что шотландцам так хотелось заморочиться, а потому что у них сырье специфическое, и чтобы из него получить плотную ткань, надо проделывать все эти операции. И войлок не от хорошей жизни валяли, и многое другое не от хорошей жизни, а от плохой шерсти.
- Кстати, откуда вы берете шерсть? На маркетплейсах или в фермерских хозяйствах?
- Ох, с шерстяным овцеводством – отдельная большая и больная тема. У нас же все делают акцент на мясе и держат, что называется, метисов средней полосы. Сдавать шерсть никто не заморачивается: ее же надо правильно состричь (это отдельное ремесло), промыть, выбрать из нее всякие колючки... Фермеру проще сжечь руно в каком-нибудь овраге. В Ивановской области я не знаю никого, кто занимался бы шерстью, к сожалению. Поэтому мы в гильдии в прошлом году весной ездили в Тверскую область, там есть хозяйство «Сестричка Берта», там держат овец именно на шерсть. Овцы все в попонках ходят, и наши девочки ездят их стричь. Я бы тоже с удовольствием обучилась, потому что это может пригодиться. Вдруг кто-нибудь и у нас решит развивать шерстяное направление в небольшом хозяйстве?
Вообще, прядение – это такая интересная вещь: какую сторону не возьми, потянется такая интересная ниточка в обширную тему, связанную с другими отраслями. Животноводство, окрашивание, разные волокна, в том числе высокотехнологические, дизайн и производство одежды... И заниматься этим можно бесконечно, совершенствуя свои знания и навыки. Так что приглашаю всех, кто хочет познакомиться с прядением, на наши мероприятия и мастер-классы в арт-резиденцию Александра Панкратова. Но будьте осторожны: это затягивает!
