Памятники по осени считают

Анна Семенова

Все вопросы, так или иначе связанные с памятниками культурного наследия, в конце концов выводят на управление по охране памятников департамента культуры и культурного наследия. Поэтому за пояснениями, что же творится в этой сфере и чего ждать и тем, кто озабочен судьбой памятников истории и культуры, и собственникам объектов культурного наследия, мы обратились к начальнику управления Александру Мартынову.

На сайте департамента культуры появился новый перечень объектов культурного наследия. Чем он принципиально отличается от предыдущего, за исключением изменения названий улиц в Иванове?
В 1980-е – 1990-е годы была проделана колоссальная работа: издан свод памятников, изучены многие объекты. Но есть один маленький нюанс. Тогда нужно было не просто изучать, но и паспортизировать объекты, включать их в государственный перечень. Но этого сделано не было – по разным причинам.
Поэтому сейчас наша главная задача – обеспечить правовую защищенность любого объекта культурного наследия. Для этого необходимо провести историко-культурную экспертизу объекта, принять решение органа власти о включении его в реестр, зарегистрировать его в реестре, утвердить территорию объекта, предмет охраны, охранную зону, уведомить собственника и оформить с ним охранные обязательства. Только после этого можно говорить о том, что защищенность объекта обеспечена.
На сегодняшний день из почти 2 тысяч объектов, внесенных в перечень объектов культурного наследия, таким образом защищены всего 493. Оставшиеся 1165 по-прежнему пока имеют статус вновь выявленных и полный пакет документов по ним не оформлен.
Если по таким объектам возникает критическая ситуация (например, собственник обращается в суд и требует убрать объект из перечня памятников), то мы в срочном порядке заказываем экспертизу и в суд приходим уже с экспертизой. Уведомляем собственника, готовим проект распоряжения правительства и вносим его для утверждения. И за время, пока идет судебное разбирательство - месяц, два, три - мы издаем это распоряжение. Конечно, это, что называется, «пожарный режим». Есть и планомерная работа по приведению в порядок документации по объектам культурного наследия. Но, к сожалению, на ближайшие годы в бюджете области не предусмотрено средств на основополагающие действия – на проведение экспертизы. В соответствии с утвержденной правительством Ивановской области программой деньги на нее будут выделены только в 2017-2018 годах. Это серьезно осложняет нашу работу. В то же время, по нашей информации, в некоторых субъектах России на охрану памятников бюджетами предусмотрено на текущий год, год культуры, до 500 млн рублей.
В результате сегодня заказчиком экспертизы выступает либо муниципалитет, на территории которого расположен объект культурного наследия, либо собственник объекта. То есть он приходит к нам и говорит: «Что я должен реставрировать?». Мы очень благодарны таким собственникам. Мы предлагаем им провести историко-культурную экспертизу, где определяется и ценность объекта, и предмет охраны, и, собственно, то, что нужно реставрировать. Потому что есть целый ряд объектов, где не сохранились интерьеры, и ценность представляет только внешний облик здания. А где-то необходимо тщательно реставрировать и то, что внутри.
Что касается плановой работы, то мы сейчас проводим, можно сказать, тотальную инвентаризацию всех объектов. На сегодняшний день мы обследовали примерно две трети объектов культурного наследия, но процесс подготовки документов небыстрый. В работе сейчас документы по около 700 вновь выявленным объектам. Я надеюсь, что в полном объеме эта работа будет завершена к концу этого года.

Эту работу проводит только департамент культуры или муниципалитеты тоже участвуют в ней?
Многие муниципалитеты активно подключились. Есть, правда, и такие, которые полностью игнорируют наши обращения. Возможно, в силу непонимания или отсутствия денег. Ни одного акта экспертизы не сделано в Юрьевецком, Ильинском, Верхнеландеховском районах. Долгое время в списке отстающих был и город Иваново.
Перечень, который размещен на нашем сайте, корректируется, устраняются неточности. Еще мы хотим создать интерактивную карту, на которой можно было бы увидеть сам объект, получить полную информацию по нему, а также по охранным зонам, по зонам регулируемой застройки. Чтобы, скажем, если застройщик планирует возводить какой-то объект, он мог узнать, есть ли какие-либо ограничения.

