Фото: Варвара Гертье (архив)
10 января в Ленинском районном суде города Иваново экс-зампред Ивгордумы Сергей Морозов, обвиняемый в коррупции, зачитал свое последнее слово. Судебное разбирательство длится уже 10 месяцев. Ему предшествовали 9 месяцев заточения в СИЗО, откуда Морозов присылал письма, своим пафосом не уступающие посланиям декабристов. Впрочем, подсудимый, человек глубоко верующий и начитанный (19 лет проработал преподавателем на юрфаке, как-никак), а еще бывший адвокат, и в последнем слове не растерял свою патетичность. Он цитировал Цицерона, отца Александра Флоренского, Фрэнсиса Бэкона и Дюма, а свое дело сравнил с одной из басен Крылова: «Все мое уголовное дело похоже на басню «Волк и ягненок»:
У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в истории мы тьму примеров слышим.
И в конце басни диалог ягненка с волком завершается следующими словами. Ягненок: «Ах, чем я виноват?». Волк: «Молчи! Устал я слушать! Досуг мне разбирать вины твоей, щенок! Ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать!», - сказал и в темный лес ягненка поволок». Эти строки отражают сегодняшние юридические реалии: кто сильнее, тот и прав. На самом деле, что может доказать ягненок голодному волку? Так же думает и сторона обвинения: что может доказать депутат местного уровня голодному до взяточников прокурорско-следственному зубастому волку? Он перемолотит своими мощными челюстями очередную жертву и даже не подавится».
Затем Морозов рассказал судье Павлу Курносову о своем тяжелом детстве: вырос в холодном Норильске, в простой семье, где было трое детей, всего добивался сам. Приехав в Иваново, с первого раза поступил на юрфак, после учебы остался там работать. Трижды избирался депутатом Ивгордумы («и избрался бы четвертый раз, если бы не эти обстоятельства»).
От патетики к доводам защиты
Сергей Морозов еще раз попытался донести до суда, что его уголовное дело на скорую руку сляпано следственными органами и прокуратурой, и для силовиков он являлся лишь наживкой, которая позволила бы поймать более крупную рыбу. И хотя бывший депутат отказался называть имена двух представителей власти, на которых его убеждали дать показания, эти два человека сейчас ждут суда. Речь, видимо, идет о бывшем главе города Иваново Вячеславе Сверчкове и первом заместителе губернатора Дмитрии Куликове, дело которого напоминает сплошное белое пятно.
Однако, вернемся к Морозову: он еще раз привел доводы защиты, которые кажутся ему и его адвокату Олегу Бибику вескими. Во-первых, бизнес-леди Светлана Морковкина была распознана Морозовым как провокатор, поэтому он отказался от общения с ней: уж слишком настойчиво женщина хотела передать сначала 15, а потом уже 12 млн рублей за протекцию Морозова в выделении нужных ей земельных участков. Во-вторых, его помощник Купчишин решил все обстряпать сам, потому что задолжал денег, а семью на что-то содержать надо. Поэтому Купчишин, которого по всем канонам жанра задерживали бойцы ОМОН, а он падал лицом в лужу, через 9 дней пребывания в карцере СИЗО-1 написал чистосердечное, где признавался, что выступал посредником в передаче взятки от Морковкиной Морозову. За этим признанием последовали еще два, по которым в деле бывшего депутата появились, соответственно, еще два эпизода. Купчишина выпустили под домашний арест и быстренько вынесли ему приговор – он отделался штрафом. А Морозов, в свою очередь, все 10 месяцев пытался доказать следствию, что он не получал никаких взяток от предпринимателя Гогохии и представителей строительной компании «Квартал» Липатова и Медведникова. Да и они в своих показаниях отмечали, что не собирались давать Морозову никаких взяток. Получается, что предмета преступления (взятки) нет, как нет и взяткодателей.
«Купчишина задержали, и в городской администрации и думе начались обыски. Они как будто накрыли сходку воров в законе. Все это подавалось в СМИ как проведение крупномасштабной операции силовыми структурами. Но здесь надо отдать должное сотрудникам ФСБ России по Ивановской области: они остались честны и с самого начала не участвовали в этой вакханалии».
Сергей Морозов насчитал по крайней мере 7 преступлений, совершенных в отношении него стороной обвинения. Это и психологическое воздействие, и пытки (а иначе перевозку в «стакане», где даже нельзя сесть, не назовешь), и нарушения условий содержания в СИЗО. Подсудимый юрист сравнил современные методы силовиков со сталинскими репрессиями и апеллировал к справедливости и гуманизму суда, прося судью Павла Курносова поставить себя на его место.
«Надежда – это последнее, что умирает в человеке, – процитировал он Александра Дюма напоследок. – Оправдав невиновного, вы не только восстановите справедливость в отношении меня, но и вернете надежду на справедливый суд другим заключенным. Ведь тюрьма – это сильнейшее землетрясение души. Кто-то находит в себе силы подняться, отряхнуться, а кто-то принимает эту катастрофу как неизбежность и опускает руки. Вы поможете им восстановить веру в справедливость и надежду на то, что в нашей стране осталось еще немало судей, у которых есть совесть. Как бы не измывались над законом карьеристы всех мастей, я хочу напомнить, что помимо земного суда есть еще суд высший, который не позволяет ломать человеческие жизни. Все мое естество разрывается в неистовом крике: «Я не виновен!». Моя душа – словно раскаленная магма вулкана кипит, клокочет от негодования от гнусного правового беспредела ивановских псевдоблюстителей закона. Я не могу навязать вам своего убеждения, но я уверен, что приговор ваш будет глубоко продуман и в высшей степени справедлив».
Елена Шакуто
