Общественное мнение всегда было недобрым по отношению к Павлу Алексеевичу Конькову: слабак, не удержал председательское кресло в Законодательном собрании, не досидел до конца губернаторский срок, не заступился за друзей, попавших под каток силовиков, не был самостоятельным политиком, присматривал за областью в интересах Меня… Что ещё забыл из того, что «вменяли»?
Губернаторство Конькова не было безоблачным – силовики основательно прошерстили команду, мало кто из окружения ушёл без потерь. Местный бомонд тогда бурчал, что Павел Алексеевич мог бы за своих заступиться, но тот молчал. Это фирменная черта Павла Алексеевича – молчать и ничего не комментировать, что бы ни происходило, даже победу. Сидя в московском СИЗО, он и сам не ждёт, что за него кто-то вступится и расскажет ребятам в погонах, что зря Конькова взяли, что он ни при чём, что просто не повезло: оказался не в то время, не в том статусе, не в том месте.
- Как думаете, у вас есть/было политическое чутьё?
- Это сложный вопрос. Из тех, с кем я работал, высочайшее политическое чутьё и чувство конъюнктуры у Михаила Александровича Меня. Он иногда предлагал решение, которое мне с моим прагматизмом представлялось неверным, а оказывалось, он абсолютно прав – именно с политической точки зрения. Отвечу так: прекрасно понимаю ошибки, которые сделал. Когда меня убрали с поста председателя Законодательного собрания (до конца не верил в возможность этого) – у меня не было опыта реализации политической интриги. Хотя не совсем уж наивен был, анализировал разные стороны вопроса…
Но моя карьера говорит о том, что в полном отсутствии политического чутья меня обвинить нельзя: десять лет проработал на вершине областной власти, и ведь нормально там держался.
- Михаил Мень выбирал, кого рекомендовать следующим губернатором – Александра Германовича или Павла Алексеевича. Как думаете, почему он выбрал вас?
- Трудно судить, в какой степени эти рекомендации сыграли роль при моём назначении временно исполняющим обязанности губернатора. Со слов Михаила Александровича, когда он встречался с президентом по поводу отставки, то предложил штук пять резюме. И аккуратно упомянул мою фамилию. Естественно, спросить у президента об этом я не мог себе позволить, но косвенно есть подтверждение: в четверг в девять вечера Михаил Александрович был у президента, а в пятницу в обед меня пригласили к Володину, с которым Путин просил соединить, когда Мень выходил из кабинета. Похоже, определённое значение рекомендация Меня имела.
Почему я – мне трудно судить. Александр Германович всегда считал, что он должен быть губернатором, поднимал связи в Москве – в тот период, когда стало ясно, что Михаил Александрович хочет уйти. У меня ощущение, что его кандидатуру в Москву даже не предлагали, хотя могу и не знать. А я никогда не стремился к этой должности, да и связей в Москве никаких не имел – я палец о палец не ударил, чтобы стать губернатором.
Книга выйдет из печати в середине января и будет продаваться в торговой сети РИАТ в магазинах «Первый», «Заря» и «Горка».
Следите за рекламой.
