Михаил Захаров
Российская политическая практика в новейшей российской (то есть уже путинской) истории не терпит одновременно наличия множества сущностей. То есть терпит, но не в официальном публичном поле. Когда возникает две точки входа, две институции, дублирующие друг друга, то у того, что в российской практике называется «элитами», возникает чувство беспокойства. Приходится давать с самого верха разъяснение на тему отличия разных проектов, скажем, власти. Пытались некогда, например, провластные политологи объяснять, чем отличаются друг от друга прокремлевские молодежные организации. Выходило не очень убедительно, ибо на первый взгляд и методы, и акции, и цели, и «идеология» у них были почти под копирку, и все они сильно любили Путина и поддерживали власть. Поди тут докажи, что есть какое-то между ними отличие.
Примерно таким же образом теперь чиновники администрации президента пытаются объяснить региональным товарищам, чем отличается «Народный фронт» от «Единой России». По крайней мере, по данным «Газеты.ру», замглавы президентской администрации Вячеслав Володин именно с этой целью проводит встречи с губернаторами, на которых разъясняет регионалам, чем отличается партия от ОНФ. Объясняют им следующее: ОНФ ни в коем случае не выступает конкурентом «Единой России», «фронт» лишь будет контролировать работу чиновников по различным направлениям. Ну то есть губернаторам пытаются втолковать — ОНФ не замена ЕР и не надо хоронить партию.
Говорится нечто подобное, в том числе с высоких трибун, давно, и все-таки до сих пор в элитах имеется некоторое брожение по поводу того, не стоит ли партию считать отработанным ресурсом и пытаться с этой истории «соскочить». Некоторые единороссы в регионах даже ухитряются (обычно в силу конфликтов локального уровня) бежать к тому же Михаилу Прохорову. Люди более лояльные и не успевшие вступить в конфликты с интересом смотрят на «фронт» как на более перспективную, по сравнению с токсичной «партией власти», затею.
Причин у этого несколько. Первая и самая очевидная: кое-где (хотя и далеко не везде) от «Единой России» становится сложнее избираться. Принимать на себя всю возможную ответственность, а еще и дополнительные риски и «тежелое партийное наследие», хочется далеко не всем. Во много поминаемом в федеральных СМИ Ярославле на выборах в областное заксобрание имеет очень неплохие шансы блок Евгения Урлашова (от какой бы партии они в результате не пошли), а вот у «чистых» единороссов шансов на избрание (с учетом внутрирегиональных конфликтов) будет даже меньше.
В этом смысле бренд ОНФ кажется местным бюрократам, политикам и бизнесменам даже более привлекательным: известность, конечно, меньше, зато почти никаких рисков. Можно опять говорить, что мы за народ и за Путина, и идти в политику под новыми флагами. С новым содержанием, правда, сложнее.
Вторая причина раздвоения личности у региональных элит заключается в постоянно возникающих слухах о некоей неминуемой кончине ЕР и том, что «народный фронт» займет ее место. Ведь тут нельзя почувствовать тренд слишком рано или, упаси Господь, слишком поздно. В первом случае есть риск получить по шапке от центрального аппарата ЕР, а то и из администрации президента. Во втором — утонуть вместе с идущей ко дну «Единой Россией».
Началось чиновное «двоемыслие» с самого создания «фронта» еще в 2011 году. Еще на стадии предвыборной кампании в Госдуму растерянные потенциальные кандидаты не понимали, где находится центр силы. То ли нести подношения и заверения в полной лояльности тогдашнему главе аппарата правительства Вячеславу Володину и его «народному фронту», то ли первому замглавы президентской администрации Владиславу Суркову, в чьи обязанности входило и курирование «Единой России». Самые хитрые и дальновидные будущие кандидаты вроде бы даже присягали в верности сразу и тому, и другому.
С полным удалением Владислава Суркова со всех властных постов и с назначением стремительно слабеющего премьера Дмитрия Медведева на пост лидера ЕР, веры в ее будущее стало еще меньше. Слухи о грядущей отставке правительства распространялись все более эффективно, тандем, очевидно, перестал быть частью медийной и политической реальности. В то время как ОНФ в эфире федеральных каналов раз за разом поддерживал президент и недавно даже возглавил структуру.
В переводе с политического на русский: ЕР слабеет, ОНФ становится все сильнее. Желание примкнуть к победителю — понятное желание для региональных политиков. В результате администрация президента вынуждена проводить сеансы психотерапии, терпеливо разъясняя, что в планах Кремля нет никакого уничтожения ЕР и массово выписываться из нее и вступать в «народный фронт» нет никакой необходимости.
Проблема опять-таки в специфике устройства «властной вертикали», при котором существование двух центров опасно само по себе, даже если структуры формально не дублируют функций друг друга. Тем более, когда это не силовые службы, а вполне конкретные клубы по интересам для бюрократии, запись в которые обязательна, а членство дает надежду на некие должности и иные профиты в будущем.
Иное дело, что на данный момент, согласно опросам, ОНФ все еще представляет лишь тень «Единой России». «Фронт» последовательно принимает ее же очертания и наследует ее негативные черты, но при этом все еще не очень хорошо известен потенциальному избирателю. То есть: переключать на него функционал ЕР пока явно преждевременно. Возможно, что и к выборам 2016 года они подойдут парой. ЕР, например, двинет списки, а «фронт» - одномандатников. В Госдуме будет «альянс ЕР и фронта» или две фракции. Ну или любая другая конфигурация. В общем, пока регионалам, наверное, и впрямь рановато волноваться. А вот Кремлю уже впору думать и определяться, что делать со своими структурами далее.