А обратный процесс возможен? Я имею в виду объекты, являющиеся памятниками истории из-за того, что здесь когда-то выступал или бывал какой-нибудь деятель советской эпохи. Сегодня у собственников таких зданий возникают большие сложности из-за невозможности провести реконструкцию…
Возможен, но без проблем он проходит, только если объект является вновь выявленным, то есть ему не присвоена категория. Если же объекту уже присвоена категория – памятник федерального, регионального или муниципального значения, то снять его с охраны практически невозможно. В Заволжске есть дом, где жил астроном Бредихин. Это памятник федерального значения. В 2005 году этот дом, принадлежавший химзаводу, сгорел. Фактически там осталось три стены. Мы еще в 2006 году отправляли документы в Министерство культуры, чтобы его исключить из перечня памятников федерального значения, но до сих пор нам отказывают в этом.
Есть еще один пример: в Фурманове была школа – памятник конструктивизма регионального значения. Она сгорела, наверное, в 2007 году. Сейчас мы подготовили акт экспертизы об исключении ее из реестра, направили в Минкульт. Посмотрим, что они скажут по памятнику регионального значения…

А Меланжевый комбинат, который является памятником только потому, что там когда-то выступал Михаил Иванович Калинин, из-за чего теперь собственники не могут провести реконструкцию корпусов?
Конечно, такие объекты надо исключать из реестра. Но здесь есть еще одна проблема: наши эксперты пока не берутся делать заключения по объектам промышленной архитектуры, потому что это огромный объем работы. Да и стоимость такой экспертизы довольно высока, хотя, я думаю, что собственники этих предприятий могли бы себе это позволить – в их интересах снимать с охраны такие «памятники», которые памятниками с точки зрения здравого смысла не являются. Промархитектура – одна из самых проблемных на сегодняшний день категорий памятников. Еще много проблем с многоквартирными жилыми домами и храмами, не имеющими владельца и находящимися в руинированном состоянии.

В Иванове за последние полгода как-то резко обострился интерес общественности к ситуации с памятниками. И в интернете, и в СМИ то и дело обсуждается судьба того или иного объекта. Как вы считаете, это хорошо или плохо? И насколько адекватно общественность реагирует на ситуации, связанные с охраной памятников?
Не скрою, что общественный резонанс, общая ситуация повышенного внимания к вопросам охраны памятников культурного наследия не слишком положительно влияет на нашу работу. Хотя бы потому, что у руководителей области возникает к нам вопрос: почему у вас опять скандал? Доказать, что в этой сфере много лет практически ничего не делалось, а теперь за год-два принципиально изменить ситуацию нельзя, довольно сложно.
Второй момент: у нас сформирован определенный план работы, и поскольку сотрудников в управлении по охране объектов культурного наследия не так уж много (всего 10 человек) любые «пожарные» дела приводят к затягиванию сроков плановой работы. В итоге чем больше скандалов - тем меньше эффективность нашей работы.
С другой стороны, не скрою, мы некоторое время назад тоже предпринимали определенные усилия, чтобы привлечь общественное внимание к охране памятников. Правда, теперь эта тема стала всем настолько интересна, что, как я уже говорил, это периодически мешает плановой работе. Но есть в этом и положительный момент: те, кто неравнодушен к этой проблеме, постепенно начинают разбираться в ситуации, стараются помочь, можно сказать, становятся членами команды… Впрочем, возможно, я себя обманываю.
Единственное, что мы действительно упустили: мы не рассказываем о положительных примерах. Скажем, в год реставрируются порядка 20-30 объектов в разных уголках области. И об этом никто не знает. Но мы наверстаем это упущение и уже с мая будем предоставлять информацию о начале или завершении реставрационных работ, о выделении федеральных денег на реставрацию, о каких-то важных решениях, к примеру, об утверждении охранных зон, о включении объектов в реестр.

