Открывает номер традиционный ежемесячный обзор Алексея Машкевича о том, что случилось в ноябре.
Несколько цитат:
«Самое пристальное внимание весь месяц было, естественно, приковано к фигуре временно исполняющего. Чиновничья братия, особенно высокопоставленная, боялась и продолжает бояться за себя и свои места. Все понимали, что у Конькова, видимо, есть свой взгляд и на структуру правительства и на соответствие некоторых персонажей своим должностям. Но в ноябре мыслей и планов Павла Алексеевича мы не узнали и не услышали – структура правительства изменений не претерпела, все основные фигуранты остались на своих местах».
«Остается открытым вопрос – насколько далеко простираются обязательства Павла Алексеевича перед Михаилом Александровичем? Но об этом мы вряд ли когда-нибудь услышим от них самих – остается только наблюдать за развитием событий».
«Еэровская верхушка уверена, что в сентябре следующего года избиратели увидят в бюллетене три фамилии: Павел Коньков – будущий губернатор, выдвиженец ЕР, коммунист Владимир Кленов – ну, куда ж без записной оппозиции и Сергей Сироткин».
«Один из глав сельского района, который шел в списке сами знаете какой партии, жаловался мне, что если селяне, средняя зарплата которых колеблется где-то на отметке пяти тысяч рублей узнают, что он получает больше 70 тысяч в месяц…»
«При Бочкове на комбинате все было хорошо, а при Ферояне вдруг сразу стало плохо. Версия эта серьезной критики не выдерживает, т.к. любой желающий может ознакомиться с бухгалтерской отчетностью комбината и увидеть, что, начиная с 2009 года предприятие работает с нарастающим убытком».
«Под конец года, как чертик из табакерки, всплыла тема Плёса. Ну, как же без него, родимого? И, естественно, это опять скандал, и, естественно, один из фигурантов этого скандала - Алексей Шевцов, экс-глава города на Волге, председатель общества друзей Плёса. Вторая сторона публичного конфликта – Абульфат Гюльмамедов, председатель совета директоров группы компаний «Купец», общественный советник Михаила Меня по национальным вопросам. Предмет конфликта – снос старого кафе-стекляшки на набережной и возведение на его месте нового двухэтажного здания ресторана. Здания, про которое начальник управления государственной охраны объектов культурного наследия Александр Мартынов сказал: «Ни один из проектов проведения строительных работ в Плесе не имел такого документального обеспечения».
В рубрике «Персона» - сенатор, представляющий Ивановскую область в Совете Федерации по линии регионального правительства Валерий Васильев.
Несколько цитат:
«Собственно говоря, никаких изменений нет, я работаю в прежнем режиме. Мы с Павлом Алексеевичем обсудили определенный круг вопросов, выработали некий алгоритм».
«Я считаю, что Павел Алексеевич и с политической, и с технической точки зрения – хорошая фигура. Он опытный политик, у него есть опыт работы и в законодательной, и в исполнительной власти, да и область он знает, что называется, изнутри».
«Насколько мне известно, несколько довольно-таки серьезных бизнесов как налогоплательщики ушли из Иванова в иные субъекты. Возникает вопрос – почему? Ведь федеральные требования везде одни и те же. Значит, есть еще причины».
«Существующая модель, мне кажется, на сегодняшний день оптимальна. Это моя точка зрения, точка зрения человека, который наблюдал обе системы в действии...»
«То, что происходит с нашей промышленностью, точно не результат финансового кризиса, это совершенно иная история. Нам нужен закон «О промышленной политике», необходимы определенные меры поддержки нашей промышленности».
Свое мнение про Народный фронт и не только высказал председатель Ивановского регионального отделения ОПОРА России, сопредседатель регионального отделения Общероссийского общественного движения «Народный фронт «За Россию» Василий Скворцов.
