Фото: Варвара Гертье
Такой богатой и интересной лепнины нет ни в здании областной думы, ни в загсе, ни в бурылинском музее. Здесь же на потолке и диковинные разукрашенные павлины, и медальоны с профилем императрицы. Особняк в Воробьеве – возможно, был самым изысканным в дореволюционном Иванове. Он принадлежал семье Гарелиных. Здание сохранилось до наших дней чуть ли не в первозданном виде – остались и филенчатые двери, и анфилада, и мраморные подоконники.
Но из-за сомнительного решения одного ивановского чиновника все это оказалось сейчас бесхозным. Здание разворовывается, недавно здесь был пожар (к счастью, вовремя потушили – только стены покрылись копотью). Боюсь, памятник архитектуры ждет незавидная и недолгая судьба.
Речь идет об усадьбе на ул. Володиной в Воробьеве – это восемь зданий, построенных в середине 19 – начале 20 веков; общая площадь с учетом прилегающего парка – два с половиной гектара. В документах комитета по охране культурного наследия значится еще и скульптура – но на месте я ее не обнаружил.
В 1919 году в бывшей гарелинской усадьбе была устроена туберкулезная больница. Здесь она просуществовала до конца 2015 года (в последнее время – как структурное подразделение областного противотуберкулезного диспансера). Решение о ликвидации учреждения принимал Михаил Ратманов, тогда – начальник областного департамента здравоохранения.
С чем связано закрытие – вопрос интересный. В публичной плоскости он не обсуждался, решение было принято молниеносно – неожиданно для сотрудников учреждения. Вряд ли стоит связывать это просто с оптимизацией и экономией бюджетных средств. Ведь изначально планировалось подобрать для больницы новое здание, и даже рассматривались некоторые варианты (какая уж тут экономия?).
Волей-неволей, задумаешься, что реорганизация связана с интересами строительной компании, которая возвела по соседству квартал «Новая Ильинка». Здесь, кстати, возникает вопрос о соблюдении санитарной зоны при застройке. Медики подтверждают, что жалобы от новоселов поступали регулярно и чуть ли не организованно.
В 2015 году после закрытия больницы комплекс зданий из областной собственности перешел в муниципальную. Этой осенью городская дума приняла решение о приватизации, усадьба выставлена на продажу.
То, что объект будет куплен и сохранен, вызывает сомнения. Дело в том, что для дальнейшей эксплуатации бывшая больница должна быть дезинфицирована. Если действовать по правилам – необходимо полностью сбить старую штукатурку, сжечь двери и паркет (который до сих пор сохранился). Но по закону ничего из этого делать со зданием-памятником нельзя. Получается замкнутый круг. Выходит, что в этих стенах в принципе не может быть ничего, кроме туберкулезной больницы. Думал ли об этом чиновник, подписывая решение о реорганизации? В чьих интересах он действовал?
Вероятно, единственное решение всех проблем для потенциального собственника гарелинской усадьбы – пожар. Пламя освободит 2,5 гектара и от палочки Коха и от охранных обязательств. Пугающая перспектива.
Сейчас городская администрация тратит 30 тысяч рублей в месяц на охрану комплекса зданий. Видимо, денег этих не хватает. Мальчишки с окрестных улиц с легкостью проникают на территорию – бродят и по палатам, и по бывшему моргу. Вероятно, они и устроили пожар прошлой весной.
Несколько слов нужно сказать о больных, которые остались без воробьевского стационара. Ежегодно лечение там проходили до трехсот пациентов – самых тяжелых, с множественной лекарственной устойчивостью (т.е. медикаменты на них практически не действовали). Смертность была высокой – около 50 человек в год. Погибали, к слову, не только от болезни – но и от поножовщины, которая случалась. Контингент в больнице был специфический. Сейчас часть больных наблюдается в Зинове (Тейковский район) – условия там, надо сказать, спартанские. Для другой части хроников приспособлено здание на территории областного диспансера на улице Крутицкой – для этого пришлось потесниться дневному стационару.
