Это странное, странное дело Калачёва

За бесконечной вереницей громких судебных заседаний (вспомните феерическое последнее слово Сергея Морозова и возобновление процесса над Андреем Кабановым) мы как-то позабыли о деле, которое регулярно освещали. Исправляем оплошность, тем более, что дело не менее интересное и куда более странное, чем процессы над депутатами и чиновниками, которых обвиняют в коррупции.
В пятницу, 13 января, состоялись очередные слушания по делу заместителя председателя Межрегионального транспортного профсоюза Владимира Калачёва. А его, напомним, обвиняют ни много ни мало в вооруженном налете на офис такси «Таксолёт» в Иванове. Да-да, в суде полагают, что Калачёв – тот самый мужик в шляпе, солнцезащитных очках и с пистолетом, который 27 мая 2016 года навел шороху в «Таксолете».
В этом году в суд явился свидетель обвинения, от которого давно не было ни слуху, ни духу – Алексей Вялкин, сотрудник «Таксолета». Правда, оказалось, что он уже там не работает, а в суд не являлся, потому что ему надо кормить семью, и у него много работы. Между подсудимым Калачёвым и истцом Вялкиным случился следующий диалог, который вызвал у присутствующих в зале суда когнитивный диссонанс:

Калачёв: На одном из допросов, в сентябре, вы узнали в нападавшем меня, расскажите пожалуйста, как я выглядел?
Вялкин: Да вот так же, как и сейчас.
Калачёв: То есть моё тело было такой же формации и конституции?
Вялкин: Да.
Калачёв: Но я похудел за время домашнего ареста на 26 килограммов.
Вялкин: Вот я и смотрю, вроде вы полнее были...
Калачёв: Уважаемый суд, на самом деле я поправился на 6 килограммов, прошу это зафиксировать в протоколе.

Но на этом диссонансы на отдельно взятом судебном слушании по делу Калачёва не закончились: выяснилось, что четверо из восьми понятых, которых вызвали в суд по ходатайству защиты, не смогли получить свои повестки. Почему? Да потому, что они не зарегистрированы по адресам, указанным в деле. Все четверо. Чтобы удостовериться, правильно ли курьерская служба разослала повестки, Владимир Калачёв сам объехал эти четыре адреса, но люди, которые фигурируют в деле понятыми, там не живут.
А ведь эта великолепная четверка должна подтвердить или опровергнуть информацию, связанную с доказательствами стороны обвинения – двумя видеозаписями. На них есть мужчина (якобы Калачёв), а также машина одного из основных свидетелей по делу. Так могут ли эти доказательства являться таковыми, если понятых и след простыл?
И последний штрих – свидетель Сотников, бывший муж сестры подсудимого. Напомним, это якобы он подвез Калачёва до офиса «Таксолета», где он якобы и совершил преступление.
Сотников не был даже близко с Калачёвым в тот злополучный день: согласно данным биллинга сотового оператора, 27 мая они не пересекались ни в одной зоне сотовой связи. А еще он раньше давал показания, что Калачёв был в очках, шляпе и с сумкой (где, видимо, должен лежать пистолет), но теперь отказался от них. На одном из заседаний в декабре Сотников рассказал суду, что следователь сама писала протокол с его показаниями, а он подписал не глядя, потому что был в шоке.
Да в суде все были немножко в шоке, даже, говорят, прокурор. Странно, что дело до сих пор не развалилось, как карточный домик.

Елена Шакуто