Кстати, об охранных зонах. У нас в области есть три исторических поселения – Плес, Шуя и Кинешма. По ним нужно было подготовить огромный пакет документации, которая определяла бы границы исторических поселений, режим хозяйственной деятельности и т.д. Эта работа ведется?
Работа ведется. Более того, по Плесу она уже закончена и одобрена Министерством культуры. А это ведь, по сути, не просто границы. Это и предмет охраны, это режим использования, это изучение типичности застройки в Плесе, это дисгармоничные объекты, это пленэрные, визуальные, иные точки восприятия. То есть фактически мы получили документ, определяющий, как будет развиваться Плес в течение ближайших 50 лет. Сейчас ждем, когда в министерстве подготовят нормативный акт об утверждении этого документа. И тогда окончательно будут установлены, что называется, правила игры – единые для всех. Что можно строить, что нельзя, что нужно согласовывать с музеем-заповедником… Ведь раньше мы как работали по Плесу? Пришел сигнал о каком-то ЧП – и мы побежали. Начинаем искать собственника, а это непросто – он или в Москве, или еще где-нибудь. А сейчас специалисты выезжают в Плес по определенному графику, проводят осмотр.
И практику работы с собственниками мы тоже изменили. Раньше мы пытались урегулировать вопросы в досудебном порядке, это долго и муторно. Теперь же, как только мы видим, что ведутся какие-то работы, не согласованные с нами или с музеем-заповедником, мы сразу обращаемся в суд. А судебная практика уже наработана очень хорошая.

А что с Шуей и Кинешмой?
По Шуе документы тоже готовы, но согласования с Министерством культуры пока нет. Согласованы только охранные зоны объектов федерального значения. Учитывая то, что Шуя – единственный город в Ивановской области, где никогда не было охранных зон, это большой шаг вперед.
Что касается Кинешмы, то там большую работу ведут муниципальные власти. В отделе культуры у них есть несколько человек, которые работают именно по охране памятников. В Кинешме самое большое количество объектов муниципального значения. Они разработали все необходимые документы: нормативную базу, все регламенты. Работают очень качественно, эффективно. И выделяют деньги из муниципального бюджета. В бюджете области на охрану памятников до 2018 года заложено 8,3 миллиона рублей, а в бюджете Кинешмы только на этот год 6 миллионов. Надеемся, что к концу этого года вся документация у них будет готова.

Вы уже говорили, что в отличие от той же Кинешмы в Иванове власти не очень охотно занимаются вопросами, связанными с охраной памятников. В то же время именно здесь сосредоточена значительная часть объектов культурного наследия…
Подробный мониторинг по областному центру мы еще не проводили – он запланирован на вторую половину этого года – но могу сказать, что в Иванове ситуация стабильно тяжелая. Она осложняется тем, что в Иванове установлены большие по площади зоны регулируемой застройки, которые далеко не всегда соблюдаются. Приходит инвестор и хочет непременно строить в центре. И архитекторы при разработке проекта зачастую не учитывают ни мнение специалистов, ни мнение жителей, не берут в расчет сложившуюся архитектурную среду. Не скрою, что хотелось бы немного другого отношения городских властей к проблеме сохранения объектов культурного наследия. Я думаю, было бы разумно создать в Иванове свою службу по охране памятников, определить те объекты, которые формируют силуэт города, пусть это будет 20-30 значимых объектов. И работать с ними.
Сейчас мнение департамента культуры и культурного наследия не учитывается ни при внесении изменений в генплан, ни при утверждении схем планировки территории. Это началось еще при прежних городских архитекторах, когда мы просили включить наших специалистов в комиссию по отводу земельных участков. Нам ответили, что это нецелесообразно. И в заседаниях градостроительного совета мы тоже не участвуем. Об этом можно только сожалеть.

