Марина Струкова
«Если человек, условно, «не понимает» Кандинского — он сразу из тех, Чужих, которые с постерами кошечек на кухне. И которые все зло видят в дворниках-таджиках» - такое определение ограниченных людей предлагает колумнист «Сноба» Арина Холина. Чувствуется ограниченность самого автора, или мне кажется? Но действительно, своих и чужих мы вычисляем по немногим признакам - по отношению к ряду значимых для нас символов, культурных и политических. В юности для меня были Своими поклонники рока. Долгое время – националисты. Теперь меня раздражают рамки догм любого сообщества.
Националисты говорят о свободе, либералы говорят о свободе и коммунисты не забывают это слово. Но будем честны, подразумевают под этим понятием отнюдь не равноправное участие всех в решении судьбы государства, а крах политических амбиций противников, которые в лучшем случае будут загнаны на задворки истории. Свободы каждый жаждёт для своих единомышленников, о чём свидетельствует хотя бы то, что все связаны условностями своего политического лагеря. И пусть попробует только либерал сунуться на страницы патриотической прессы или патриот поддержать какое-либо требование либералов – с возмущением воспримут это соратники неосмотрительного. Индивидуальное мышление наказуемо.
Если ты националист, то должен считать гастарбайтеров опасными животными, призывать отпустить Кавказ, считать Россию наследницей Орды и молиться на Запад, быть гомофобом, если к этому добавить религиозность - видеть в женщине живой инкубатор, за счёт которого решится демографическая проблема. Если патриот, обязан идеализировать Сталина, считать СССР образцом государства, Запад ненавидеть и так далее. У либералов тоже существует набор догм, в число которых входит плач по «Пусси Райот», ненависть к РПЦ, ощущение себя интеллектуальной элитой, каждый взвизг которой полон глубокого философского смысла, и восприятие Путина как воплощения всех зол, тогда как он всего лишь ставленник порочной капиталистической системы.
Кто же более категоричен, более ограничен в неприятии личного мнения? Думаю, лидируют либералы. Иначе я была бы среди них. Но националисты тоже хороши. Пригласили два молодых патриотических идеолога ультраправого редактора побеседовать о судьбах России, а он их в тот же день оплевал на своём сайте – мол, не иначе зазывали водку пить и бегать за добавкой, националисту в деревне делать нечего, там только быдло, к тому же один из этих патриотов бывший омоновец. О том, что этот омоновец воевал в Чечне, а не бил на площадях оппозицию, националист предпочёл умолчать. Чем не нетерпимость?
Ханжество в оппозиционной среде процветает, сразу приклеят ярлык. Задала в поисковой строке вопрос, что сейчас считается дурным тоном? Поисковик сообщил: использовать церковь в политике – дурной тон, информационные войны – дурной тон, быть националистом – дурной тон, смешивать культуру и идеологию – дурной тон.
Все в белых перчатках под цвет белых лент.
- Ты пишешь для люмпенов! – Говорит мне политический оппонент, оперирующий либеральными понятиями. Это определение часто мелькает в прессе. Так кого же подразумевают под ним авторы? Ю.Латынина пишет «Классический, по Марксу, люмпен-пролетариат - это люди, не желающие и не умеющие работать. Не имеющие ни собственности, ни этических норм, не умеющие планировать даже свою судьбу, они являются крайне безответственными избирателями и голосуют за столь же безответственных политиков». По её подсчётам, таких людей в России около 10 миллионов, «почти 14% от общего числа трудоспособного населения России».
Разумеется, это предубеждение – ненависть к большинству. Согласно постановлению «О размерах минимальной и максимальной величин пособия по безработице» установлена на 2013 год минимальная величина пособия в размере 850 рублей и максимальная величина в размере 4900 рублей. Конечно, на это невозможно жить годами. У нас не Запад, где пособия выше, особенно для мигрантов-мусульман с десятками жен. Но при такой безответственности за собственную судьбу российские люмпены, по мнению либералов, исправно ходят на все выборы и голосуют за представителей правящей партии. Дальше-больше, читая либеральную прессу, я выяснила, что по её версии люмпенами являются врачи, учителя, полицейские, короче все бюджетники, довольствующиеся зарплатами от государства. Люмпенами являются и охранники, потому что ничего не делают, а только стоят на постах. И профессора. И все пенсионеры.
