В начале лета закрылась легендарная ивановская газета «Частник»: давно умер понедельничный выпуск, потом «толстая» среда, а теперь и бесплатная пятница. Но читатели этого не заметили: тот же коллектив по тем же адресам доставляет очень похожую на закрывшийся «Частник пятница» газету «Частный интерес». Учредили и запустили проект Эдуард Мошкарин (до сих пор соучредитель ООО «Частник») и Светлана Лебедева (когда-то исполнительный директор издательского дома).
Почему закрылась газета, название которой в Иванове стало синонимом слова «реклама», и почему новый проект так похож на неё, мы говорим с соучредителем проекта «Частный интерес» Светланой Лебедевой. А ещё о рынке, о вере в себя и свой бизнес, о чиновниках и местном предпринимательском сообществе.
- Почему печатный «Частник» окончательно умер именно в начале этого лета, ведь недавно казалось, что проект сможет протянуть ещё несколько лет?
- Вопрос о том, почему проект закрылся именно сейчас, наверное, корректнее было бы задать владельцам «Частника». На самом деле временная точка была назначена ими намного раньше, такие решения не принимаются за один день. Экономика начала года, ухудшение общей ситуации – уже в феврале было ощущение что тяжело, что всё падает. А коронавирус и связанные с ним запреты только поставил точку, и учредители приняли решение о закрытии, назначив дату, на которую большинство финансовых обязательств будет выполнено.
- То есть пандемия не стала фатальным фактором для старейшей газеты бесплатных объявлений, она только чуть ускорила процесс?
- Конечно, её влияние оказалось сильным фактором. Хотя, если сравнивать экономическую ситуацию в Ивановском регионе с другими российскими локациями – она не самая страшная. У нас были приняты не самые жёсткие ограничения по работе бизнеса и перемещению людей, они скорее в среднем диапазоне. В той же Казани из дома можно было выйти только по QR-коду, по всего семи или девяти поводам. Или Южный федеральный округ, где вообще на 100% упали деловые коммуникации, и рекламный рынок сдулся до нуля, потому что встало всё, все сидели по домам.
На закрытие «Частника» наложилось много факторов, в том числе фактор личного выбора владельцев бизнеса – это моя оценка.
- Издание газеты перестало быть бизнесом?
- На мой взгляд, да. Издательский бизнес (нам ли с тобой не знать), не самый простой и не самый стабильный.
- Но мы, к сожалению, им занимаемся.
- (смеётся) Да. Рекламный и медийный бизнесы – это всегда производная от общеэкономической ситуации в регионе. И если общее состояние депрессивно, а общий взгляд пессимистичен, плюс прогнозы о том, что «бумага» умирает, а медиа перестают быть интересны людям… И ещё влюблённость в идею что всё загибается, тоже сказалась на внутренней энергии, на желании вкладываться и развиваться. Это не только проблема «Частника», это общероссийская болезнь.
- Мне кажется, в России в медиа идут не инвесторы, а спонсоры. И решают отнюдь не бизнес-задачи – как минимум, в информационном сегменте.
- Я уважаю принятое владельцами «Частника» решение, но я с ним не согласна. Мне последние два года посчастливилось активно общаться с мировым медиасообществом – я много училась. В мире всё не так, как нам здесь кажется. В прошлом году я была в Вене на конференции, посвящённой digital-медиа, там выступали руководители крупнейших отраслевых компаний со всего мира и рассказывали свои истории – и большие медиа, и локальные, на города в 15-20 тысяч населения – у всех это истории успеха. Они уже прошли ту цифровую волну, которой опасались – кто пять, кто семь, кто три года назад. Они смотрели на россиян и говорили, что завидуют нам, потому что они вложили невероятное количество денег туда, куда не надо было вкладывать, но зато теперь у нас есть рецепты: куда и как идти.
- Как думаешь, российские инвесторы услышат их, повернутся лицом к медиа?
