Алексей Машкевич
Действия ивановской полиции в предвыборный период, кадровые назначения и громкие уголовные дела – к персоне нового начальника УВД Ивановской области Александра Никитина вполне закономерно приковано внимание представителей и власти, и бизнеса. Надеемся, что ниже вы найдете ответы на некоторые вопросы, которые волнуют многих…
Александр Дмитриевич, когда вы прибыли в регион у Вас быстро установился контакт и взаимопонимание с теперь уже бывшим губернатором Михаилом Менем.
Да, мы с ним достаточно откровенно поговорили при первой нашей встрече. Мы не прятали глаз друг от друга. Я объяснил ему, что я за человек, какие задачи были мне поставлены, а он не высказал особых требований по отношению к моей работе. Мы ни о чем не договаривались, Михаил Александрович заверил меня, что не будет стоять на стороне криминала, особенно того, который есть в органах власти, поэтому он двумя руками за то, чтобы мы такие факты выявляли, если они будут.
Вы получили от своего руководства какие-то установки по персоналиям в бизнесе и во власти, в коллективе ивановского УМВД?
Руководство МВД беспокоила обстановка, которая сложилась внутри коллектива управления. Сигналы, которые поступали наверх в период «безвластия», доходили до руководства и оказались объективными. И передо мной была поставлена основная задача – в короткие сроки сплотить коллектив, погасить тот пожар, который назревал внутри коллектива, и по возможности принять правильные кадровые решения, определиться с отдельными персоналиями и с образовавшимися вакансиями.
С Павлом Коньковым вы уже официально встречались как с и.о. губернатора?
С Павлом Алексеевичем Коньковым я познакомился, когда он был заместителем губернатора, мы встречались на совещаниях и по ряду вопросов и у нас сложились достаточно конструктивные отношения. Не так часто встречались, но те встречи, которые были, они были конструктивными. Обсуждали программу «Безопасный город» (в том числе искали пути финансирования), отдельные моменты, связанные с директором фонда поддержки предпринимательства.
В фонде были нарушения?
Нет, возникли сложности с заменой руководителя.
Встречались мы и почти сразу после его назначения вр.и.о губернатора – определили, как будем строить отношения. Определились, что на встречах будем обсуждать проблемы, имеющие отношение к охране общественного порядка и профилактике правонарушений в Ивановской области.
Вы борец с преступностью, в том числе экономической. Что, на ваш взгляд, страшнее для безопасности в стране: серые схемы в бизнесе, которые применяют бизнесмены, уходя от налогов, или коррупция в органах власти?
Вы знаете, и то и то опасно. Обычно серые схемы в бизнесе имеют отношение к коррупции во власти, поэтому одно от другого отделить очень сложно, все взаимосвязано. Если говорить о моем прошлом, моя работа была в большей степени связана с организованной преступностью. Авторитеты преступной среды, организованные группы - и чиновники, которые, используя свои должностные полномочия, помогали криминальным авторитетам решать их вопросы…
В Интернете вас называют чуть ли не одним из лидеров ОПГ.
Я вам скажу больше про Интернет. В Новосибирске, откуда я приехал, есть определенные сайты, которые уже на протяжении длительного времени работают против меня и сотрудников правоохранительных органов, разоблачивших группу лиц, большая часть из которых уже осуждена (и приговор утверждён Верховным судом). В отношении нескольких должностных лиц в настоящее время в Новосибирском областном суде идет слушание уголовного дела.
Именно чиновники?
Да, три человека обвиняются по ч. 3 ст. 210 Уголовного кодекса (участие в преступном сообществе и совершение тяжких или особо тяжких преступлений с использованием своего служебного положения). Это очень тяжкая статья, которая предусматривает срок лишения свободы до 20 лет.
Серьезно. Но к чиновникам мы вернемся чуть позже. Первым делом был взят под домашний арест бизнесмен Дмитрий Сиганов. Почему была выбрана такая форма пресечения, несмотря на то что дело подведомственно Арбитражному суду? Это же спор хозяйствующих субъектов, предпринимателя и банков?
