В Кремле сейчас всерьез заморочились концепцией «золотого века российской государственности». Стоят перед выбором: покрыть позолотой пропаганды период Российской империи где-то с 1907 по 1913 год или же период СССР 70-х.
Аглая БОЛЬШАКОВА
Есть у меня знакомый — древний «красно-коричневый» оппозиционер 90-х, переживший в начале нулевых воодушевление от Путина — собирателя земель, но вовремя разочаровавшийся. Однако пока был воодушевлен, успел поработать в разных госструктурах и околокремлевских алхимических лабораториях, выращивающих в колбах «смыслы» и «тренды». Собственно, этот опыт работы, эти знакомства с «ответственными сотрудниками» и наделили его спасительной брезгливостью к чиновникам и алхимикам. Все же интеллектуальный и одновременно честный мужик, сумел разобраться. Но контакты кое-какие сохранились — как говорится, «информированные источники».
Рассказал этот знакомый мне забавную штуку про условную «Администрацию президента». Условную — потому что тут речь идет и о собственно АП, и некоторых единороссовских кабинетах, и о куче тех самых алхимиков, считающихся политтехнологами.
Эти все ребята, если верить моему древнему «красно-коричневому» знакомому, сейчас всерьез озаботились концепцией «золотого века российской государственности» — ломают голову, какой бы исторический период навязать народу в качестве эталона. Стоят перед выбором: покрыть позолотой пропаганды период Российской империи где-то с 1907 по 1913 год или же период СССР 70-х. То или это.
Никаких двух чиновничьих, политтехнологических или придворно-академических фракций, которые бы выступали одна за 1913-й, другая — за 70-е, конечно же, нет. Именно что все в одинаковом раздумье: и один период мил, и другой, и в одном как «золотом веке» заложены некие риски, и в другом.
С одной стороны, мировоззренчески, эстетически им ближе Российская империя 1913-го: тут и мракобесия народу можно легитимно напустить в мозги, и в паутину де-факто государственной религии опутать. А мракобесие и примитивная «религиозность» всяко лучше, безопаснее для идейной основы авторитаризма, чем пусть пыльные, но все же гениальные классики марксизма-ленинизма. Да и вообще тут все мило: виньетки, геральдические птицы, кивера почетного караула, позолота на потолках, кремлевские люстры размером с Туманность Андромеды. «Как я все это богатство люблю и уважаю…»
Ну и главное, думы о «новом дворянстве», о феодалах, пользующихся при необходимости капиталистическим инструментом, — все в симфонии. Парадиз.
Но! Российская империя пусть и не декларировала законодательно, но трубила идею русских. На русский народ, что бы там ни говорили нынешние евразийцы, делалась ставка как на доминирующий этнос. Так по крайней мере видят историю 1913 года ребята в кабинетах.
И вот тема «инородцев», черты оседлости и в целом мало применимое к современным реалиям решение национальных вопросов в империи заставляют думать о советских 70-х. По мнению ребят в кабинетах, 70-е с их новой исторической общностью — советским народом — вполне дают подсказки в ваянии новой исторической общности — российского народа.
Наверное, они недочитали историю СССР и не в курсе, что уже через 20 лет советский народ с облегчением распадется вновь на этносы и начнет резать друг друга. Но не суть — мы же имеем дело не с тем, что мы знаем, а с тем, что во власти знают и считают перспективным. Вот нужно решать национальный вопрос в РФ, имея в виду и кавказцев с травматами, и русскую молодежь на Манежке. И советский опыт кажется привлекательным.
То есть перспективным считается отрезать от советской истории всю революционную компоненту и оставить только реакционную. Хотя опять же: старцы политбюро, маразматичные, но по-детски светлые в своей вере в идею, не имеющие не шиша, кроме казенных дач и казенных машин ЗИЛ — такая модель не воодушевляет, а вот мечты о наследственной аристократии в золоте как раз наоборот. И снова 1913-й в фаворе… Вот и мечутся между двумя болотами, силясь понять, какое из них жирнее.
Это «нормально»: из 200-летней истории Российской империи выбрать один из самых гиблых, один из самых заболоченных периодов. С недоигранной революцией, с озлобленным, но ничего толком не понявшим правящим классом, со стагнирующей общественной жизнью. А из советской эры — не один из самых, а самый застойный.
Причем наверняка слепят, сплавят в итоге общий для всех николаевско-брежневский «золотой век».
И проспект Андропова будет вполне гармоничен на карте Москвы с переименованными в честь великих князей улицами. И колокола будут звенеть в храме при лубянском штабе ФСБ, а в кабинетах штаба портреты Дзержинского сменят на портреты того же председателя КГБ 70-х Андропова. И в день чекиста «Песня о Родине» будет петься, а через несколько недель, на Рождество, — в храм со свечечками. А спецтюрьмы для «террористов» и «экстремистов» в Сибири — они же одинаково круто смотрятся хоть при «золотом веке» на базе Российской империи, хоть при «золотом веке» на базе СССР. А если будет выплавлен какой-то компромиссный вариант — так и вдвойне круто будет смотреться.
С грустью отметим, что российская «духовная оппозиция» тут мало отличается от условной «администрации президента». Именно «духовная оппозиция», я тут издеваюсь, если кто не понял. Была такая газета «День» — газета «духовной оппозиции». Это как раз про них, про коммунистов и национал-патриотов.
Коммунисты ходят с портретами Сталина, поют Сталина, молятся Сталину. «Сталина на вас нет» — это же политическое проклятье и молитва одновременно. С портретами Андропова и Брежнева не ходят, а вот с портерами Сталина, с автобусами Сталина — да. Они тут радикальнее, смелее в эстетических предпочтениях, чем алхимики, креативящие над челюстью Брежнева. Но все равно ведь «отстой», как говорит молодежь.
Эти красные, кумачовые люди мечтают не о революции и Ленине, а о Сталине. Ленин их интересует только в контексте выноса из Мавзолея. Ленин важен как консервация, а не как революция. На самом деле, конечно, коммунисты мечтают о том же застое в качестве «золотого века», что и алхимики со Старой площади, просто для них вот Сталин, обеспечивший прочный фундамент застоя, — кумир.
То же самое с другим крылом газеты «День» — национал-патриотами. Александр III с его банальнейшими поговорками про армию и флот — на митинговых портретах. Николай II, помню, был часто на первой полосе газеты «Я — русский». А газету издавал, между прочим, один из самых талантливых людей ультраправого движения, эстет, режиссер и харизматик Иванов-Сухаревский. Абсолютно сумасшедший в хорошем смысле слова — ходил на митинги в красном свитере и белях перчатках, витийствовал. А в газете все равно унылый Николай II с подписью под фото: «После моей смерти в России все незаконно».
При этом того же Петра I, единственного, на мой взгляд, настоящего и гениального царя, отца империи, на знамена и плакаты не поднимают, ибо нехристь и кощунник.
Такая вот Россия версии 2.0.
А моего старого «красно-коричневого» знакомого от всей этой толчеи на «болотах», кстати, воротит. Революция, говорит, нужна…