Несколько цитат:
«Когда мы весной прошлого года, перед выборами в Госдуму, вынесли этот вопрос на региональный совет «ОПОРы», примерно 90% членов совета проголосовали за участие в «Народном фронте».
«Многое меня там не устраивало и не нравилось: я вижу, что в зале сидит 60 человек, а по документам голосует 180 человек – и это еще нормальная история. Некоторые кандидаты вообще не приезжали на праймериз, но голосов у них было больше, чем у меня (я примерно в районе пятого-шестого места был)».
«Ну, то, что «Народный фронт» – это власть, сомнений не было, потому что собирал его Владимир Владимирович Путин. Куда уж властнее? В любом случае в конструкции Народного фронта у нас есть возможность обозначать проблемы, информировать о ней в том числе президента».
«Еще когда назначали Михаила Александровича Меня и полпред в ЦФО Георгий Алексеевич Полтавченко проводил консультации с ивановским бизнесом, я говорил, что самое плохое для области – это приезжий человек. Глубоко в этом убежден. До сих пор глубоко убежден - сегодня, наверное, еще глубже, чем тогда».
«Я не собираюсь работать в правительстве, потому что у меня достаточно много задач по бизнесу и своих планов. Но если вдруг я посчитаю, что очень нужен в каком-то направлении - может, и изменю свое решение».
Также читайте мнение первого секретаря комитета Ивановского областного отделения КПРФ Владимира Кленова – о том, что, по его версии, происходит в местном отделении КПРФ, областной думе, регионе.
Несколько цитат:
«Вы сами прекрасно знаете, что и выборов-то, по сути, не было - был очередной криминально-административный лом, очередная спецоперация по захвату власти «Единой Россией», был, как говорили в армии, дембельский аккорд Михаила Меня».
«Вся наша деятельность направлена на то, чтобы сменить этот оторвавшийся от народа правящий режим. Когда же ты вступаешь на путь соглашательства с действующей властью, следующего шага может и не быть, как это случилось со справедливоросами».
«Достойным сенатором был бы коммунист Сергей Нациевский, назначать в Совет Федерации человека, угробившего «Тепличный», я считаю верхом цинизма».
«В партии мы иногда сталкиваемся с явлением автонеевщины, потому что КПРФ партия оппозиционная, живет и действует в буржуазном окружении, которое как серная кислота все разъедает изнутри».
«В резервном фонде страны находится 8,5 триллионов рублей, а на погашение долгов всех субъектов РФ требуется всего-навсего порядка 850 миллиардов. Если бы регионам погасили долги, они хотя бы вздохнули».
«Кроме Плёса и кинофестиваля «Зеркало», я ничего не могу и вспомнить из деятельности Меня. Он на корню угробил сельское хозяйство, закрыл большинство сельских школ».
Далее - разговор «за жизнь» с оппозиционером, который «по традиции» выступает в Интернете под псевдонимами.
Несколько цитат:
«В «Твиттере» его зовут @alexey_kipelov, в живом журнале alexey_propheto, у нас на сайте «Слухи и факты» он зарегистрировался как ProRock. Когда мы встретились в реальной жизни, а не online, я не удержался и спросил его, почему он не пишет под своей настоящей фамилией? Это боязнь преследований со стороны «режима» или дань далекому революционному прошлому, когда у всех борцов были клички? Я вообще шутя спросил – думал, что посмеемся сейчас над какой-нибудь веселой версией, но нет. Не кличка, а псевдоним – сказал, как отрезал, Алексей».