Избрание меры пресечения – это прерогатива суда, мы просто выходим с ходатайством, это ходатайство прокуратура либо поддерживает, либо не поддерживает, а суд избирает меру пресечения. Домашний арест – это та мера, которая по данному преступлению должна была быть выбрана для этого человека.
У меня есть информация, что ваши владимирские коллеги вообще отказались возбуждать дело против Сиганова – не усмотрели состава преступления. Почему ивановские правоохранители приняли решение «закрыть» его?
Дело было немножко не так. Было два варианта: либо возбуждать дело во Владимире, потому что там находится филиал банка-кредитора, либо по месту совершения проплат, в Ивановской области. Сначала мы пошли по владимирскому пути, потом поняли, что нам сложно и неудобно постоянно ездить туда, посидели, пообщались, поработали и приняли решение, что «по территории» будет более правильно. Если бы мы не смогли аргументировать свои действия, то, несомненно, передали бы это уголовное дело во Владимир.
Просто Дмитрий Сиганов имеет долги перед банками много лет, а до ареста дело дошло (вот совпадение!) только тогда, когда он зарегистрировался кандидатом в депутаты не от «Единой России». Складывается такая картинка: если ты бизнесмен и идешь от партии власти, ты можешь иметь долги и кредиты, но у тебя все будет хорошо, а если критикуешь существующую власть, то тебя «закрывают». Есть такая связь?
Кто такой Дмитрий Сиганов, что у него за политическая карьера - я этого вообще не знал. Насколько мне известно, заявление из банка ВТБ поступило задолго до того момента, когда Дмитрий Сиганов зарегистрировался в качестве в кандидата в депутаты. Потом выяснилось, что, оказывается, аналогичное заявление есть у судебных приставов. Есть состав преступления – значит, будем работать, состава нет - откажем в возбуждении и не будем на этом спекулировать. Вот такой у меня принцип.
С выборами ни возбуждение дела, ни арест никак не связаны?
Заявление из ВТБ поступило к нам где-то в середине июня. Знали в банке о том, что Сиганов собирается регистрироваться кандидатом в депутаты, мне не известно. Я о его политических планах ничего не знал. Есть состав преступления – есть дело. Если фигурант кандидат в депутаты или депутат – мы обращаемся в соответствующие инстанции, чтобы получить разрешение на его привлечение к уголовной ответственности.
Не могу не спросить о предвзятом отношении полиции к представителям КПРФ (по этому поводу они даже устраивали пикет у здания УВД). Двое самых активных коммунистов в день голосования были задержаны. Со стороны это выглядело как прямая работа на улучшение результата «Единой России»…
Скажу так. Я к политике стараюсь относиться очень сдержанно. Я интересуюсь тем, что происходит, но мне абсолютно все равно – КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия», «Единая Россия». Если человек нарушил закон, он должен отвечать. Если это представитель партии власти, то это накладывает на него еще большую ответственность. Когда за этим столом передо мной сидел товарищ Кленов, он мне высказывал такую мысль: нам нравится, когда Вы «закрываете» представителей партии власти, это нами приветствуется, почему бы не делать это более активно? Но как только я спросил: «А если это будут представители КПРФ, например?» - он ушёл от ответа. Я поинтересовался: «Почему, когда мы работаем в отношении представителей ЕР или сочувствующих этой организации, вам это нравится, а когда привлекаем к ответственности представителей коммунистической партии, это вызывает у вас бурю гнева и эмоций и все видят в этом подвох и выборные дела?» Надо предъявлять жесткие требования не только к другим, но и к себе. То, что совершили два кандидата в депутаты Максимов и Автонеев, на мой взгляд, не красит их ни с какой стороны…
На самом деле Автонеев произвёл на меня нормальное впечатление. Я в первый раз увидел его, когда в научной библиотеке обсуждался проект закона по участию граждан в охране общественного порядка, а он был среди слушателей и участников. Честно говоря, как-то удивительно было видеть человека, находящегося под следствием, ратующим за правопорядок... Но, по крайней мере, он высказал достаточно здравые претензии в наш адрес, я с ним согласился и даже поблагодарил его за эту критику.
