Несколько лет назад я делал репортаж про религиозные меньшинства: баптисты, пятидесятники, адвентисты, кришнаиты, иеговисты. Их в Иванове достаточно. Как оказалось, это в основном нормальные порядочные люди. У них крепкие семьи и теплые отношения в общине. Меня тогда удивляло, почему эти праведники в поисках бога не пошли в православные храмы. Оказалось, что почти все начинали духовный путь с РПЦ – искали там истину, а нашли вывеску «регистратура», осуждающие взгляды прислужек и бегающие глаза священников. Можно, конечно, сказать, что им просто не повезло…
…Эта фотография глубоко задела; автора не знаю – случайно нашел в Интернете с год назад. Русская православная церковь стала отталкивать своих прихожан не только «идеологически», но и физически, в прямом смысле.
В кадре – интерьер Преображенского кафедрального собора Иванова, нашей «белой церкви». Сюда ходила моя бабушка, здесь меня крестили и впервые исповедовали. Это мой храм. А кто пустил сюда людей с безумными глазами и оружием; кто дал им право отталкивать нагайками женщин? Ответ – очевиден. Заметьте, крайний на снимке «вохровец» держит за руку священнослужителя – вместе стоят в оцеплении.
Откуда в Иванове казачьи войска? Не знаю. В местном контексте герои Шолохова фигурировали лишь в первое десятилетие ХХ века: безжалостно разгоняли мирные демонстрации; стреляли в спины и рубили пополам участников маевки на Талке 3 июня 1905 года. (Кровавой расправе над безоружными посвящена диорама в музее на Советской – развороченном и давно закрытом для посетителей).
Кафедральный собор начал меняться в конце двухтысячных – с назначением в Иваново нового епископа. Чуть ли не первым делом в «белой церкви» появились две огражденные вип-зоны. Одна для архиерея – с троном по цене автомобиля. Вторая – для дорогих гостей: за золоченой оградкой на это Рождество собрались врио губернатора Павел Коньков с супругой, его заместители Александр Фомин и Ольга Хасбулатова в белом платочке, глава администрации города Иванова Александр Кузьмичев, главный федеральный инспектор в Ивановской области Валерий Можжухин. На их присутствие и последующее миропомазание особо обратила внимание пресс-служба ивановской митрополии. На официальном сайте также ссылка на фоторепортаж с праздничной службы. На одном из снимков видно, как усач в яркой казачьей форме то ли отталкивает, то ли, простите, лапает молодую смущенную девушку в толпе верующих.
Почему женщинам советуют приходить в храм в скромной одежде? Чтоб не отвлекать мужчин от молитвы. Но, поверьте, плотские страсти смирить намного проще, чем не замечать в храме странные нововведения и не задумываться об их природе... Трудно не увидеть, как церковь отхватила кусок тротуара по улице Пролетарской. Не жалко – но ведь это нечестно, втихую. Или зачем собору новый каменный, более высокий забор? Куда пропала старинная чугунная ограда?
Неприятны камеры скрытого наблюдения. Их повесили не только перед входом (что можно объяснить мерами безопасности), но и внутри церкви – перед алтарем. Ставишь свечку – а они смотрят, подмигивают дьявольски. Может еще и микрофоны есть в местах для исповеди? Не знаю. Но неправильно это. «Все не так, ребята…»
И еще одно воспоминание для «закольцовки» этого текста… Я попал в главный шуйский храм – Воскресенский собор (который с высочайшей колокольней) – в середине 1990-х. Он был совершенно непригляден: без алтаря, на полу валялся строительный хлам. Ни росписи на стенах, ни икон. И только в «барабане», в основании купола, на огромной высоте – Всевидящее Око. Не поблекшее, ясное. Его можно увидеть лишь с одного места, до предела откинув голову. Под Оком – как под струей водопада: прямо по темечку, насквозь, рентгеном. Чувствуешь себя песчинкой. Стоишь как перед Богом: молишься или трепещешь. Без видеокамер, ряженных и золотых оградок...
…Преображенский собор в Иванове обещали «понизить» – главным в митрополии временно станет Успенский собор на улице Смирнова. Потом кафедру планируют перенести в новый храм на Лежневской, для строительства которого расселят за бюджетный счет около 60 домовладений. Сначала я расстроился, что «белую церковь» разжалуют. Но теперь думаю, это неплохо. Может, все вернется на круги своя…
