Василий Колташов
Прогнозы на 2014 год уже порядком поднадоели публике. И это нормально: замечать черные тучи на горизонте или даже над головой снова вошло в моду. Но дело не только в том, что «второй кризис» уже приелся, не успев толком начаться. Перспектива понятна даже без особых знаний в экономике. Проблемы подбирались так долго, что уже почти всем стали заметны.
Нет никакого смысла делать развернутый прогноз по экономике России ни в честь Нового года или Рождества, ни в целях отрезвления после празднеств. Стоит лишь сказать: неспешное сползание страны в хозяйственный кризис может ускориться, даже оказаться резким, а может сохранить черты вялого спада в индустрии, торговле и финансовой сфере. Ускорить процесс способны биржевые удары извне — снижение активности на сырьевом рынке, спад в экономиках. Но и без этого дела в России не поправятся, а продолжат ухудшаться. Однако как все будет происходить в деталях, угадать невозможно.
В конце 2013 года экономисты спорили о причинах «нового» кризиса. Чиновники видели их во внешней конъюнктуре, не настолько хорошей для экспорта, чтобы национальная экономика вышла из «паузы роста». Критические аналитики уверяли: источник бед внутренний. Правы и неправы были обе стороны. Конечно, высокие цены на нефть пересилили бы слабый внутренний спрос и нежелание вкладывать капиталы в Россию. При такой ситуации властям не пришлось бы набрасываться на офшоры и налоговых уклонистов из когорты бизнеса. Именно такое положение наблюдалось в России в 2002-2008 годах.
В целом правильные предпраздничные предложения Владимира Путина по борьбе с офшорами, бегством от налогов и российского рынка были совершенно излишними до кризиса. Зато теперь они недвусмысленно выдают стремление заткнуть пробоину, чуть ли не дубиной загнать инвесторов в страну. Стоит припомнить, что уговорить их миром в 2012-2013 годах не вышло. Петербургский международный экономический форум (июнь 2013 года) был посвящен именно этому. Ни он, ни другие мероприятия подобного рода не имели эффекта. Не офшоры тому, разумеется, виной и не слабость отечественного законодательства. И даже не тот факт, что Михаил Ходорковский оставался в заключении. Это-то инвесторов не волновало или не настолько беспокоило, чтобы отказываться от выгод.
Россия имеет экономические результаты адекватные социально-экономическому курсу. Уже летом 2012 года не стоило большого труда их предугадать. Вот почему неблагодарное дело сейчас распеваться прогнозами: нет смысла предсказывать то, что уже давно было намечено и запущено в практическом смысле. События развиваются по ранее обозначившиеся линии. Однако нынешний либеральный кабинет Дмитрия Медведева должен был все-таки приложить усилия, чтобы открыть кризису дорогу. Центральный банк во главе с Эльвирой Набиулиной тоже должен был поддержать дороговизну кредита, без чего кризис не пустил бы корни так скоро. Но есть уже не только корни — полным полно и побегов.
Отложить обострение проблем в экономике было нетрудно. Для этого стоило лишь пойти на отказ от повышения тарифов, заморозить либеральные реформы и удешевить кредитование. При таких мерах 2013 год дал бы картину слабого роста. Но российские либералы-министры не пошли по этой скользкой дорожке. Они честно говорили, что она может привести страну к усилению государства, регулированию и (о ужас!) протекционизму. Рынок мог стать не столь свободным, если бы ссудный процент был, к примеру, ограничен законодательно 7%, а государству пришлось бы создавать рабочие места, стимулировать индустрию и потребление. В итоге Россия могла бы докатиться и до необходимости выхода из ВТО, окрепли бы за счет роста чуждые сырьевым корпорациям силы — не только профсоюзы, но и ориентированный на внутренний рынок капитал. Вот почему власти не пошли по этой зыбкой дороге.
Поддержать рост российской экономики в 2012 году было так легко, что понятно, почему этого не было сделано. Один шаг в направлении усиления регулирования подтолкнул бы затем ко второму. За удешевлением кредита пришлось бы менять экономическую политику, а задний ход дать было бы труднее. Правящие круги страны решили избегнуть этой угрозы. Они продолжили неолиберальные реформы, коммерциализируя медицину и образование, а заодно атаковав РАН. Однако они прикрывали все это фразами о необходимости модернизации экономики и повышении производительности труда. Они даже сохранили курс на расширение Таможенного Союза, хотя без жесткой таможенной политики, без коллективной стратегии индустриального, научного и потребительского развития потенциал ТС не реализуем.
Новогодние праздники позволили миллионам россиян забыться, отбросить или утопить в вине трудности. Кто-то мог позволить себе отдых в теплых краях, а кто-то радовался времени, проведенному в семейном кругу. Но беззаботная пора фейерверков миновала: мы вновь просматриваем новости и размышляем над собственным будущим. Оно неотделимо от экономического состояния России и перспектив его изменения. Однако беда в том, что нет в этом состоянии никакого будущего в позитивном смысле. Конечно, может еще случиться чудо, и мировой рынок, как в 2010 году, протянет российской экономике руку помощи. Вероятность такого развития событий невелика, как невелики шансы скорого народного вмешательства в государственные дела. Для этого еще потребуется время.
Глобальный кризис не оправдал ни самых черных, ни наиболее оптимистических прогнозов. С одной стороны, он оказался более затяжным, с другой — менее острым во многих странах или острота эта еще только обещает наступить. В этом в сущности и состоят суровые прогнозы на 2014 год. Официально же все будет не слишком плохо, поскольку все дурное, по данным отечественных чиновников, бывает только в прошлом, но никогда в настоящем или будущем. Вот почему добрые официальные прогнозы так неточны.