Я на всех смотрю абсолютно одинаковыми глазами. Если я начну юлить вправо и влево – этого можно трогать, потому что он из такой-то партии, а этого нельзя, потому что он из такой-то партии - то на своем месте усижу недолго…
При этом Максимов и Автонеев ловят мелких прохиндеев, которые собирают чужие агитационные материалы и у них завязывается потасовка. Почему вы возбуждаете дело только против Автонеева с Максимовым, а те, кто воровал из ящиков агитматериалы, уходят от ответственности?
Вы всю полноту ответственности переносите на наши плечи, хотя, по большому счету, деятельность Автонеева и Максимова была под юрисдикцией следственного комитета, они к нам отношения не имели.
Ваши люди только брали?
Нам давали поручения, мы их выполняли – все. Было поручение собрать материал, мы его собирали, опросить – опрашивали. Задержать, привести к следователю – мы это делали.
Все остальные вопросы через дорогу?
Я считаю, на эти вопросы должны отвечать те, кто принимал такое решение. Я не могу давать какие-то пояснения за моих коллег из другого ведомства, это нетактично.
На мой взгляд, если я как гражданин являюсь кандидатом в депутаты и возникает какая-то конфликтная ситуация, то я должен всеми способами убедить людей разрешить ее без конфликта. А здесь дело дошло до мордобития… Поэтому я был согласен с позицией Михаила Меня, который выступил по этому поводу. Когда Мамо Ферояна совершил преступление, его отец нашел в себе силы и сдал депутатский мандат, снялся с выборов? Почему другие думают, что могут не отвечать за свои противоправные действия?
Тогда еще про выборы. В них участвовал бывший полковник милиции Михаил Крайнов, который сейчас уволен из рядов полиции. Причина - он высказывал свое мнение и отдавал предпочтение оппозиционной политической силе и ему объяснили, что человек в погонах не может участвовать в политической жизни страны, региона и т.д. У меня вопрос: почему этому полковнику нельзя, а ваш предшественник генерал Забегалов и другие люди в погонах спокойно сидят в кругу сторонников партии «Единая Россия» - и это воспринимается как должное. Это двойные стандарты?
Нет, вы немножко путаете понятия. Никто не ставил Крайнову в вину то, что он пошел в депутаты – это право дано любому сотруднику. Только сотрудник, который туда идет, должен следовать тем нормативным документам и законам, которые существуют. В данном случае, если сотрудник избирается в депутаты, то он приостанавливает свою службу в органах внутренних дел, что до этого было у Крайнова. На тот момент он мог спокойно высказывать свои политические взгляды - пожалуйста, вопросов нет. Но когда он избирается в депутаты, он от этого не перестает быть сотрудником органов внутренних дел – он получает зарплату, на него распространяются права и обязанности сотрудников органов внутренних дел. А он посчитал, что, если он пошел на выборы, если он участвует в каких-то митингах или собраниях, то имеет право безапелляционно говорить вещи, которые требуют какого-то документального подтверждения. Пользуясь тем, что пострадал наш сотрудник, он завоевывал себе дешевый политический капитал.
На том, что случилось с инспектором ДПС Евгением Харанеко, многие попытались что-то завоевать…
В словах Крайнова, в его поступках, мы увидели нарушения. А если нарушаются приказы или инструкции, как руководитель я обязан на это отреагировать. По поводу его выступления на митинге был оформлен соответствующий документ и я назначил служебную проверку. Служебная проверка была абсолютно независимой, в ней участвовали люди, которые не имеют никакого отношения к Крайнову. Пока шла проверка, появлялись все новые его выступления и публикации. По итогам этой проверки было вынесено решение уволить Крайнова из органов внутренних дел, и с этим решением согласился министр (решение об увольнении полковников принимает министр внутренних дел, у начальника управления территориального органа такого права нет).