«Алексей говорит, что анархизм – это не идеология. По его словам «это стиль жизни, который основывается на непринятии государственных структур, отказа от работы вообще, и работа прежде всего по самоорганизации»
«Вы не жили при социализме, я вам точно скажу. Это был государственный капитализм, где главным собственником было государство»
«Общественные движения выгодно отличаются от партии: не нужно бороться за регистрацию, да и разогнать их гораздо сложнее, чем, допустим, разогнать партию»
«Если мы говорим, что власть нечестная, то сами должны быть честными, а у нас сейчас так называемые оппозиционеры в принципе ничем от власти не отличаются»
«Нужно снова стать народниками, нужно снова идти в народ, работать с ним. Нужно просвещение, нужно нащупывать болезненные точки во власти, давить на эти точки»
Журналист Анна Семенова поделилась с нашими читателями тем, что, по ее мнению, происходило интересного в ивановской бизнес-среде.
Несколько цитат:
«Самые большие неприятности в будущем году, похоже, ждут руководителей муниципалитетов, которым придется самостоятельно думать, откуда взять денег для наполнения скудных местных бюджетов. Объемы субсидий из областного бюджета будут сокращаться, так что сейчас самое время чесать затылок на тему «продать что-нибудь ненужное», поскольку создать условия для развития местного бизнеса, от которого можно будет получать налоги, уже никто не успеет».
«В рамках оптимизации бюджетов сокращаются расходы на самые разные программы, в том числе на поддержку того самого малого и среднего бизнеса, ремонт дорог (из-за уменьшения объемов регионального дорожного фонда по сравнению с планируемыми) и т.д. Вот и областная дума собралась на немножечко подсократить статью расходов на собственное содержание. На этом фоне две машины по 2,5 млн рублей для двух глав – просто главы и главы администрации – в областном центре выглядят, как минимум, странно. Особенно если учесть, что из ивановского бюджета чуть ли не каждый месяц выделяются дополнительные деньги – то по миллиону, то чуть больше – на оплату исполнительных листов».
«Замена в руководстве Региональной службы по тарифам выглядит не таким уж невинным шагом, как это кажется, исходя из официальной информации о том, что у Владимира Пасечника «закончился срок контракта». Игры вокруг тарифов, в том числе на передачу электроэнергии, на отопление и т.д. – это игры вокруг больших и очень больших денег. Причем ушел Пасечник в разгар кампании по утверждению тарифов на следующий год. Заинтересованных лиц может быть много, так что теперь огромное значение будет иметь позиция вр.и.о. губернатора Павла Конькова. В конце концов, и за экономику, и за общественно-политическую ситуацию в регионе теперь отвечать ему».
Алексей Машкевич написал о лакмусовых бумажках в отношении власти и общества.
Несколько цитат:
«Есть у главы города Иванова премилое развлечение – ставить памятники. Кому угодно, где угодно и какие угодно. Первый памятник второму главе Иваново-Вознесенска (почему не первому?) Гарелину стоит (точнее сидит) напротив памятника борцам революции и окон кабинета главы нынешнего. Единственное достоинство монумента – он очень похож на Вячеслава Сверчкова. В остальном – любительское уродство в эстетике позапрошлого века, причем в его самой провинциальной ипостаси. Мнения о том, нужен ли монумент, естественно, ни у кого особо не спрашивали – памятник, дескать, не из бюджета оплачен, а спонсорами. Пардон – меценатами».
«Второй памятник (а ходят слухи, что целых два вторых) будет Дмитрию Бурылину. Посмотрим как в этот раз поведет себя общественный совет при главе города – опять послушно проголосует или вспомнит, что должен представлять горожан и, наверное, слушать, что говорят эксперты, а не только прислушиваться к тому, что хочет левая нога главы».
«И вот народ с Громобоя, 29 придумал хитрый ход – если памятник все равно появится, то пусть встанет рядом с их домом, напротив храма. И глава в свои игрушки наиграется, и аллея цела. Единственно, чего не учли наивные жители, обращаясь еще в один институт нашего гражданского общества – в Общественную палату, так это того, что меценаты-депутаты свои взносы нынче в разные фонды уже сделали. И в том числе за этот участок рядом с 29 домом… И я не знаю, какое решение теперь глава примет…».
Редактор журнала «Лабиринт» Михаил Тимофеев попал в зону ивановских культурных аномалий.
