И Владимир Корнев не обманул моих ожиданий.
Корнев Владимир Сергеевич, генеральный директор ООО «Ивановская лесопромышленная компания»
- Когда-то давно, еще во времена губернатора Михаила Меня, Телман Фероян пришел в лесной бизнес одновременно с другими крупными ивановскими предпринимателями – Саррафом Мамедовым, Валерием Васильевым, Владимиром Власовым, Евгением Холошей – кого там только не было. Но только он стал развивать производство, глубокую переработку древесины. А началось всё с маленькой фанерной фабрики, которую построили на заре проекта. Что сейчас собой представляет «лесной» бизнес семьи Фероян?
- Да, Телман Амоевич построил фабрику в Палехе – это было одним из условий взятия лесов в аренду.
- Но многие игроки инвестиционные соглашения тогда проигнорировали.
- Это был приоритетный инвестиционный проект, осуществлённый «Ивановской лесопромышленной компанией», мы за него отчитывались перед Министерством промышленности и торговли. Эта фабрика по сей день работает, она была модернизирована и за 2020 год мы увеличили объем продукции с 1600 кубов ежемесячного выпуска фанеры до 3400. Купили шлифовальный станок, осуществляющий дополнительный передел и ушли от продаж низкосортной, конкурирующей исключительно по цене фанеры, в сортовую, тем самым повысив маржинальность. В 2019 году начали инвестировать в линию лесопиления европейского уровня: три чешские сушильных камеры, которые позволяют производить экспортоориентированный товар.
Если вы спросите, что на сегодняшний день представляет компания, то помимо современного производства, это вертикально интегрированная структура, обеспечивающая себя сырьем – к сожалению, пока лишь на 50%. Мы осуществляем глубокую переработку – как лиственного сырья, так и хвойного. Лиственные породы идут на производство фанеры, хвойные на пиломатериалы. Сейчас начато строительство линии производства мебельного щита с немецким оборудованием. Это новый проект, который повысит эффективность компании. Уже заключены договоры на покупку сушильных камер и самой линии, идёт строительство, заложили фундамент и, думаю, к декабрю закончим возведение здания, а в феврале дадим первые кубы мебельного щита.
- Построив первую фабрику по условиям инвестиционного соглашения, Телман Фероян, как у него почти всегда было, достаточно быстро построил крупный прибыльный бизнес. Как это удалось?
- В деревообработке чем глубже передел, тем больше маржинальность. Телман Амоевич всегда смотрит чуть глубже и дальше, у него есть стратегическое видение ситуации в целом. И на старте проекта он сразу понял: выживут только арендаторы, имеющие свою переработку древесины, производственные мощности. И это логично.
- Неужели перерабатывать выгоднее, чем просто пилить под корень и продавать за чернуху?
- Конечно. Плюс чернушная продажа как таковая сейчас сведена к минимуму. Во-первых, есть Единая государственная автоматизированная информационная система (ЕГАИС), которая отслеживает сделки с круглым лесом. Плюс с 2022 года вступают в силу окончательные положения профильного федерального закона – мы живем в эпоху агрессивного изменения законодательства в лесной отрасли во исполнение указов президента о декриминализации отрасли. Сейчас в лесу всё настолько прозрачно, что от нас требуются дополнительные инвестиции в IT и кадры, чтобы соответствовать нормам законодательства, чтобы быть на уровне и продолжать оставаться добросовестным арендатором и лесопользователем. Мало просто соблюдать законодательство РФ, мы берем на себя дополнительные обязательства по международной сертификации FSC, которая говорит всему миру о том, что «Ивановская лесопромышленная компания» заготавливает лес без ущерба для окружающей среды.
- Я как раз об этом хотел спросить. Есть ряд стереотипов о бизнесе в лесу – черные лесорубы, криминал, незаконные рубки, ржавые лесовозы, полицейские, которые крышуют все это. Но когда я готовился к интервью, прочитал про этот сертификат. Это же большие деньги, как я понимаю. Зачем вам это – понты?
- Все правильно вы говорите, но помимо расходов, которые несет компания для сертификации и для прохождения ежегодных аудитов, для подтверждения…
- Сертификат даётся не разово?
- Нет. Компания получила его три года назад – как по лесоуправлению, так и по цепочке поставок. Компания Egger, например, сертифицирована только по цепочке поставок, а у нас единственных в Ивановской области есть сертификат по лесоуправлению. Это необходимое условие для работы с международными рынками и компаниями, такими как Egger, Leroy Merlin, IKEA. Они следят за своим имиджем, хотят продавать продукты и быть уверенными, что покупают продукцию, произведенную по стандартам FSC – которая не нанесёт вреда окружающей среде.
- А не получается вилки? Сертификация международных стандартов, игра по правилам – это здорово. Но в России все работают не по правилам и, наверное, в этих условиях вам тяжело конкурировать?
- Мы приняли для себя стратегическое решение – соответствовать международному уровню. Да, это накладывает определенные ограничения, требует определенных усилий, но окупается. Начиная с того, что сертифицированное по FSC сырье стоит дороже – это конкурентное преимущество.
