У отечественной легкой промышленности наконец появился шанс выбраться из затянувшегося кризиса. Его главный конкурент и основной поставщик швейных и текстильных изделий Китай, похоже, "зашился"и не в силах держать прежнюю планку.
Эксперты рынка отмечают, что если раньше российский заказчик получал продукцию из Поднебесной через 1-1,5 месяца, то сегодня срок поставок возрос до 3-4 месяцев, так как тамошние предприятия сверх меры загружены внутренними и внешними заказами. Вдобавок к этому увеличилась стоимость изделий - заработная плата на китайских фабриках неуклонно растет. Если в этих условиях удастся поставить заслон серому импорту и контрабанде, считает Владимир Головнев, первый заместитель председателя Комитета ГД по экономической политике и предпринимательству, то у наших текстильщиков и швейников появится реальная возможность отвоевать часть утерянных позиций.
Легкая и текстильная промышленность - это звенья одной цепи, но звенья не равнозначные. Создать швейное производство куда проще, чем построить текстильный комбинат. Но решая проблемы швейников, мы решаем проблемы развития малого и среднего бизнеса, стабилизируем положение в моногородах, подчеркивает Головнев. Если бы государство, увеличивая поддержку сельского хозяйства, в отсутствии собственного хлопка больше внимания уделяло льноводству, мы имели бы свою сырьевую базу.
Традиции и мастерство, которые сохранились в отрасли, позволяют надеяться, что со временем швейников удастся обеспечивать своей тканью и пряжей. Но это требует определенной отраслевой перестройки. В СССР, хотя и производили 12 млрд погонных метров ткани, но в основном для военных нужд. Сегодня рынок требует иного ассортимента, а, следовательно, иной технической базы. Это тем более важно, что мировое текстильное производство совершило качественный скачок и потому коренное переоснащение предприятий современным оборудованием способно дать колоссальный эффект. Так, на одной из фабрик в Ивановской области заменили прядильные машины, вместо нескольких сот станков установили несколько десятков автоматов. В итоге производительность труда на пошиве постельного белья возросла в 76,5 раза! Но такие примеры - исключение.
В целом эксперты и специалисты осторожны в своих прогнозах. Да, государство стало оказывать реальную поддержку отрасли, но она столь невелика, что ее можно сравнить с точечным управлением экономики, полагает Борис Фомин, председатель Комитета по предпринимательству в текстильной и легкой промышленности Торгово-промышленной палаты РФ. Субсидии в 2009 году получили всего 117 предприятий из 14 тыс. работающих. Но даже эти данные весьма приблизительны, переписи того, что мы имеем, давно не производилось.
С того момента, когда СССР выпускал 12 млрд погонных метров ткани (сегодня Россия изготавливает 2,5 млрд.), многое изменилось. Так что необходимость в инвентаризации активов - вопрос назревший, только на ее основе можно строить осмысленную промышленную политику. Сегодня, к примеру, мы производим мало пряжи, потому что узбекская и туркменская пряжа дешевле хлопка. Поэтому выгодней покупать ее. То же самое с вязанием трикотажного полотна, желающих заниматься им мало, легче импортировать. Поэтому часть наших предприятий заинтересованы в импорте. "Таким образом, внутри отрасли существует явный конфликт интересов", - говорит Фомин. Текстильщики готовы производить разные ткани, а швейники говорят: ваш ассортимент нас не устраивает. Одни требуют - снимите пошлины на импорт, другие - оставьте пошлины, пусть покупают нашу продукцию.
Невозможно полноценно развивать легкую промышленность, не имея современной химической базы. После распада СССР почти весь полиэфир, к примеру, остался на территории Белоруссии. В рыночной России пытались построить свой завод, но с затеей ничего не вышло. Что же в итоге? Россия продает сырую нефть Китаю, Китай делает из нее полиэфир, многократно увеличивая добавленную стоимость продукции. И продает нам уже готовые швейные и трикотажные изделия.