С Крайновым все понятно. Сейчас две самых громких фамилии в регионе – это Жубаркин и Чужбинкин. По их поводу правительство Ивановской области официально заявило, что знало об их чудачествах и что силовики им докладывали, но они как-то не поняли, что нужно делать, и доигрались. У меня лично складывается такое впечатление, что у вас была договоренность с областным руководством не трогать их до выборов – чтобы не портить картинку. Было такое дело?
Нет, здесь все проще. Когда Михаил Александрович объяснял эту ситуацию, видимо, его неправильно поняли. Губернатор Ивановской области является высшим должностным лицом, и я как начальник управления обсуждаю с ним все подобные вопросы – поэтому мы регулярно встречаемся один на один. Я обязан ставить губернатора в известность обо всех сомнительных моментах, касающихся сотрудников, которые работают в правительстве, в администрациях разного уровня.
Вы докладываете ему факты неправомерного поведения?
Да, я докладывал губернатору о том, что у нас есть материалы в отношении конкретных людей, и если факты будут подтверждаться, то, возможно, это приведет к легализации. Губернатор знал об этом.
Он просил вас не предпринимать каких-то действий до выборов?
Ничего подобного. Первые действия мы предприняли еще до выборов – задержали Савочкина, провели обыск у Чужбинкина. У нас тоже не все сразу получается, и на тот момент получилось не то, что мы хотели – поэтому пришлось сделать небольшой шаг назад, поработать по сбору доказательств, и сегодня мы можем говорить, что та работа, которая была проведена в начале, дала положительные результаты. Многое из того, что на тот момент было неизвестно, уже имеет доказательства в уголовном деле. Уголовное дело в отношении Чужбинкина мы, скорее всего, будем передавать в прокуратуру для переквалификации в связи с тем, что из собранных материалов уже усматривается другая статья, 290 – получение взятки, а это уже подследственность Следственного комитета.
Вернемся к Игорю Савочкину. Говорят, что у вас в региональном отделе по борьбе с экономической преступностью работают такие творческие ребята и они так ловко провели работу, что он «потёк» и сдал практически всех. Это правда?
По роду своей профессиональной деятельности я много времени провел в общении с лицами далеко не законопослушными, мне приходилось склонять кого-то к сотрудничеству, кого-то - к показаниям, которые разоблачали или объясняли определенные моменты, и я не считаю, что человек, который решил рассказать правду – «потек», «сдал». Понимаете? Государство абсолютно правильно делает, когда идёт на моменты, которые для нас раньше были нонсенсом. Сегодня мы спокойно можем заключать досудебное соглашение с гражданами, которые готовы сотрудничать со следствием. Если человек осознал свое деяние, понял, что совершил проступок или преступление, готов идти на сотрудничество со следствием - разве можно осуждать его за это? Ни в коем случае. Чем больше таких людей, тем выше раскрываемость и меньше белых пятен в резонансных преступлениях, не раскрытых до сегодняшнего. А у нас у населения еще засело такое понятие, как «не сломаться», «не сдать».
Ценности смещены?
Да. И если Савочкин изъявил желание рассказать все следствию, то это можно только приветствовать. И мы пошли на то, что вышли с ходатайствами об изменении ему меры пресечения, поэтому в настоящее время он находится под домашним арестом, и я не вижу в этом ничего плохого. Более того, надеюсь, что на такое же сотрудничество пойдет и Чужбинкин…
Заместители Жубаркина дают показания?
Наверное.
Отличный ответ. Чиновники - это каста и они друг друга защищают. И сейчас в чиновничьих кругах ходят разговоры, что у Никитина нет никаких доказательств – ни Жубаркина, ни Чужбинкина не взяли с поличным … Есть только показания вторых-третьих лиц, а это значит, что руководство полиции, возбудив вот такое «голое» дело, лезет в политику. Вы действительно лезете в политику?