- Даже внутри России?
- Даже внутри РФ. А Egger – структура австрийская, Kronospan – тоже господа из Австрии. Leroy Merlin французская компания и тоже требует от поставщиков наличия этого сертификата. Это такой must have, если хочешь соответствовать международному уровню. Так сложилось, что вся лесная отрасль РФ экспортоориентированная, и у нас в структуре продаж доля экспорта более 50%.
- Вы вывозите за пределы РФ?
- Да, работаем с Италией, Францией, Германией, Польшей, Латвией, Литвой, а с 2022 года компания открывает для себя рынок США – сейчас заключаются договоры. Мы дополнительно получаем сертификацию CARB, которая говорит о том, что уровень эмиссии формальдегида в нашей фанере не просто соответствует ГОСТам, а обладает пониженной эмиссией, более экологически безопасен. Это будет востребовано на рынке США, в том числе.
- Про экологию. Сертифицируясь, вы общаетесь с экологическими организациями, а для меня профессиональные экологи – это люди, которые просто разводят бизнес на деньги.
- Мы стремимся занимать стратегическую позицию, не платить денег за липовую экспертизу, выстраиваем политику таким образом, чтобы не вредить окружающей среде.
- Это про вас. А среди экологов есть порядочные люди или там одни прохиндеи?
- Нам везет. Бывают, конечно, трения, но мы на самом деле возобновляем лес – это наш главный ресурс.
- Так у всех должно быть.
- У нас так есть. Законодательство РФ регламентирует лесозаготовку и лесопользование, у нас договоры аренды заключены на 49 лет.
Есть такое понятие как расчетная лесосека. Мы как пилим лес, заготавливая его, так и занимаемся лесовосстановлением – в этом году посадили более 4 миллионов деревьев. Сейчас действует схема: сколько гектаров спилил в этом году, столько же должен посадить. Плюс естественное восстановление лиственных пород, так называемый самосев.
У нас более четырёх гектар занимает собственный питомник хвои. В этом году мы много инвестировали, приняли для себя непростое, но считаем, что правильное решение – делать питомник с закрытой корневой системой, позволяющий делать три высева за год, что составляет 1 800 000 саженцев. Это для нас принципиально новый проект.
По условиям, на которых мы берём лес в аренду у государства, мы обязаны выполнять лесохозяйственные мероприятия, где посадка занимает очень важное место. Можно было бы купить где-то эти сеянцы и саженцы, но мы понимаем, что скоро на рынке будет дефицит. Поэтому заблаговременно начали строительство собственной теплицы, которое закончится в декабре.
- Этим, по сути, вы замыкаете цикл?
- Да.
- Но лес пилят все равно быстрее, чем деревья растут. Что будет делать ваше производство, когда вырубите весь свой взрослый лес?
- Объем расчетной лесосеки рассчитывается таким образом, что через 49 лет этот лес восстановится. Сосна зреет 70-80 лет, береза 60. Мы же можем выпиливать только определенное количество, всё декларируется в комитете Ивановской области по лесному хозяйству. Каждую вырубку мы должны задекларировать, потом закрыть эту делянку, сдать, убраться там. Потом должны ее вспахать и на следующий год посадить там саженцы.
- Вы сказали, что у вашего производства только на 50% древесина своя.
- Все верно, остальное вынуждены сейчас закупать, и наши «партнеры» из Китая конкурируют с нами в этом, находясь на железнодорожных станциях и перехватывая объемы леса, и из-за этого иногда возникают тяжёлые ситуации. Так, весной из-за дефицита древесины предприятие было на грани заморозки, но мы продолжали платить зарплаты и отчисления, хоть и несли финансовые потери. Поэтому одна из стратегических задач, которые мы себе ставим – достичь уровня обеспечения собственным сырьём не менее 80%, чтобы обеспечить сырьевую безопасность.
- Давайте о людях. Глубинка, лес, мужские коллективы… Там еще остались не сильно пьющие мужские кадры?
- Вы затронули вторую стратегически важную проблему. Пьянство – это болезнь, и мы у себя с этим боремся достаточно успешно, как я считаю. Уровень заработной платы на нашем предприятии выше «рынка» по Ивановской области, и в Палехе это позволяет нам быть конкурентоспособными. А лущильщики и крановщики – они получают ещё больше. Плюс, у нас очень жесткие штрафы за пьянство.
- Ещё есть из кого выбирать?
- Этот вопрос очень сложный. Плюсом к хорошей зарплате, мы людей на работу сами возим – из Южи и Пестяков, возили из Родников, Вичуги, Шуи. Оплачиваем им приезд, обеспечиваем средствами индивидуальной защиты и спецодеждой. Сейчас всех одели в зиму, потому что пора настала. Люди получают бесплатное горячее питание, у нас есть контракт с общепитом. Мы стараемся, чтобы человек, придя к нам, трудился и был одет, привезен на место работы. Что называется – только приходите. Мы заинтересованы в создании рабочих мест – только новое производство мебельного щита потребует порядка 120 новых специалистов. А в целом, с учетом новой инвестиционной программы 2022 года, планируем нанять дополнительно не менее 300 человек.
