Ответные санкции РФ в виде запрета на ввоз продуктов питания из США, ЕС, Норвегии, Австралии и Канады, безусловно, в августе стали событием № 1 – в том числе для регионов. В Ивановской области эта тема также обсуждалась, обсуждается и будет еще долго обсуждаться всеми – начиная с чиновников правительства региона и заканчивая бабушками на лавочках перед подъездами. Чехарда с пенсионными накоплениями, война на Украине, смерть американского путешественника под колесами пьяного «газелиста», кража картин из Плесского музея-заповедника, новая система сбора денег на капремонт – все это померкло перед простой и ужасной мыслью: что мы будем жрать? Кто-то даже реанимировал слоган предвыборной кампании Бориса Ельцина образца 1996 года: «Купи еды в последний раз».
Впрочем, изначально не еда волновала электорат. Забавно, но в тот короткий период, когда о факте ведения запрета было уже известно, но перечень «санкционной» продукции еще не был опубликован, общественность (в первую очередь, в интернете) больше всего обеспокоилась возможным прекращением поставок в Россию не мяса, не молока и даже не овощей-фруктов, а импортного алкоголя. Пожалуй, это может стать серьезным поводом для размышления для лидеров западных стран. А что: запретить поставлять в Россию виски, мартини, коньяк и вино – и все, страна (вернее, ее элита и средний класс, давно не опускающийся до банальной отечественной водочки) будет пребывать в шоковом состоянии. Но это так, шуточки.
Главный вопрос в том, что будет дальше. И дело даже не в ценах – очевидно, что на волне внимания к теме они вырастут (прогнозы по этому поводу разные, но вряд ли стоит ждать роста цен выше 30-40 %). Дело в том, что из введения «продовольственных» санкций логично возникает целый ряд вопросов. В том числе о том, сможет ли отечественный агропром и пищевая промышленность быстро заткнуть появившиеся на рынке продовольствия «дыры», а также о том, что же мы все ели последние 20 лет. И вот здесь человек, не имеющий непосредственного отношения к пищёвке, может сделать для себя довольно неожиданные открытия. Например, о странах происхождения мяса и рыбы, о том, сколько же овощей и фруктов поставлялось в последние годы в Россию из стран, попавших под санкции (хотя, казалось бы, значительной частью этой продукции мы могли бы обеспечить себя сами) и пр.
Если думать дальше (хотя, честно говоря, далеко не всегда хочется это делать), то появляются все новые вопросы. Возможно, федеральное руководство и не подозревало, что именно «продуктовые» санкции заставят многих начать думать, а не расплескивать эмоции. Так вот, есть две такие темы, которые неизбежно возникают из обсуждения последствий шага, предпринятого федеральной властью вечером 6 августа. Это продовольственная безопасность и здоровье нации. Звучит как фразы из пафосного доклада на каком-нибудь очередном заседании «Единой России», где терминология давно напоминает газету «Правда» застойных времен. Звучит-то звучит, но несмотря на привкус нафталина, менее актуальными эти темы не становятся. А если бы продовольственные санкции были введены не нами, а Западом? Смогли бы мы сейчас пафосно бить себя копчиком в грудь? За последние 25 лет (а то и больше) российское сельское хозяйство превратилось в какой-то чемодан без ручки – старый, облезлый и неприятно пахнущий, но вроде бы несущий какую-то социальную функцию. Именно такой вывод можно сделать из объемов финансирования этой отрасли, из общего отношения, которое сквозит из каждой фразы при обсуждении АПК на любых заседаловках любого уровня.
Вторая тема кажется неочевидной. Но, во-первых, что мы знаем о том, что мы едим – каждый день, из года в год, да еще и кормим этим детей? А во-вторых, даже цены на продукты питания в результате введения ответных санкций вырастут не на 50, а на 20%, можно себе представить, как это скажется на рационе значительной доли населения, в первую очередь, в небогатых регионах, к которым как раз и относится наша область. Еще с полгода назад органы статистики фиксировали рост потребления мяса и снижение потребления хлеба и картошки в целом по России. А теперь есть шанс, что сотни тысяч людей (в масштабах Ивановской области – десятки тысяч) вернутся к макаронам с кабачковой икрой, сдобренным бульонными кубиками. И после этого мы будем вбухивать сотни миллионов в медицинское оборудование и стенать по поводу роста числа тех или иных заболеваний…
И пусть это отдаленные перспективы, и пусть сейчас все это кажется какой-то паранойей, но не пора ли все-таки просчитывать последствия хотя бы на несколько шагов вперед? Кстати, местные сельхозпроизводители уже несколько лет пытаются привлечь внимание потребителей именно экологичностью своей продукции. Дай бог, чтобы это действительно стало весомым аргументом, в том числе для тех, кто принимает решения о том, что пускать, а что не пускать на российский рынок.