Я очень спокойно отношусь к таким обвинениям. Я не считаю, что если мы работаем в отношении чиновников, то занимаемся политикой – это раз. Во-вторых, откуда тем людям, которые эти вещи говорят, знать, какие у нас есть доказательства, а каких нет? Если следовать их логике, то политикой занимается прокуратура, которая поддерживает избрание меры пресечения или соглашается с возбуждением уголовного дела, в политику играет суд, который избирает меру пресечения, связанную с арестом… Получается, в политику играет не один Никитин, а все правоохранительные органы…
Понимаете, уголовное дело - это же не газета, которая должна ходить по всем квартирам или быть вывешена на всеобщее обозрение, чтобы все были в курсе – тайну следствия никто не отменял. Когда следствие будет окончено, прокуратура утвердит обвинительное заключение - будет суд, на котором смогут присутствовать журналисты. Тогда и обсуждайте подробности, доказательства и прочее, а на стадии возбуждения уголовного дела говорить о том, что мы играем в политику – это просто смешно.
Политики никакой нет. Перед нами поставлена задача бороться с коррупцией. Если бы ее не было – да, тогда Никитин вместе с прокурором и с судьями играет в политику. А если мы пытаемся вывести коррупционеров на чистую воду, разве это игра в политику? Скажу вам больше: в ближайшее время вы услышите новые фамилии, не связанные с вышеупомянутыми уголовными делами, и узнаете про новые уголовные дела…
Есть информация, что в делах Чужбинкина и Жубаркина местные силовики первый раз за последние несколько лет действовали настолько слаженно и четко, что многие говорят о том, что первый раз увидели командную работу силовых структур. Это как-то связано с тем, что сейчас поменялись руководители практически всех силовых ведомств в области?
Борьба с коррупцией это задача не только органов внутренних дел. Прокуратура действует в плотной связке с нами. Мы можем спорить по отдельным моментам, но ведь мы все юристы, а на два юриста приходится три мнения… У каждого свои взгляды, свои подходы, но это не меняет сути, понимаете? В ФСБ работают такие же оперативники, но по своим материалам. Я считаю, что никакого противодействия никогда вообще не было.
Вы, придя в Ивановскую область, ощущаете, что у силовиков единая команда?
В плане раскрытия преступлений — думаю, да.
В СМИ долго муссировался слух о том, что прокурор области попал в ДТП и кричал на сотрудника ГИБДД, звонил вам. Это была провокация, желание рассорить вас с Андреем Ханько или это реальный случай?
Было ДТП с участием машины прокурора, но никаких вопросов не возникло: сотрудники приехали, составили протокол, определили виновное лицо и все. Виновное лицо, насколько мне известно, оплатило штраф.
Это был не Ханько?
Это был не Ханько, но это была машина прокурора области
И Ханько вам не звонил?
Ханько мне не звонил. Может быть, кто-то хотел эту ситуацию разыграть...
Возвращаясь к Жубаркину. Я общался с его близкими друзьями, и они рассказали мне страшную историю о том, что он сидит где-то в мокром подвале, где бегают крысы, а с ним два подсадных человека, которые его чуть ли не физически склоняют к сотрудничеству с полицией…
Честно говоря, я не был в том месте, где сидит Жубаркин, но я знаю одно, что сейчас в таких заведениях, как ИВС или СИЗО, очень часто бывают правозащитники разных рангов и мастей, которые уделяют большое внимание именно условиям содержания.
Я недавно инспектировал Шуйский отдел внутренних дел, где мы сейчас открываем, на первом этаже помещения изолятора и спецприемника, а на втором этаже работают сотрудники. Так вот, спецприемник сделали отлично, а когда я увидел второй этаж, мне стало больно. Я сказал, что мы должны создать условия работы не хуже, чем у тех, извиняюсь за выражение, антисоциальных людей, которые будут попадать в спецприемник.
Теперь о деле Ферояна. Пресс-служба Следственного комитета долго не хотела давать информацию, и вы тогда говорили, что это ее недоработка. Дела Чужбинкина и Жубаркина расследует ваше ведомство - и опять тишина. Взяли, мера пресечения - и все…
А что вы хотите услышать? Вы хотели бы, чтобы в СМИ печатались копии протоколов допросов? Этого не будет.
