Фото: Варвара Гертье
Я, конечно, познакомилась с отчётом департамента экономического развития и торговли за последний год, но, если честно, это абсолютно пустой документ, где за множеством данных статистики нет жизни. Нет тенденций, нет стратегии (я сейчас не про многостраничный и дорогущий документ, утверждённый региональными властями, а про понимание происходящих процессов и хотя бы попытки управления ими), есть банальная констатация фактов, то есть дублирование функций регионального органа Росстата.
Гораздо информативнее, на мой взгляд, отчёты налоговых органов – они, по крайней мере, дают представление о том, в каких условиях сегодня приходится работать субъектам экономической деятельности. А заодно и отчёты департамента конкурсов и аукционов, поскольку с каждым годом, особенно с учётом постоянного падения уровня жизни в Ивановской области, основным потребителем работ, товаров и услуг становится бюджет.
Самое интересное, что всё происходит практически без какого-либо вмешательства властей любого уровня (кроме федерального): кто может работать – работает, кто не может – уходит в банкротство, сотрудники банкротов так или иначе находят, где трудоустроиться. Да, база становится ниже, но поскольку всё происходит очень плавно, кажется, что ничего не меняется.
Можно, конечно, поизгаляться и предположить, что на самом деле всё меняется, как только к процессу подключается региональное правительство. Например, приняли активное участие в судьбе «Тепличного», всем миром, всем народом, всей землей взялись тащить его, перевели в областную собственность – и адью. Где теперь этот «Тепличный»? Да распродают по частям. В таком ракурсе становится как-то страшновато за судьбу, скажем, шуйского МУП ОК и ТС – за него ведь тоже сам губернатор начинает ратовать, договариваться с кредиторами, с которым собственник, то есть администрация Шуи, не смогла или не захотела найти общего языка.
Ну да ладно, это всё была присказка, а вот теперь, наверное, стоит всё-таки оглянуться на те сферы, которые будут вечными, какой бы кризис ни был на дворе. Это строительство и ЖКХ. На самом деле именно здесь регулирующая роль властей вроде бы и так велика, однако постоянно выясняется, что этого недостаточно. Вернее, не то чтобы недостаточно – они регулируются как-то криво, хотя исправно генерируют финансовые потоки. И из-за кривизны регулирования эти потоки распределяются весьма своеобразно.
За жильё заплатят все
Хотите, я вам одну замечательную историю расскажу – сразу и про создание условий для бизнеса (конкретно – того же строительства жилья) и про ЖКХ? Она тоже ярко характеризует принципиальные подходы к решению проблем, которые практикуются в нашей области.
В Иванове застройщики, как известно, рыдают над стоимостью техприсоединения к системе водоснабжения и водоотведения, которую им выкатывает ивановский «Водоканал», и регулярно стенают по этому поводу в самых разных кабинетах. Так вот, стенания эти наконец-то возымели результат: на 2016 год департамент энергетики и тарифов установил тарифы на техприсоединение к сетям «Водоканала», а на 2017 год – опа! – снизил их аж на 30%. Аттракцион невиданной щедрости от «Водоканала»? Да нет, всё гораздо проще: все расходы, которые были исключены из тарифа на техприсоединение, благополучно включат в следующий период регулирования в… тариф на холодное водоснабжение и в тариф на водоотведение. То есть это не «Водоканал» подужался, а все потребители заплатят за то, чтобы себестоимость строительства квадратного метра жилья снизилась. Скажется ли это на цене продажи, неизвестно, но если квартиры в новостройках в результате подешевеют хоть на 100 рублей, это значит, что разницу оплатили или оплатят все, кто пользуется водой от ивановского «Водоканала». Даже если эти пользователи в ближайшем будущем вовсе не планируют покупать квартиру. Вот как-то так у нас создаются условия для развития бизнеса – за счёт других бизнесов и мирных граждан.
Очередь на банкротство – кто следующий?
Вот объясните мне, дуре, внятно, до чего нужно довести застройщика, чтобы он начал требовать принять меры по борьбе с кризисом перепроизводства в сфере жилищного строительства, а заодно заявить, что «строителям пора совесть иметь», говоря об архитектурном облике возводимых зданий? Это я про искрометное выступление гендиректора ООО «ЖСК» Игоря Грингауза на заседании коллегии департамента строительства и архитектуры, которое опубликовано на нашем сайте. Конечно, значительную часть аргументов можно применить и к деятельности самого Игоря Аркадьевича, и тем не менее его тезис про кризис перепроизводства стоит рассмотреть поподробнее.