Хотелось бы уточнить ситуацию по некоторым конкретным объектам. Например, дом № 7 в Аптечном переулке. Почему не предпринимаются меры по восстановлению этого здания?
Недавно комитет по управлению муниципальным имуществом г. Иваново заказал экспертизу по Аптечному, 7. Эксперт проводил оценку состояния и пришел к выводу, что здание не является памятником культуры. Но в Аптечном переулке под охраной находится застройка в целом, поэтому, думаю, там надо пойти по тому же пути, как на улицах Дзержинского, Станко, 10 Августа – присвоить статус достопримечательного места. Дело в том, что большинство зданий на этих улицах относятся к типичной застройке того или иного периода и по отдельности не представляют большой ценности. И я не могу не согласиться с мнением собственников этих зданий, которые считают, что ограничения, которые накладывает статус памятника, в таких случаях некорректны. Это же не особняк Маракушева, не дом Дюрингера. Статус достопримечательного места дает возможность проводить не реставрацию, а обычные ремонтные работы, конечно, с сохранением внешнего вида объектов.
Я слышал, что этим летом городские власти планируют привести в порядок мостовую в Аптечном переулке и отремонтировать фасады домов. Если найдется заинтересованный заказчик (частное лицо или администрация города), то можно будет провести экспертизу на установление статуса достопримечательного места. На мой взгляд, было бы логично ограничить там движение транспортных средств и сделать переулок пешеходным.

А что происходит с шуйской важней? На этот объект периодически выделяются средства из федерального бюджета, но объект продолжает разрушаться…
В 2005 году там произошло обрушение, и тогда было выделено около миллиона рублей на проведение противоаварийных работ. Исполнителем официально была «Ивановореставрация», хотя у нас есть информация, что для этих работ они привлекали рабочих из шуйских жилищно-коммунальных управлений. В 2006 году было выделено еще около 500 тысяч рублей, а затем на протяжении определенного времени ничего не делалось, поскольку было непонятно, в чьей собственности будет находиться этот объект, муниципальной или федеральной. В конце концов важня осталась у федералов, и на 2012 год было выделено около 2 млн рублей на разработку научно-проектной документации. Эту работу проводил московский институт «Спецпроект Реставрация», который затянул со сроками, и на 2013 год мы остались без денег на важню. На этот год выделен еще 1 млн рублей на доработку проекта реставрации. И на 2015-й год мы будем просить в министерстве 10-11 млн уже на саму реставрацию. Так что у этого объекта, действительно, не самая простая судьба.

А на что еще выделены федеральные средства в этом году?
Всего на этот год мы запрашивали около 130 млн рублей, нам дали 40. Это немного, но все-таки больше, чем в предыдущие годы. На эти средства уже начались работы по реставрации деревянной церкви Успения на ул. Фрунзе, Шуйской колокольни, нескольких храмов в Плесе. Также в этом году будут проводиться работы по реставрации колокольни и Троицко-Знаменской церкви в Лежневе. На 2015 год будем расширять этот список.
Хотелось бы подчеркнуть, что, к сожалению, в нашей сфере ничего не получается сделать быстро. Мы для себя определили своеобразным рубежом 2018 год – к этому моменту мы должны завершить юридическое оформление всех объектов культурного наследия в регионе, включить их в единый госреестр, утвердить охранные зоны и оформить охранные обязательства.

А почему все происходит так долго?
Сам по себе этот процесс достаточно сложный. Например, было принято распоряжение правительства области о присвоении статуса памятника старому «Пассажу» (торговые ряды братьев Куражевых). Теперь нам до конца года только по одному этому объекту надо будет зарегистрировать обременения в ЕГРП, оформить со всеми собственниками охранные обязательства, подписать план ремонтно-реставрационных работ, утвердить территорию, внести ее в ГКН, зарегистрировать обременение уже на земельный участок и попытаться в досудебном порядке решить с собственниками вопрос об упорядочивании рекламы, по надстройкам и т.д. Если собственники не пойдут нам навстречу, то придется проводить проверки, привлекать их к административной ответственности, выдавать предписания, судиться по их неисполнению. И все это займет, как минимум, 6-7 месяцев.