Несколько цитат:
«Недавно, читая текст своей иногородней аспирантки, наткнулся на явную цитату из моей давней статьи об Иванове без ссылки на источник. Она объяснила это недоразумение следующим образом: текст действительно заимствован, но не из моей статьи, а с сайта администрации города. А отсутствие указания на первоисточник связано с тем, что данная информация рассматривалась ей как некое общее место, как то, что о нашем городе знают все его жители. Мое последующее знакомство с параграфом 1.9 «Историко-культурный ресурс. Уникальность города Иванова» из «Концепции стратегии развития городского округа Иваново до 2020 года» вызвало у меня странное чувство использованности при невостребованности, и дало повод обратиться к теме взаимоотношений интеллектуалов и представителей городских властей».
«Чреда переименований улицы Соковской, идущей от реки Уводь до площади Революции, началась в 1934 году. Три года она носила имя А.С. Бубнова, с 1937 года до 1951 называлась улицей 12-го Декабря (12 декабря 1937 года состоялись первые выборы по новой «сталинской» Конституции), затем стала улицей Ленина, а в 1960 году – продолжением левобережной улицы Фридриха Энгельса. Когда-то я написал об этом в одной из своих статей, посвящённых особенностям ивановской топонимии. Сейчас же вспомнил об этом в связи с неизбывной тягой администраторов к переименованиям и недолгом веке многих наименований в нашем городе, да и в отечестве и мире в целом».
«Я, например, с удовольствием бы поддержал переименование улицы, названной в честь председателя Иваново-Вознесенского губсовнархоза и комиссара Чапаевской дивизии Батурина, в улицу Бурылина – фабриканта и мецената. Зная о моей склонности ценить советское наследие, это может показаться не совсем логичным, но порой место диктует выбор имени, а улица, где находятся два музея, имеющих непосредственное отношение к Бурылину, именно такова».
«От слишком многих гостей Иванова я слышал, что они с удивлением замечают, что ивановцы не любят свой город. Заставить полюбить кого-то или что-то невозможно. В существовании этого чувства я вижу вину и интеллектуалов, и властей. Пока не будет эффективного диалога между ними, пока не появятся «умные» и, не побоюсь этого слова, «модные» площадки для обмена мнениями креативной молодёжи и неравнодушной к судьбе города интеллигенции старшего поколения - сдвига не произойдёт».
Журналист Николай Голубев побывал на репетиции спектакля «Золушка» в Центре психолого-педагогической помощи семьи и детям и написал проникновенный материал.
Несколько цитат:
«…Как легко мы готовы сбросить со счетов, причислить к другому сорту тех, кто хоть немного отличается от нас в возможностях. Даже если речь идет просто о месте рождения или финансовом положении…»
«Все артисты преодолевают ограничения своей болезни. Выйти вовремя на сцену, вступить в нужном месте в свою роль – уже достижение. Но режиссеру этого мало – Анна поднимает планку требований все выше. Это даже кажется странным: в нашем обществе не принято чего-то требовать от инвалидов – принято только жалеть; а еще не показывать, прятать их – когда болезнь, что называется, налицо».
«Если у нас что-то не получается – я это воспринимаю не как их ограниченность, а как свое неумение найти нужный подход. Не получается так – значит я пойду с другой стороны, буду пробовать другой какой-то вариант работы с ребенком».
«Я думаю, общество должно это видеть, знать, что рядом живут такие люди, - говорит Анна. – Надо показать пусть ограниченные, но возможности инвалидов. Не должно быть в обществе отношения: если ты не такой как все – иди в дальний угол. Должно формироваться какое-то понимание, что инвалидов не просто надо жалеть, а нужно им помочь раскрыться, дать им возможность жить рядом с нами».
О культурных событиях читайте в постоянной рубрике «КультУрна». На это раз обзор посвящен свежему номеру альманаха «Откровение».
