Судьба России
Сергей Морозов
Огонь исцеляет.
Раз за разом в голове крутится эта фраза, вынесенная в качестве подзаголовка одной из своих пьес Леонидом Андреевым. Пьесы об очередном, потерянном по счету русском бунте и русской слякоти и мерзости, этот русский бунт вспаивающей. Пьесы об Антихристе и последних временах. Пьесы о жажде преображения себя и жизни.
Других в русской литературе не пишут.
И далее целый ассоциативный ряд, в котором определяющей является тема очищения, отпадения струпьев, просветления, Воскресения к новой жизни.
От хрестоматийной островской «Грозы», где с крыши кто-то лицом черен сыплет плевелы и времена за грехи становятся короче и короче, где гроза нам за грехи посылается, чтоб мы чувствовали , до не менее хрестоматийного розановского как водой окатились и шагающих в вечность блоковских двенадцати, во главе с Ним.
А рядом, как ключ ко всей этой очистительной тематике очарованный странник Лескова со своими «выходами».
Разврат, загул, погружение в мерзость, дикий разгул и разнуздание как предчувствие, приуготовление избавления, очищения, исцеления.
Огонь исцеляет.
Огонь?
Это слишком материально, слишком по-язычески.
Не огонь. Свет.
Чем гуще мрак, тем стойче, насыщенней свет свечи, тем яростней в нем стремление к вспышке, которая поглотит тьму.
Этот нарастающий ныне вокруг вал безумия, дикой вакханалии, которая обуяла всех и вся, также начинает воспринимается как самое глубокое падение, за которым последует Последняя битва Страшный суд, Воскресение из мертвых.
Но прежде, все-таки, Апокалипсис. Самый темный час. Час крушения царств и религий. Время обрушения жизни как таковой. Перехода ко всему новому и небывшему. Просветление через сгущение тьмы и хаос.
Сколько сказано об особенностях русского характера и русской судьбы, о загадке русской души. И все мимо главного – мимо самого знакового для русской судьбы события – мимо Апокалипсиса.
Не в том ли разгадка, что русский народ давно живет в апокалиптическом измерении, что он - народ апокалиптический, народ не только претерпевающий апокалиптические бури, но и преодолевающий их.
Тем и внушаем мы ужас и благоговение окружающим народам, что к Апокалипсису привычны. Тем, что для русского народа – это обычная форма его существования и единственно возможный способ развития.
Глад, мор, последние трубы, Антихрист – все это традиционные персоналии нашей истории. Эта череда зверей и антихристов, возвышающихся и нисходящих в небытие, с короткими промежутками затишья составляет основу русской истории. Срывание печатей и возглашение труб – обычная рутина русской жизни.
Глядя на наше прошлое, уже перестаешь сомневаться в том что, когда настанет последний день, русские окажутся в своей привычной стихии. Потому что Апокалипсис для них привычное состояние дел.
Вот и сейчас вновь несутся по русской земле всадники, трубят над нею ангелы, падают одна за одной звезда Полынь, ярится Зверь, бушует безбрежное блудливое цифровое море вавилонское, вступает с вкрадчивой проповедью очередной Антихрист – наступает обычный русский Апокалипсис.
Так уже было, так еще будет.