Кого же креативный класс считает элитой и производителями ценностей? Конечно, себя! А ещё олигархов и бизнесменов, сотрудников платных клиник, частных школ и вузов, тех учреждений, куда обращаются и где учатся обеспеченные граждане. Персонал дорогих парикмахерских и санаториев, ресторанов и клубов, где правящий класс, в основном с кавказскими и азиатскими фамилиями, отдыхает от своих афер. Вот эта бизнес-пена и является настоящими гражданами, по мнению либералов, а абсолютное большинство, мы с вами – люмпенами. Народ - люмпен. А либералы – аристократия. Хотя если задуматься об их мутном этническом происхождении да приглядеться к дегенеративным физиономиям, любой пахарь из сельской глубинки по сравнению с ними – расовый эталон.
Вот как решительно открестились либеральные оппозиционеры от националистов в «Новой газете»: «Кремлевский тезис, озвученный спустя несколько часов после начала беспорядков редактором канала Russia Today – мол, Бирюлево это естественное продолжение Болотной – слаб как раз по логической части.
Болотная – это средний класс, это образованные городские слои, в том числе элита, в буквальном смысле сливки нации. Бирюлево – это темная масса озлобленных людей, отчасти по экономико-социальным, отчасти по ментальным (ксенофобское сознание) причинам.
Болотная – это активная гражданская позиция, это защита прав граждан, это мирный протест против вранья и репрессий. Бирюлево – это попрание прав граждан, это сознание погромщиков».
Да, сколько не пытайся некоторые лидеры националистов примазаться к либералам, всё равно парни из русских партий получают от креакласса ярлык «тёмной озлобленной массы».
Соцгарантии для бедного большинства, ненавистного либералам и их присным, это и пенсии, и медицинское страхование, и бесплатное обучение всех детей, а не только их чад, привозимых в лицеи на иномарках с телохранителем. Разве можно назвать копеечный минимум – базой, плодящей паразитов? Но новые «буржуины» презирают тех, кто довольствуется малым: простых рабочих и интеллигенцию, которые не рвутся хапнуть благ любой ценой, как они – «истинные европейцы». Издеваются над шахтерами, которые гибнут в шахтах, над крестьянами, которые не сбежали в города, а по-прежнему растят хлеб, над шоферами, которые гонят фуры с продуктами, чтобы набить брюхо столичных болтунов, над строителями, возводящими квартиры для их семейств.
Кстати, к либеральным штампам люди давно относятся с юмором. Мною обнаружен забавный текст. Не могу не процитировать: «Сейчас я представлю городу и миру двенадцать черт, которые отличают вид, под названием: «либерал обыкновенный», обитающий в России и не только. Вернее, иногда он может быть и перелётным, то есть кормиться-то прибывает в эту страну, а жить предпочитает в тёплых краях; но подвиды у данного вида бывают всякие, есть и особи местного гнездования. Первое и главное отличие его от прочих видов: он всегда свято уверен, что на Западе лучше, чем в этой стране, даже несмотря на то, что вырос в Москве и всегда пользовался всеми её благами и широкими возможностями.
- Обожает рассуждать о свободе, но количество сортов колбасы является для него критерием успешности строя.
- Уверен, что ничего хорошего об этом народе сказать нельзя, а если кто-то говорит или пишет что-то положительное – продался, или лжёт.
- Любит критиковать культ личности Сталина, хотя сам имеет типично культоцентричное мышление, заточенное на антикульт того же самого Сталина.
- Уверен, что Россия всегда неправа, а Америка всегда права, даже когда бомбит и жжёт города и страны, ничем перед ней не провинившиеся.
- Также либерал обыкновенный не любит, когда ему цитируют басню Крылова «Свинья под дубом».
Полностью текст легко найдёте в Сети.
А вот это уже не из области юмора. Беседуют два либерала, одна фамилия, будем считать, немецкая, другая непонятно какая, видимо, ник.