Несколько цитат:
«Хоть ивановские писатели тогда и обиделись, моя прошлогодняя рецензия в целом была положительной. Я и сейчас думаю, что ежегодный альманах «Откровение» - вещь нужная и вполне годится, чтобы потратить на чтение один-два вечера. Можно найти стоящее и в свежем, девятнадцатом выпуске, если не отбросить альманах сразу, наткнувшись на среднего пошиба журналистику, раскинувшуюся с 21 по 82 страницу. Шестая часть сборника отдана под отчеты ивановских литераторов о групповой туристической поездке в Париж. Конечно, Париж – место особое, и написать про него – не грех. Но зачем публиковать об этом сразу пять текстов, тем более вся ивановская группа жила вместе, видела одно и то же. Читателю вполне хватило бы очерка Ларисы Щасной. Она умело совместила в своем тексте репортаж о формальной программе визита и яркие, действительно интересные, писательские наблюдения».
«Еще один многостраничный блок в «Откровении», который можно безжалостно пролистнуть, - стихи белорусских поэтов. Напечатаны по взаиморасчету – до этого ивановцев опубликовали в минском сборнике.
Что же хорошего? Во-первых, меньше обычного «провисает» в «Откровении» местная поэтическая составляющая – на уровне подборка Александра Куванова; мастеровито сделаны стихи Евгения Смолина. В отделе прозы приятно видеть рассказы Василия Баделина».
«Особого внимания заслуживает статья Л. Таганова «Капиллярный сосудик советской цивилизации». Формально ее стоит отнести к разряду краеведческих (жаль, что слово это так опошлено сегодня исследователями ивановских памятников) – она о том, почему Иваново именно такое, какое оно есть; почему наша жизнь здесь складывается так, а не иначе».
Дмитрий Фалеев взял интервью у художника Вячеслава Ершова, а также собрал отзывы и впечатления о его творчестве.
Несколько цитат:
«Из всех ивановских художников Вячеслав Ершов, пожалуй, самый неуверенный и неубеждённый. При этом это человек с ясным взглядом на вещи и целеустремленный. Он органично противоречив, возможно, это и мешает ему высказаться с окончательной уверенностью».
«Я писал портреты в духе реализма, но меня не увлекло. В хаосе сложнее рождаются миры – из незнания, неведенья. Моя задача говорить «об этом» на языке живописи, извлечение формы. Что там появится – не моя проблема, но появится там только то, чем ты живёшь. Для меня беспредметные, абстрактные композиции тоже религиозные».
«Для Ершова ритм – распределение цветовых пятен и масс, линий – самое основное. В этом он близок с Кандинским и Малевичем. Художник иллюстрирует этот процесс библейским сюжетом о сотворении мира. «Сначала все на холсте как вода. Как только вводишь структуры – морская гладь сразу становится твердью. Членения рождают определенное формообразование: свои поля и лакуны, начинаешь работать с фактурой. Позже она может перейти в плоть: листок, яблоко, голову – во все что угодно. Это зависит от того, каким материалом я наполнен»
«В канонической иконе образ святого статичен. У Ершова на картинах фигуры, как правило, в движении. Художник признается, что он еще не пришел к цели. Конечная точка в творческом и, видимо, религиозном пути Вячеслава Ершова – написать «настоящую икону». Правда, здесь много путаницы, к словам прикрепляются отвлекающие отзвуки. На вопрос, почему он не ставит автограф под своими работами, Ершов отвечает: «Иконописец не должен подписываться». Но в то же время на вопрос, испытывает ли он религиозный трепет перед своими холстами и можно ли креститься на них – отвечает «нет» .