У собственников объектов культурного наследия часто возникает вопрос, почему так велика разница между стоимостью строительных и реставрационных работ? Кто устанавливает эти расценки и соответствуют ли они трудозатратам проектировщиков и реставраторов?
Здесь все очень непросто. Есть ряд научных институтов, подведомтсвенных Министерству культуры, которые производят расчет стоимости реставрационных работ, материалов, с учетом необходимости сохранения каких-то традиционных технологий. Министерство ежегодно утверждает все эти цены и коэффициенты, все они есть на сайте нашего департамента и Минкульта.
Но есть один нюанс: когда идет расчет коэффициентов стоимости реставрационных работ, то объекты не разграничиваются по дате создания. То есть, за основу берется, скажем, Псковский кремль, и на его примере считаются все расценки. При этом не учитывается, что, например, при возведении объектов конструктивизма применялся уже обычный цемент. А значит, для их реставрации не нужно использовать традиционный раствор или какие-то другие технологии более ранних эпох. Это просто глупо. А расценки на работы применяются именно с учетом сложности традиционных технологий.
Вторая проблема – не скрою, реставраторы периодически спекулируют на том, что заказчику необходимо реставрировать памятники. Есть, конечно, компании, которые запрашивают разумную цену. А есть и такие, которые, что называется, краев не видят. И строят, например, новые объекты по расценкам на реставрацию.
Один из свежих примеров, иллюстрирующих аппетиты таких компаний. Фирма, которая начала делать проект реставрации усадьбы Дюрингера, подготовила коммерческое предложение и внесла в смету за историко-архивные библиографические сведения по объекту 200 тысяч рублей. При этом эксперты, не один год изучавшие усадьбу, говорят: все сохранившиеся документы по этому объекту есть в специализированном архиве управления по охране памятников. То есть за копии наших же документов с нас запросили 200 тысяч рублей. Мы, конечно, отказались от услуг этой компании.
При этом я могу понять многих собственников, когда они говорят: если государство приняло решение, что мое имущество будет памятником, пусть оно и компенсирует разницу между применением общестроительных норм и реставрационных. Это было бы честно: наше решение – наши деньги. Более того, возможность такого подхода заложена в федеральном законе «Об охране объектов культурного наследия». Но в нашей области эти нормы не применяются. Причина проста: дотационные регионы, к которым относится и Ивановская область, принимают решение о предоставлении налоговых льгот только в том случае, если аналогичные льготы предоставляются на уровне Федерации. А федеральные власти уже не первый год не предоставляют льготы тем, кто содержит и реставрирует объекты культурного наследия.

Кстати, ведь дом Дюрингера находится в частной собственности?
Да, там не приватизирована, насколько я помню, только одна комната. Этот объект имеет статус выявленного памятника. Скоро исполнится год, как мы не можем завизировать проект распоряжения правительства области о постановке этого объекта на муниципальную охрану. И до сих пор решение не принято. Сроки давности, конечно, все уже вышли, мы подготовили еще один проект распоряжения, опять включили туда усадьбу Дюрингера. И опять ждем. В этом году планируем сделать проект реставрации этого объекта, чтобы предпринять хотя бы какие-то шаги в направлении его сохранения.
Хотел бы отметить, что у нас наработана очень хорошая судебная практика. Вступили в силу постановления суда по понуждению к реставрации здания текстильной академии, усадьбы Севрюгова в Кинешме, которая принадлежит Ивановскому политехническому университету. В той же Кинешме мы понудили провести реставрацию собственника Красных торговых рядов.

И собственники выполняют эти решения?
Да. Даже те, кто имеет собственное мнение по этому вопросу. Скажем, Алексей Шевцов в Плесе на доме на улице Кропоткина, 2 повесил спутниковую антенну прямо на фасад дома. Мы его привлекли к административной ответственности, выдали предписание. Он выполнил. Или на улице Урицкого, 5 – по его мнению, дом был очень ветхий, он его снес и построил новый. Мы пошли в суд и обязали его провести научную реставрацию. И теперь он будет этим заниматься.
Конечно, если собственник по каким-то причинам не успевает выполнить предписание в срок, он может обратиться к нам и мы продлим эти сроки на месяц-два или полгода. Если мы видим, что есть какой-то позитивный процесс, то всегда идем навстречу.