Владислав Постнов. Про наследие и охрану

Мнение о том, что происходит с флигелем усадьбы сына Д.Г. Бурылина

Владислав Постнов, председатель Ивановского регионального отделения Союза архитекторов России

Вопрос о правомочности заключения договора не лежит в сфере компетенции департамента культуры. Иск в арбитражный суд был подан департаментом культуры с совсем другими требованиями. Да, в ходе разбирательства суд рассматривал ряд вопросов, касающихся полномочий музея им. Д.Г. Бурылина по заключению договора безвозмездного пользования с нами. Ну и что? Это не имеет никакого значения. Важно то, что в удовлетворении исковых требований департаменту культуры было отказано.
Если говорить о том, что происходит сейчас, то могу сказать, что к нам никто не обращался по вопросу о расторжении договора безвозмездного пользования зданием на ул. Батурина. В суд такие иски тоже не поступали (во всяком случае я ничего об этом не знаю). Поэтому мы считаем договор действующим и продолжаем проводить работы по реконструкции здания.
Сейчас мы уже сделали проект, обсудили его на заседании Союза архитекторов, утвердили один из предложенных вариантов. И будем утверждать его в департаменте культуры, когда его начальник вый-дет из отпуска. И согласовывать проект мы будем не потому, что сам флигель является памятником, а потому что он находится в охранной зоне другого памятника архитектуры – главного дома усадьбы.
На наш взгляд, наш проект никак не будет мешать восприятию существующего главного дома. Да, проектом предусмотрено размещение в эксплуатируемом чердаке выставочного зала, но в целом здание органично вписывается в окружающую архитектурную среду, выдержано в общем стиле усадьбы.
Кстати говоря, когда мы провели земляные работы и работы по обследованию здания, то обнаружили немало интересного. Судя по всему, изначально здание проектировалось как одноэтажное, меньшее по размеру. Потом к нему с двух сторон сделали пристройки, надстроили эксплуатируемый чердак. Там есть масса нюансов – окна вразнобой, очень странная лестница… То есть сейчас здание имеет совершенно не такой вид, как задумывал архитектор.
Если уж охранители памятников с таким усердием добиваются сохранения усадьбы, то пусть добиваются восстановления ее первоначальных границ, пусть сносят дополнительные этажи, в здании, где сейчас расположена спортшкола, восстанавливают конюшни, сносят деревья, которых изначально во дворе дома не было. Но это же смешно…
Основную проблему в данном конкретном случае я вижу не в том, что нас обязывали проводить ремонтные работы – это мы и сами собирались делать. От нас требовали сделать реставрацию. Но, дорогие мои, что там реставрировать? Вы вообще-то соображаете?
Я считаю, что нужно серьезно пересмотреть подход к охране памятников как к таковой. Если провести аналогии с литературой, то есть, например, Пушкин, а есть масса доморощенных поэтов того же периода. Чье наследие действительно ценно? И в архитектуре то же самое: есть выдающиеся произведения, а есть рядовые здания определенного периода, построенные с целью защиты от непогоды. Что надо сохранять?
Возьмем тот же дом Бурылина – изначально он был одноэтажный. И если бы он до наших дней дошел в таком виде, апологеты защиты памятников архитектуры требовали его сохранять именно таким. Но в свое время его надстроили, теперь в этом виде он считается памятником. А если еще что-то надстроить? Тоже будет памятник?
Давайте определимся, что культура, а что «голый король». Иначе, если рассуждать такими категориями, как это происходит сейчас, у нас все пятиэтажки должны быть памятниками архитектуры – им уже больше 50 лет. И их надо сохранять.
Никто не говорит, что не должно быть охраны культурного наследия. Но давайте все-таки профессионально посмотрим, что нам действительно нужно охранять, а от чего можно отказаться для развития городской среды и инфраструктуры.
Есть простое правило: даже самое хорошее, но в чрезмерном количестве, превращается в свою противоположность. И беда наших охранителей памятников именно в том, что они замахиваются на гораздо большее, чем нужно для жизни. Это мое вИдение проблемы.