- Неожиданный кадровый вопрос. Вы сами на должность директора ИЛК пришли из кресла директора по продажам текстильной фабрики в Наволоках, принадлежащей ТДЛ, а это престижная работа в крупнейшей компании. Что было главным мотиватором, когда вы меняли работу и шли сюда?
- Наверное, наступает момент, когда хочется идти дальше, развиваться, хочется другого делегированного диапазона полномочий. Для меня это второй приход в «Ивановскую лесопромышленную компанию», я здесь начинал трудовую деятельность, окончив институт – тогда ещё Телман Амоевич занимался этим бизнесом – и связь с ним с тех пор поддерживал. Тогда работал менеджером по продажам. А проект, который осуществляется здесь последние три года – это, конечно, интересно. И я рискнул, попробовал.
- Не пожалели?
- Ни в коем случае. Наверное, громко будет сказано, но для области «Ивановская лесопромышленная компания» делает много хорошего. Мы наращиваем налоговые отчисления в бюджет, уже заплатили за девять месяцев более 33 миллионов рублей. Выручка выросла – с нескольких сот миллионов в этом году перешагнули первый миллиард, и надеемся перешагнуть второй и третий в 2022-м – всё будет зависеть от ценовой конъюнктуры на мировых рынках. Этот год был очень сложным, но мы развиваемся, даем новые рабочие места. Это мотивирует и дает силы двигаться дальше.
- Телман Фероян переехал в Москву и работает там. Кто из членов семьи курирует лесной бизнес?
- Телман Амоевич уехал в Москву, но мы встречаемся, обсуждаем вопросы стратегического характера. Проектом сейчас руководит его сын Мамо Телманович, все моменты решаю с ним. Он тот человек, который направляет движение компании сегодня.
- Без бизнесов семьи Фероянов уже трудно представить город и область – дороги, торговые центры, заводы по переработке древесины – и о них традиционно много судачат. Вам самому тяжело работать в семейной компании?
- Здесь работается комфортно, вопросы решаются конструктивно и по справедливости, однозначно есть взаимопонимание. Наша связка с Мамо Телмановичем – генеральный директор и акционер – очень важна, особенно если смотришь в одном направлении. По-другому я бы не смог работать. Это как парус и ветер. Во многом успехи последних лет обусловлены этими взаимопониманием и связкой.
Да, мне здесь комфортно.
- Это разговор для сайта «Слухи и факты», поэтому вот вам ещё слух. Говорят, в начале губернаторства Станислава Воскресенского у Телмана Ферояна не складывались с ним отношения. Что сейчас можете рассказать об отношениях с властью – мешает, не помогает, не замечает, что-то ещё?
- Я за Телмана Амоевича прокомментировать не могу. Единственное, что знаю – диалог с властью у нас выстроен конструктивно. Нас посещала с рабочим визитом госпожа Дмитриева (заместитель губернатора, руководитель комплекса экономического развития), видела всё воочию: рабочие места, производство, которое работает и развивается в этот сложный период. Мы взаимодействуем с ДЭРИТом, подаемся на государственные программы, позволяющие извлекать пользу из инвестиций, подадим заявку на индивидуальный инвестиционный вычет – мы много инвестируем – и это позволит оптимизировать налог на прибыль. Мы активно создаём новые рабочие места.
Считаю, что с властью у нас всё конструктивно.
- Со стороны создается впечатление, что облправительство увлечено раздачей преференций текстилю – от особых зон до льготных кредитов. Вы пользуетесь какими-то инструментами, которые предлагают чиновники экономического блока?
- Мы рассматриваем привлечение кредитных денежных средств и надеемся, что оно пойдет по льготному сценарию.
А текстильщики просто молодцы!
- Они более консолидировано выступают или у них хорошие лоббисты?
- И то, и другое. Они просто были первые, кто почувствовал эту струю. Но мы тоже развиваемся – сейчас в группе компаний работает порядка шестисот человек, и мы становимся заметными. Если развиваешься, если конечной целью является получение прибыли, в конечном итоге много отдаешь государству через налог на прибыль, на имущество, ЕСН тот же самый. Поэтому и государство помогает нам развиваться.
Да, первыми были текстильщики, а сейчас мы подтягиваемся.
- На какие средства в основном развивается компания?
- В основном это собственные средства.
- И последний вопрос. «Ивановская лесопромышленная компания» работает в Пестяковском, Палехском, Южском районах. Говорят, областные власти часто прислушиваются к вашему мнению при назначении там глав, а те потом оказывают преференции вашему бизнесу. Это так?
- (Долго и очень искренне смеётся) Нет, это не так. Департамент внутренней политики достаточно компетентен и самостоятелен в принятии кадровых решений. Я, конечно, польщен этим вопросом, но у «Ивановской лесопромышленной компании» нет цели стать «серым кардиналом» Ивановской области.
1000inf.ru