«Уникальность Ершова - в его уникальности. У него есть собственное, неповторимое лицо. Это в искусстве – самое главное. Безразлично – абстрактная или реалистическая работа, в духе кубизма, или сюрреализма, или же вот в духе новой русской религиозной картины, Ершов её делает. Все его рассуждения, философские взгляды значения не имеют. Главное – смотришь, и сразу понятно: «Вот это Ершов», «Вот это Матисс», «Вот это Леже». Ни с кем не перепутаешь».
«В начале что-то бродит бесформенное, ты его уплотняешь, сталкиваешь цвета, примиряешь - вдруг чувствуешь, что близко, что оно уже там, живописное тело: без сюжета, без имени, - но в нём уже есть нечто, и это надо вытянуть, извлечь на свободу, но нельзя ему подсказывать, нельзя помогать. Начинаешь помогать – исчезает живопись. Почему я и вращаю этот свой стол, на котором работаю, - чтобы не привязываться. Культурная память у нас настолько насмотрена, что сразу сбивает на что-то подражательное, но если до конца следовать тому, что диктует первый импульс, тогда родится то, что и сам не знаешь».
Наш постоянный читатель и писатель – «гастарбайтер из Москвы» делится впечатлениями от поездки в Германию.
Несколько цитат:
«Удивляет, что в Берлине бережно сохраняют любую историю, даже советскую. Немцы хранят память о Второй мировой, а нацизм и фашизм – это для них до сих пор боль всей нации, впрочем, как и коммунизм. Им стыдно за то, что это было в их истории. Никакого великодержавного апломба».
«В двадцати километрах от Мюнхена существует мемориал Дахау, бывший фашистский концентрационный лагерь. Во всех путеводителях есть информация об этом месте. В Дахау с 1933 по 1945 было замучено, по разным данным, до 200 000 человек, причем около 30 000 русских. Мы с женой провели в Дахау почти целый день – тяжелое впечатление, я вам скажу, мы даже плакали иногда. Но том, что там было, надо помнить - чтобы не повторилось. И немцы помнят, и американцы, и евреи, и поляки, и итальянцы, и португальцы, и другие – все они приезжают в Дахау. А вот русских, кроме нас, в этот день в жутком музее мы не встретили, хотя в барах, ресторанах, магазинах Мюнхена их было пруд пруди».
«Поразительно вот что: немцы пережили и тоталитарный режим, и войну, и разделение страны на две части. Их страну разутюжили танки союзников, судя по большому количеству послевоенных домов, Берлин вообще сравняли с землей. В 1945 году они начали все с нуля. Теперь немцы могут, как и раньше, гордиться культурой и экономикой: сильнейшим в мире автопромом, отличными дорогами, чистотой и уважением к человеку. Их дедушки и бабушки путешествуют по стране и миру. А наши пенсионеры?..»
Историка Александра Семененко заинтересовала Тамань – место для отдыха, знаковое для российской истории и имеющее связи с Ивановом.
Несколько цитат:
«Что же влекло людей в Тамань? Для большинства Тамань — это Михаил Лермонтов, «Герой нашего времени». Кстати, составлением родословной Лермонтова занимался костромской краевед, почетный гражданин Костромы Александр Григоров (с ним в переписке состоял бывший главный редактор еженедельника «Будни-2» и газеты «Рабочий край» Михаил Смирнов). Именно изыскания Александра Александровича Григорова привели к установлению факта, что один из потомков поэта, П.Н. Лермонтов, будущий подполковник Советской армии, в годы гражданской войны был начальником склада боеприпасов в Шуе. А до 18 июня 1941 года в Ивановском художественном музее хранился подлинник картины Михаила Юрьевича «Тифлис», написанной маслом в 1837 году».
«Побывав в Тамани в этом году, еще раз с удивлением обнаружил, сколько ивановцев «завернуло» туда на отдых… Иваново - Тамань: история продолжается…» .
Также в номере спецпроект «Город Шуя».
И напоминаем, что традиционно в декабре выйдет еще один номер журнала – январский, с подведением первых итогов и поздравлениями. Прямо под елочку…