- Один мой приятель недавно говорил в нью-йоркском баре с молодой московской особой, перебравшейся на ПМЖ. Выслушав ее страстные признания в любви и преданности России и обожании Америки, он наконец спросил: "Скажите, а если на секунду представить, что началась война, вы за кого будете - за Россию или за Америку?", чем сильно озадачил собеседницу. Так вот, Вы тут сами недавно говорили, что ситуация сейчас на грани «холодной войны». Для многих - ЛГБТ, «Пусси Райот», замордованных журналистов, демонстрантов с Болотной, она уже началась. Она идет по всем фронтам, если говорить о столкновении систем ценностей. Так Вы на чьей стороне будете? Или Вы нейтральный наблюдатель на VIP-трибуне?
- В отличие от молодой московской особы из нью-йоркского бара, меня сложно озадачить. Нет, я не нейтральный наблюдатель. В случае возникновения военного конфликта, предполагаю по контракту пойти в одно из подразделений американской армии, - прозвучало в ответ.
Да, они готовы биться на стороне Америки: «За Пусси! За геев!» Потому что она - воплощение свободы.
Правда, в западном обществе наука озабочена построением тюрьмы там, где её наиболее не заметно - в сознании граждан. Это страшнее, чем открытые репрессии.
Интересно, как уживается с демократией создание лекарств, влияющих на поведение? Горячей точкой научных изысканий назвал способность медицины менять моральный облик общества заместитель директора Оксфордского центра Нейроэтики доктор Гай Кахэн. Вопрос нравственного совершенствования человечества не на шутку занимает западных учёных. Разумеется, в эти исследования вкладываются деньги, что по меркам капитализма подразумевает практическое применение полученных лекарств. «Тесты показывают, что некоторые препараты влияют на то, как люди отвечают на моральные дилеммы, увеличивают их чувство сопереживания, влияют на идентификацию себя с определённой группой и сокращают агрессию» - говорит доктор Кэхен, правда он же отмечает, что если с помощью воспитательных таблеточек люди станут более доверчивыми и открытыми, это сделает их чересчур уязвимыми для эксплуатации. И всё же мысль о широком применении таких препаратов даёт ученому надежду на решение мировых проблем. Мне нарисовалась такая ситуация: по неведению выпив воды с лекарством, изменяющим поведение, отряды боевиков из очередной непокорной страны бросают оружие и начинают объясняться в любви американским солдатам, которые хладнокровно их расстреливают.
«Базовое моральное поведение должно быть полезным для окружающих, когда
присутствует ответственность за других, чувство солидарности и справедливости», рассуждает о подобных препаратах директор центра медицинской этики в университете Бристоля Рууд тер Мюлен.
Думаю, не только мне воздействие упомянутых веществ кажется наркотическим, а поведение людей, описанное учёными, слабоумием. Но на что только ни готовы либералы ради воспитания граждан лояльных демократическому государству, где нормой станут извращения. Адепты любой идеологии только заменяют своим набором догм установки оппонентов. По-настоящему свободному человеку вряд ли удастся вписаться в какой-либо лагерь. Да и стоит ли делать это, чтобы бывший оппонент оценил:
- Теперь ты пишешь для элиты!
Как много появилось тех, кто мнит себя элитой. Каждый мелкий человечишко, посетивший один митинг, теряет голову от самомнения. Остальные для него – толпа, говорящий прах, презренное большинство, о котором не стоит задумываться.
Я решила почитать что-то из современной элитарной литературы - ведь иной либералы не признают. Дерзнула заглянуть во внутренний мир избранных. Подвернулась книга нобелевской лауреатки Герты Мюллер. По отзывам критиков, её лучшая вещь. Открываю файл. Главный герой – немецкий гей. 1945-й год. Советская власть отправляет парня на цементный завод. Страдая от голода, холода и равнодушия охранников, бедняга вспоминает единственно светлое, что осталось в его жизни – моменты однополого секса. Интересно, дали бы фрау премию, если бы персонаж её был гетеросексуальным? Но она соответствовала либеральным догмам. Какова элита, такова и культура. Лучше уж сочинять для люмпенов, ведь, как оказалось, это нормальное русское большинство, силами и здравомыслием которого ещё держится страна.
Но чтобы не дойти до вычислениях Чужих по постерам с кошечками, скажу, что для меня ориентация литературного персонажа значения не имеет, если только автор не спекулирует ею, чтобы привлечь внимание к произведению, напоминающему примитивную идеологическую страшилку.