- Мне кажется да, потому что ситуация видится очень прозрачной. Если ты большое медиа – принимай такие решения, если локальное – такие. Если всеми корнями пророс в «бумагу» – не выдирай себя оттуда, используй опыт, для тебя тоже есть сценарный план. Потребность в полноценной информации никуда не делась, более того – уровень доверия и внимания к хорошим источникам сейчас даже растёт. Это больше вопрос внутренней веры и установки издателя: хочется работать или нет. Проблема, мне кажется, в том, что в России в медиа – печатных и digital – работают люди, у которых была эпоха расцвета и тучные времена, они помнят об этом и живут воспоминаниями. А законы жанра сменились – не кардинально, мы не начали разговаривать на китайском языке – но будущее всегда наступает постепенно.
В Латвии компания Delfi, основанная профессиональными айтишниками, стала полноценным национальным медиа, они сегодня пришли в принт и собираются там развиваться. И это не единичный случай, потому что бумага – это другое восприятие информации, её ценность как информационного носителя другая. Есть истина «что напечатано, то правда», и люди хранят знания на бумаге.
- Наверное, это больше про моё поколение, чем про двадцати-тридцатилетних.
- Не только. В последний год мы с командой оценили офлайн – он создаёт уверенность, немножечко заземляя нас.
- Получается, владельцы «Частника» перестали верить в продукт?
- Похоже, они потеряли к нему интерес как к бизнесу – но это только моё ощущение.
- Почему в своё время сайт chastnik.ru не стал лидером по сбору частных объявлений в сети, уступив место сначала «Ивановской барахолке», а потом федеральным проектам? Почему издательский дом не вступил в борьбу за digital десять-пятнадцать лет назад?
- Видимо, не было какого-то решения. Может, не было доступа к технологиям и отсутствовало понимание того, что в них надо вливать. Шлифовались бизнес-процессы бумажного продукта, они дошли до невероятных высот. И ещё заперлись внутри региона. Но, справедливости ради, не припомню удачного регионального опыта создания классифайда – все так или иначе были поглощены.
- Учредители закрыли бумажную версию «Частника» и, получается, у digital-версии тоже нет будущего?
- Я больше не имею отношения к этому проекту и не хотела бы давать каких-то оценок.
- Почему не пошёл когда-то громко запущенный проект 37.ru, под который была собрана отдельная редакция, наняты иногородние айтишники, разработаны технологии? Собственники вкладывали большие деньги в продукт, и мне казалось, что это может похоронить «Слухи и факты». В итоге мы выжили буквально на подножном корме, а перекормленный деньгами и технологиями 37.ru загнулся.
- Мне сложно сказать, потому что не была глубоко в 37.ru – к сожалению или к счастью – и не знаю внутренней механики. Проект курировала Вера Родионова, она набрала команду, которая, чтобы появилась внутренняя конкуренция с chastnik.ru, локально была отделена от остального коллектива. Но потом на 37.ru поставили жирный крест. Анализировать не могу, потому что знаю только часть истории.
- Коллектив «Частника» через неделю после закрытия проекта выпустил бесплатную бумажную рекламную газету «Частный интерес», учреждённую тобой и Эдуардом Мошкариным, и полностью копирующую закрытую газету «Частник. Пятница». Это рейдерский захват?
- Решение о продолжении выпуска похожего продукта далось непросто – май и июнь, когда мы размышляли об этом, были самыми непростыми временами с точки зрения прогнозов на будущее. Если говорить здесь и сейчас, то у меня есть искренняя вера, что продукт такого формата нужен и жизнеспособен. Эта уверенность позволила удержать профессиональную команду и принять решения о дальнейшем движении.
- Это не было вашей жалостью к коллегам, остающимся без работы? Чего в вашем решении больше: эмоций или холодного расчёта?
- У меня это вера в продукт, но с точки зрения бизнеса, это холодный расчёт, это коммерческий проект, мы целиком зависим от рынка. Мы не занимаемся благотворительностью, если рынок покажет, что продукт нежизнеспособен, мы его закроем. Но сейчас я вижу, что он востребован, есть клиенты – физические и юридические лица – у которых на этой коммуникации выстроен бизнес. Они говорят: хорошо, что вы есть.