На мой взгляд, после реорганизации проблем только прибавилось. Главный врач противотуберкулезного диспансера Ирина Атрошенко считает иначе: «Сожалеть по поводу воробьевской больницы не стоит. Условия для пациентов там были минимальные. Ошибка относительно этого здания допущена не сейчас, а десятилетия назад – когда красивейший особняк был отдан под туберкулез.
В Воробьеве сейчас ведется масштабное жилищное строительство. Новоселы постоянно жаловались на опасное соседство.
От закрытия больницы больше плюсов, чем минусов. Значительно экономятся бюджетные средства, условия для лечения больных стали более благоприятными. Единственная сложность – возросла нагрузка на отделения диспансера, расположенные на улице Крутицкой».
… Я был в воробьевской больнице семь лет назад. Она не производила впечатление совсем уж дыры. Вот, что я писал тогда в статье для «Рабочего края»: «Сегодня в штате больницы – 100 человек. <…> Отремонтированы помещения для сотрудников, кабинеты физио-лечения, коридоры. Бесперебойно работает собственная котельная. Закуплено кое-какое оборудование. <…> На ремонт и модернизацию (чтобы соответствовать принятым стандартам) по прикидке коллектива требуется не меньше 50 миллионов рублей».
Отмечу, что и сам по себе памятник архитектуры выглядел тогда вполне прилично. Все-таки не так много времени прошло после основательной реставрации 1974-1976 годов. Тогда учреждение возглавлял Анатолий Медведев (позже – руководитель облздрава). Анатолий Степанович с добрым чувством вспоминает тот период – тогда в Воробьеве удалось многое сделать и в лечебном, и в хозяйственном плане. Поспешное закрытие больницы опытный организатор здравоохранения считает тактической ошибкой.
Сейчас в бывшей гарелинской усадьбе полный бардак. Стены черные от копоти, батареи срезаны, все разбросано. Не верится, что сюда может вернуться жизнь. Закончу публикацию цитатой из газеты «Ивановский листок» за 1914 год. В ней рассказывается о том, какой была жизнь в особняке век назад:
«По случаю серебряной свадьбы мануфактур-советника Александра Ивановича и Марии Александровны Гарелиных в их доме в Воробьеве был устроен бал <…>. Присутствовали около 300 человек, много было приезжих. Во время обеда и бала играли два оркестра музыки: один из Москвы под управлением г. Плотникова, дирижера балетного оркестра в Большом театре, другой – местный, из клуба господ приказчиков. Танцующие – мужчины были во фраках, дамы – в бальных туалетах. В общем впечатлении бал носил чисто аристократический характер. <…> Световые эффекты и фейерверк были поистине произведением искусства и поражали своей красотой и разнообразием. Бал затянулся до утра следующего дня».
P.S.:
Охраняется государством
Разбираясь в этой теме, редакция попутно запросила в областном комитете по госохране объектов культурного наследия информацию еще о двух ивановских памятниках.
Вот, что ответили нам по поводу старейшего ивановского строения – сгоревшей дотла деревянной церкви у Минеевского моста:
«20.11.2015 Департаментом культуры и туризма Ивановской области в адрес УМВД России по Ивановской области направлено заявление о возбуждении уголовного дела в отношении лиц, причинивших умышленный вред объекту культурного наследия, и (или) лиц, допустивших действия (бездействия), ставшие причиной утраты объекта культурного наследия. До настоящего времени дополнительная информация по данному факту в адрес регионального органа охраны объектов культурного наследия не поступала.
<…> Согласно предписанию регионального органа охраны объектов культурного наследия в срок до 01.03.2019 должны быть завершены работы по комплексной реставрации данного памятника архитектуры федерального значения».
Также мы поинтересовались судьбой дома Курбатова (Постышева, 7), построенного в 1800 году и сгоревшего этой весной. Выяснилось, что Комитет обращался в суд с требованием обязать собственника отреставрировать памятник. «В конце сентября т.г. Фрунзенский районный суд г. Иваново отказал в удовлетворении указанных требований. Региональный орган охраны объектов культурного наследия намерен обжаловать решение в суде апелляционной инстанции».
Чтобы увеличить, нажмите на фотографию