Когда задержали Чужбинкина, я вообще был в отпуске и прочитал информацию об этом на сайте нашего ведомства, как обычный обыватель. И мне все было понятно.
Говорят, это обычная практика в МВД – когда начальник уходит в отпуск во время громких задержаний, чтобы не ссорится с областным руководством…
Да ну, о чем вы говорите? Начнем с того, что Мень был в курсе, что ситуация, которая была связана с Савочкиным, рано или поздно трансформируется в Чужбинкина. Просто это было делом времени. И Михаил Александрович как руководитель повел себя в этой ситуации по-государственному. Он прекрасно знал, что мы работаем в отношении Чужбинкина, был осведомлен о том, что у Чужбинкина все может закончиться не очень хорошо - и поступил порядочно, не предупредил Чужбинкина, не сделал так, чтобы у него появились какие-то преференции.
Перевод в Кинешму - это не предупреждение?
Мы начали работать, когда Чужбинкин уже был главой администрации Кинешмы, в июне месяце, когда был задержан Савочкин.
До этого времени претензий к Чужбинкину не было?
Мне сложно сказать, я про Чужбинкина услышал в мае.
Сотрудники, работающие у Телмана Ферояна, рассказывали мне, что в день, когда он привел в полицию сына…
Как к бизнесмену к Ферояну можно относиться по любому, но как гражданин он заслуживает уважения. Это происходило на моих глазах, я не встречался с Ферояном, он сидел в соседнем кабинете, там был Кульков и другие сотрудники, а я сидел здесь. По моей просьбе приехал Виктор Владимирович Смирнов (ситуация была очень сложная и я хотел избежать ажиотажа). Я сказал замгубенатора: «Послушай, тут надо как-то решать вопрос: либо Тельман приводит своего сына, либо мы будем сейчас проводить массовые задержания по городу, потому что это уже дело чести, вы же понимаете. Харанеко наш сотрудник, мы знаем, кто это сделал. И Фероян привёл его. Я не думаю, что он испугался кого-то, это просто позиция законопослушного человека, которая, как я считаю, заслуживает уважения. Он понимал, что ситуацию будут нагнетать… И, на мой взгляд, поступил высоконравственно, отказавшись баллотироваться в депутаты. Хотя, насколько я уже ориентируюсь в ивановских реалиях, у него были большие шансы выиграть.
Я хотел задать вопрос о другом. Полностью поддерживаю вашу позицию по Телману, но мне рассказывали, что на следующий день у него в офисе прошли выемки документов. Как это можно объяснить? Как связан бизнес отца с дракой, устроенной сыном?
Выемки документов не было, проводились обыски. Дело в том, что в момент нападения на сотрудника из машины пропал видеорегистратор, и нами было установлено лицо, которое его похитило. Мы его задержали, но нужно было еще найти этот видеорегистратор. С целью его обнаружения мы и провели серию обысков в местах, где он мог находиться.
Видеорегистратор у Телмана в офисе не нашли, но, говорят, какие-то документы забрали...
Никаких документов не забирали. Это опять же из категории ОБС - «одна бабушка сказала». Еще наши сотрудники просмотрели запись с камеры наблюдения, установленной на въезде в ТРЦ «Тополь», и это тоже было связано с поиском регистратора...
Еще несколько неприятных вопросов из серии «одна бабка сказала»… Сейчас много говорят о том, что над бизнесом, который в 1990-е годы крышевали бандиты, сейчас «взяли шефство» представители силовых структур, которые обеспечивают защиту, разбираются с конкурентами и т.п. Ваш комментарий.