- Как отнеслись к выпуску «Частного интереса» бывшие учредители «Частника»?
- У меня нет этой информации.
- Почему вы не выкупили бренд «Частник» – в Иванове его все знают?
- Это вопрос к Эдуарду Мошкарину, он один из учредителей «Частника» и, мне кажется, задавал этот вопрос своим партнёрам. Но получилось так, как есть и это сильно уменьшает зону потенциальных конфликтов.
- То, что происходит сегодня с рекламным рынком в Ивановской области, повторяет общероссийскую картинку или есть особенности?
- В целом ситуация та же, только мы медленнее восстанавливаемся – в других регионах на рынок даже журнальные проекты вернулись. Понятно, что период их расцвета далеко – а может быть, далеко впереди. Большую роль играют установки владельцев и руководителей – именно они определяют 50% успеха. Либо веришь и вкладываешься, либо сваливаешь с рынка. Это точка бифуркации – если ты давно хотел свалить, появился отличный объективный красивый повод. Люди давно в профессии, им сложно перестраиваться, а сейчас без этого нельзя: либо у тебя есть оптимизм и ты хочешь продолжать, либо нет. Это не только в медиа – везде.
Если у тебя есть команда профессионалов, которая готова идти вместе с тобой и пробовать что-то новое, с которыми ты высадишься в чистом поле, построишь город и будешь в нём выпускать медиа – можно идти дальше. Если нет – хоть убейся.
- Твой прогноз: долго ли ещё федеральные игроки будут позволять местным хоть что-то зарабатывать на областной рекламной поляне?
- Локальные рынки – вещь трудно убиваемая.
- Ваша команда активно работает с правительственным «Моим бизнесом». Деньги остались только в бюджете?
- (очень долго молчит) Нет.
- Тогда зачем вам это?
- Бизнесы поодиночке долго не держатся – нужно объединение предпринимателей. Объединение вокруг какой-то образовательной истории – это то, что с весны прошлого года очень активно делает центр «Мой бизнес». Мне кажется, они смогли объединить вокруг себя и аксакалов от предпринимательства, и тех, кто только собирается открыть бизнес, и самозанятых. Они стали некоей точкой притяжения предпринимательства в регионе.
- Чиновничья структура стала точкой притяжения?
- Я смотрю на продукт, который они делают, а не иду вглубь и не размышляю, откуда там берётся энергия – но вижу, как много делается с точки зрения образовательных процессов. Я очень ценю знания и возможность доступа к ним, ценю возможность пообщаться с умными интересными людьми. И если они делали такое количество мероприятий офлайн, а теперь онлайн – я не могу этого не отметить. Вокруг их мероприятий собираются люди, ставшие энергетическими центрами своих бизнесов. У нас не очень много других объединений – если не сказать, что их нет вообще.
- Есть политизированная «Опора».
- «Опора России» решает свои вопросы и задачи, а здесь люди вкладываются в образование. У людей гигантский провал в коммуникации, а «Мой бизнес» его как-то закрывает – и я их за это очень уважаю.
- В тот момент, когда в область пришёл Михаил Мень, местный бомонд начинал день с chastnik.ru. В итоге политический блок правительства поставил перед учредителями «Частника» выбор: или сайт перестаёт писать о политике, или под угрозой оказывается рекламный бизнес холдинга. В итоге с chastnik.ru ушла острая информация и он сдулся. На новом витке бизнеса не боитесь снова обжечься о власть?
- В «бумаге» у нас рекламный проект, который к политике не имеет никакого отношения – чистая экономика, чистая реклама, газета для жителей города. Так же, как и мероприятия для бизнеса – для текстильщиков, производителей. Я не вижу конфликта интересов – мы за любой кипишь, который поддержит предпринимательство в регионе.