В открытых источниках я не смогла быстро обнаружить данные, сколько квартир в домах, построенных в Иванове за последние года три, стоят непроданными и сколько квартир «зависли» в строящихся домах. До запросов в Росреестр, каюсь, руки не дошли, тем более что я ж не кандидатскую диссертацию на эту тему пишу. Эти данные стали бы яркой иллюстрацией к заявлению о том, что в Иванове построено или строится больше квартир, чем жители сейчас готовы покупать. Да, уровень доходов населения упал (по официальным данным, на 4,4% по сравнению с 2015 годом, а годом ранее это падение составило более 5,5%). Да, уровень доверия людей к долевому строительству тоже резко снизился после историй с СУ-155, ПКФ «Пума» и прочих компаний, которые, оказывается, почему-то не могут выполнить свои обязательства перед дольщиками. Но при этом новые стройплощадки, где возводится жильё, появляются чуть ли не на каждом углу, а если вспомнить изменения, внесённые в прошлом году в генплан города Иваново, то получится, что в ближайшие годы новое жильё будет возводиться ещё в десятке-другом районов. Вопрос участника публичных слушаний по генплану – «Кто будет жить в этих ваших домах, в городе людей-то столько нет?» – перестаёт быть риторическим.
Маленький нюанс: застройщик заинтересован не только в том, чтобы побольше построить, но и в том, чтобы побольше продать – уж извините за банальность. Конкуренция в Иванове в сфере жилищного строительства довольно жёсткая, и в этом контексте заявления Грингауза можно было бы расценивать как попытку некорректной конкурентной борьбы с мелкими строительными ОООшками, если бы не тот факт, что именно такие конторы с уставным капиталом в 10 тысяч рублей, созданные людьми, решившими быстренько подзаработать (а ещё, говорят, что таким образом порой просто отмывают деньги), чаще всего становятся источниками проблем с обманутыми дольщиками. Кстати, эксперты говорят, что в Иванове есть ещё как минимум пять объектов, которые в ближайшем будущем могут разделить судьбу домов ПКФ «Пума» и ООО «Инженерная коммуникационная компания». Не хотелось бы, чтобы эти прогнозы подтвердились, но они очень похожи на правду.
Всё происходит практически без какого-либо вмешательства властей любого уровня (кроме федерального): кто может работать – работает, кто не может – уходит в банкротство, сотрудники банкротов так или иначе находят где трудоустроиться. Да, база становится ниже, но поскольку всё происходит очень плавно, кажется, что ничего не меняется
У жилищно-строительной медали есть ещё одна сторона – это позиция властей. Требования того же Грингауза сделать входной билет на рынок жилищного строительства недоступным для мелких контор без опыта и собственных (или кредитных) денег входят в определённое противоречие с интересами власти, поскольку последние заточены именно на количество введённых в эксплуатацию квадратных метров, независимо от того, купил их кто-то или нет. Этот показатель учитывается федеральными властями при оценке эффективности работы региональной власти, и невыполнение плана по квадратным метрам крайне нежелательно. В прошлом году, несмотря на катастрофический провал, руководство области успело извернуться, вовремя попросив Москву снизить плановые показатели на 35%. И новый план был благополучно выполнен. В этом году перед чиновниками стоит задача вернуться на уровень 2015 года. Внятных объяснений, зачем это надо, ни от кого пока не последовало. Департамент строительства и архитектуры собирается добиться этого путём стимулирования спроса (участием в федеральных программах «Жильё для молодых семей» и поддержки ипотечного кредитования), но это капля в море. Ни о каких региональных программах, скажем, по той же компенсации части затрат на обслуживание ипотечных кредитов, никто даже не заикается. Понятно, что в бюджете – областном ли, городском ли – денег негусто, но это был бы вполне экономический рычаг, который позволил бы в одинаковой степени стимулировать активность звеньев всей цепочки, задействованной в жилищном строительстве. Но проще идти по привычному пути, пусть и малоэффективному (особенно если учесть, что по программе «Жильё для молодых семей» на практике получить субсидию весьма проблематично, это удаётся единицам – я лично знаю с десяток семей, которые успели перестать быть «молодыми» ожидая своей очереди на получение субсидии). В итоге мы имеем патовую ситуацию: жители не могут позволить себе новое жильё и боятся стать обманутыми дольщиками – строители не могут продать квартиры в новостройках и начать новые проекты, параллельно часть строительных компаний рискуют вообще заморозить стройки из-за отсутствия денег. А властям надо наращивать объёмы строительства, чтобы отчитаться перед Москвой, но действенных механизмов на горизонте пока не наблюдается.