В качестве комментария приведу выступление министра по этому поводу и те разоблачения, которые периодически бывают в СМИ. Человека можно обвинять в чем угодно. Когда я в 1990-х годах работал с такой «низкопробной категорией», как наркоманы, бандюги и члены только сформировавшихся группировок, все было ясно, все было очень просто и не возникало проблем с арестами, с прокуратурой. Но как только мы стали работать чуть-чуть выше - сразу начались жалобы. Когда у людей есть деньги, они начинают защищаться, включают свои связи, как-то стараются нейтрализовать человека в погонах, найти на него какой-то компромат, опорочить, написать какие-то подметные письма, выбить его из колеи. Поэтому когда говорят, что правоохранители крышуют бизнес, нужно внимательно рассматривать каждую конкретную ситуацию, чтобы «ребеночка вместе с водой не выплеснуть». Если факты подтверждаются – надо принимать меры. У нас имеется служба собственной безопасности, за нами наблюдают сотрудники ФСБ, прокуратура с завидной периодичностью проводит проверки и выявляет те или иные нарушения, которые мы устраняем, есть другие контролирующие органы. По крайней мере, я не знаю таких ярко выраженных моментов, когда сотрудники, обличенные какими-то полномочиями, с достаточно высокими должностями и званиями открыто крышевали какой-то бизнес.
Мелкие крышуют, а не крупные?
Если такие факты выявляются, им дается принципиальная оценка. Тем более мне это делать очень просто – в интервью журналу «Власть» я говорил, что в Ивановской области я не связан ни с чем и ни с кем, и далек от каких-то неслужебных взаимоотношений. Это преимущество руководителя, который приходит из другого региона. Поэтому меня сложно заставить пойти на какие-то ухищрения и поблажки в отношении кого-то. Я действую в соответствии с законом, и мне так проще. И если какие-то факты имеют место быть, они не утаиваются, но вместе в тем я бы не стал делать никаких огульных заявлений. Миф о «ментовской крыше» создан средствами массовой информации в том числе.
Я учился в достаточно престижном вузе – в Томском государственном университете на юридическом факультете, который открывал определенные перспективы. Многие мои однокурсники стали прокурорами и судьями, в органы внутренних дел пошли работать единицы. Почему же я выбрал органы? Я смотрел советские художественные фильмы: «Следствие ведут знатоки», «Огарёва, 6», «Петровка, 38», хорошие фильмы. Мне тогда говорили: да там в милиции людей с высшим образованием по пальцам можно сосчитать, а у тебя университетское. А я говорил, что мне нравится, романтика, было интересно. А сейчас включаешь фильм, а силовик - отрицательный герой. Я этого, честно говоря, не могу понять, а людям нравится. Вот, например, сериал «Глухарь». Его главный герой для меня негативный персонаж – я с таким следователем даже разговаривать бы не стал. А когда мне говорят Глеб Жеглов – отрицательный герой, а Шарапов положительный, я с этим не согласен.
В полиции есть люди, которые воспринимают службу как средство зарабатывания денег и торгуют услугами – особенно этим отличается ГИБДД. Ни для кого не секрет: техосмотр, любые номера, получение прав без очереди – это же отдельная сфера услуг, а то как они ведут себя на дорогах - вообще отдельная история. Каково ваше отношение к такой коммерциализации?
Можно везде видеть плохое, но не надо забывать о хорошем. Когда те же сотрудники ГИБДД делают что-то хорошее, об этом почему-то все молчат. Недавно четыре сотрудника совершили поступок: два сотрудника ДПС посадили в свою машину двух других сотрудников УВД, которые держали в руках гранату, и ехали четыре километра, уводили машину из жилого массива, чтобы обезвредить гранату путем уничтожения. Разве это не подвиг? На мой взгляд, это подвиг.
Одно другого же не исключает.
Если есть отдельные какие-то моменты, мы с ними, поверьте, боремся. И когда нам говорят о том, что раздаются, распродаются номера, мы пытаемся сделать так, чтобы таких нарушений было как можно меньше. Я проработал здесь полгода, чуть больше даже – ко мне никто не обратился и не попросил ни одного номера. Ни один человек.
Другие люди этим занимаются, не вы.
Мы с начальником ГИБДД Дмитрием Костериным проводили некоторые акции – брали из серии наиболее красивые номера и на наших глазах они просто раздавались. Люди не верили, что они получают такие номера... Надо просто делать это на постоянной основе. Для кого-то красивый номер 111, для кого-то 911, для кого-то вообще цифра, связанная с чем-то личным. И если кто-то имеет возможность получить что-то без очереди, это не всегда является коррупцией...
Раз прозвучала фамилия Костерина, скажите, есть в его доме лифт или нет?
Прежде чем его назначили на должность, было проведено несколько проверок – это не мой каприз, это требование МВД (руководитель ГИБДД назначается приказом министра). Все, что было в отношении Костерина сказано и написано, неоднократно проверялось, оценивалось. Что касается каких-то излишеств в его личном жилище, их нет – я это заявляю официально. К нему домой выезжали сотрудники собственной безопасности из Москвы, смотрели, проверяли. И я хочу поставить в этом деле точку, больше к нему не возвращаться и не порочить имя нашего сотрудника.
Совсем недавно некие злоумышленники стащили несколько плит с постамента памятника Фрунзе, и пресс-секретарь УВД в своем Твиттере в ответ на обвинение в бездействии полиции написал: «А к нам никто не обратился с заявлением». Как так получается, что полиция не стала реагировать на правонарушение без заявления?
Речь шла о квалификации преступления, нам нужна была справка из департамента культуры о том, что это памятник федерального значения.
Почему, когда задерживают некоего гражданина и обнаруживают у него в кармане или в машине какое-то вещество белого цвета, даже если мы охотились за этим человеком и знаем, что это наркотическое средство – мы не возбуждаем сразу уголовное дело? Потому что мы ждем справку из лаборатории.
Какую бы справку ни дал департамент, памятник Фрунзе не перестанет быть памятником в центре города и не одна ли разница, сколько стоит эта плита – ее все равно надо искать…
Во-первых, если эти плиты пропали, должно быть написано заявление…
Кем? Фрунзе?
Нет, причем здесь Фрунзе? Собственник должен написать заявление. Понимаете, ситуация какая…
…абсурдная немножко.
Почему? У вас стоит машина во дворе, день стоит, два стоит, на третий день вместо колес появляются кирпичи. Проходит милиционер, видит кирпичи и бежит возбуждать дело – украли колеса. А потом выясняется, что колеса не украли, просто хозяин снял их, чтобы перебортировать…
Согласитесь, с памятником такой вариант невозможен.
Таким простым примером я хочу показать, что необходимо написать заявление. Блогер написал: «Я третий день хожу возле памятника и вижу, что и плит нет, и дела уголовного нет». Но ведь памятник кому-то принадлежит, и откуда мы знаем, плиты исчезли или их, к примеру, отвезли на реставрацию? Может, перед приездом Олимпийского огня там наводили порядок и решили отреставрировать памятник? Без заявления мы не можем возбудить уголовное дело. Это требование уголовно-процессуального кодекса, которым мы не можем пренебречь.
…Справки о стоимости украденного имущества мы так и не получили и возбудили уголовное дело, исходя из того, что ущерб составил больше тысячи рублей. Хотя формально дознаватель должен был дождаться справки…
Прозвучали слова «олимпийский огонь» и я вспомнил про оппозиционера Гресева. Как там было все на самом деле и что это было за самосожжение в магазине? Ваша версия.
Самосожжения, насколько я владею информацией, не было - была попытка имитации самосожжения. Он облил бензином часть торгового помещения.
Почему полиция вообще к нему поехала?
У него в магазине проводили обыск. На нашем сайте есть информация: обыск проводился в рамках возбужденного уголовного дела.
С пробегом Олимпийского огня это никак не связано?
Причем здесь это?
Сейчас ивановская оппозиция говорит, что он собирался устроить самосожжение в знак протеста против проведения Олимпийских игр в Сочи и его «закрыли» за это.
Да ну? Скажу откровенно: у нас достаточно средств, чтобы нейтрализовать одного гражданина, если бы дело обстояло именно так. Но в этом не было необходимости, были случайные совпадения по датам, которые дают людям почву для размусоливания этой информации…