Как долго можно находиться в такой ситуации? Год, два? Конечно, есть надежда, что в какой-то момент кто-нибудь щёлкнет пальцами, и всё само заработает: у людей появятся деньги, они бросятся скупать квартиры, застройщики увеличат темпы строительства и можно будет не изобретать ничего, а только вести учёт сданным и проданным квадратным метрам. Но в эту волшебную перспективу как-то слабо верится. Скорее, региональным и муниципальным властям пора готовить варианты санации местных застройщиков-банкротов, поскольку на всякую мелочь федеральный центр не будет обращать внимания.
Есть ещё монетаристский вариант: дождаться, пока строительная «мелочь» умрёт естественным путем, тогда выжившим достанется всё. Но при этом вниз пойдут другие показатели, да и скандалы с новыми обманутыми дольщиками вряд ли кому-то нужны.
Похоже, ситуация в этой сфере постепенно приближается к революционной, когда нужно будет принимать жёсткие решения, которые так не любят наши нынешние власти.
Кто за ТКО?
Теперь давайте посмотрим, что происходит в сфере ЖКХ, благо новшеств здесь даже с избытком. Кроме изменений в системе начисления платы за ОДН, изрядно взбаламутивших ивановцев, есть ещё одна тема, возникшая после Нового года, – это маячащее изменение системы обращения с твердыми коммунальными отходами. В данном случае посмотрим на бизнес-сторону этого процесса. Сейчас в регионе сбором, вывозом и утилизацией ТБО занимается целая куча предприятий самого разного масштаба. С 1 июля рулить всем этим будет региональный оператор по обращению с ТКО (да-да, этот статус получило ООО «Чистое поле-Центр», но оно уже успело сменить название на ООО «Региональный оператор…»). Новые правила игры на этом рынке пока не очень понятны, поскольку, во-первых, ещё не установлены тарифы на вывоз ТКО, а во-вторых, не утверждены условия и порядок проведения конкурсов по отбору региональным оператором подрядчиков, так как федеральное законодательство обязывает регоператора отдать как минимум 50% объемов другим хозяйствующим субъектам.
Предположим даже, что всё будет, как в официальной версии комплекса развития инфраструктуры: все «живые» предприятия, сегодня работающие на этом рынке, станут подрядчиками регоператора и благополучно продолжат работать по расценкам, которые вполне позволят работать с прибылью. Хотя, если честно, сложно поверить, что никто никого с рынка выжимать не будет (например, в областном центре) и никаких «мусорных войн» в регионе не возникнет.
Есть и другие риски, например связанные с собираемостью платежей. Помните, что было с платой за капремонт многоквартирных домов? Уже больше двух лет регоператор капремонта не может добиться собираемости хотя бы 93-95%. А тут и субъектов будет больше (один частный сектор чего стоит), и вопросов к схеме начисления будет немало. Причём ответить на них на региональном уровне не сможет никто. Например, почему так странно определены расчётные единицы для разных категорий объектов: банки и офисы платят с одного сотрудника, граждане – с одного прописанного, магазины – с квадратного метра общей площади, музеи – с одного посетителя, а кафе, рестораны, гостиницы, парикмахерские, бани – с одного места? Есть в парикмахерской или гостинице клиенты или нет – неважно, за ТКО платишь одинаково. Регоператор может сколько угодно объяснять, что такая методика утверждена федеральным правительством, справедливее она от этого не станет. И платежи могут оказаться такими, что малый бизнес опять начнёт чесать затылок: то ли в тень уйти, то ли вообще закрыться. И таких багов, уверена, выползет ещё немало, особенно когда дело дойдёт до выставления счетов.
А когда плательщик не понимает, за что он платит, – он постарается не платить. Зато у регионального оператора появляется железный аргумент: в ответ на все претензии к своей работе (а их тоже наверняка будет немало) он будет заявлять: а что вы хотите, пол-области вообще не платит, на какие, пардон, шиши я вам работы выполнять буду? Пакетики частному сектору выдавать или несанкционированные свалки вывозить? Вот когда начнут платить нормально, тогда и спрашивайте.
Так что готовьтесь, дорогие граждане и субъекты экономической деятельности: через несколько месяцев начнётся такое счастье, что все проблемы с ОДН покажутся смешными.
