Ко мне в руки попала любопытная статистика. Всероссийский интернет-опрос портала Работа Mail.Ru показал, что 43% опрошенных россиян считают священников людьми хорошо зарабатывающими. Более того, 23% респондентов уверены, что быть священником очень прибыльно.
Примерно четверть опрошенных предполагают, что священники зарабатывают намного больше, чем простые граждане в среднем по стране. При этом каждый пятый (19%) опрошенный считает, что доходы священников неоправданно высокие.
Однако с выводами следует быть осторожнее. Вообще статистика — понятие расплывчатое. Если провести подобный опрос в сельской местности, результат будет совершенно другим. Впрочем, нельзя утверждать, что все московские иереи и протоиереи богачи, тем более нельзя говорить, что у них лёгкое служение. Так говорят только враги Церкви или те, кто не имеет понятия о духовной жизни.
Главная задача священника — это служение Богу и ближним. А для этого необходимо во многом забыть о себе или даже отречься от себя. Например, когда человек принимает монашеский постриг, он даёт обеты, один из которых нестяжания. Поэтому очень часто иеромонахи, которым их духовные чада помогают материально, используют эти средства на благоукрашение храмов или помощь неимущим. Об этом, кстати сказать, статистика умалчивает.
Знал я одного сельского батюшку протоиерея Александра… Сейчас его уже нет среди нас. Ему дали приход в ближайшем Подмосковье, где похоронены мои родственники. История обычная: разрушенный храм, пьющие деревенские мужики и ни копейки денег. Как говорится, под лежачий камень вода не течёт, и батюшка энергично взялся за восстановление не только храма, но и духовной жизни в деревне. Время от времени, приезжая в те места, я мог наблюдать изменения, которые происходили не только со зданием храма, но и в душах сельчан. Удивительно быстро батюшка стал самым авторитетным человеком в деревне. Честность и отзывчивость, внимание и забота всегда располагают человека на взаимность. Я удивлялся, как одна моя дальняя родственница изменила свою жизнь. Пожилая женщина с помощью духовника кропотливо наводила порядок в своей душе. Она и дочь убеждала поступать так же. Даже далёкие от веры люди приносили священнику иконы, припрятанные во времена лихолетья, зная, что образа будут использованы по назначению. Конечно, не всё так просто. Как-то в приватном разговоре о. Александр рассказывал, что появились некоторые люди, предлагавшие ему сделку: они должны были переводить на счёт храма определённую сумму, а он, обналичив её, делать им, как сейчас говорят, откат. Это до глубины души возмутило священника. «Если вы хотите помочь храму, — ответил он, — спрячьте деньги где-нибудь внутри. Я наткнусь на них и обрадуюсь. А в подобные игры я не играю».
Поначалу батюшка восстанавливал храм в одиночку — и плотничал, и столярничал, и даже печку сложил. Потом кто-то из сердобольных офицеров прислал в помощь солдат. Батюшка кормил помощников. Вскоре Господь помог по-настоящему. Появились несколько молодых людей, которые так и заявили, что будут работать в храме во все свои выходные и отдавать на восстановление значительную часть зарплаты.
Теперь в этом приходе другой священник. Храм полностью восстановлен, на службах много молодёжи, священник остаётся первым лицом в деревне. Но и проблем хватает, одна из которых (это для статистики) — безденежье.
В Ивановской области рядом с той деревней, где я провожу часть своего отпуска, есть несколько храмов, относительно недавно переданных Русской Православной Церкви. В двух из них — огромных каменных соборах — служит о. Николай. Привести эти храмы в былое благолепие не представляется возможным. Только летом благодаря отдыхающим храмы незначительно заполняются народом. Зимой молятся только бабульки да полтора мужика. Был у о. Николая алтарник. Во время богослужения разжигал кадило, ходил на вход со свечой. Пока местные мужики во главе с бывшим уголовником не предупредили его: «Ты чё, поп? Чтобы больше тебя там не было». Теперь его действительно не видно.
Но всё равно о. Николаю повезло с алтарниками больше, чем соседскому батюшке о. Сергию. У него — две девочки. Вместе с матушкой они поют и читают на службе, но в алтаре о. Сергию приходится справляться одному. Он тоже служит в двух храмах. Священников-то не хватает. Один дореволюционный храм уже несколько восстановленный, поскольку меньше размером, чем у о. Николая, другой — молитвенный дом. Просто изба с крестом. Внутри алтарь, престол и всё для службы. Недавно у о. Николая случилось несчастье: обворовали храм. Ночью на грузовике вывезли много старинных икон. Теперь их вряд ли удастся вернуть. А на священническую зарплату вряд ли наскрести даже на одну такую икону. Это я всё о статистике…
Однако сельские священники вовсе не оторваны от жизни, как это может показаться. Например, в деревнях чаще, чем в городах, священники противостоят пьянству. Они не только служат молебны с акафистами «Неупиваемой Чаше». Но буквально стараются вырвать несчастных из сетей этой страсти. А сколько священников, занимаясь предпринимательской деятельностью, восстанавливают и обеспечивают храмы на свои средства!.. Служить-то надо. Ведь на добровольные пожертвования сельчан обеспечить жизнедеятельность храма невозможно. Хорошо, если есть какой-нибудь состоятельный прихожанин, построивший неподалёку особняк.
Священники собирают вокруг себя молодёжь, чтобы помочь ей не заблудиться в нашей запутанной и опасной действительности. Священники — частые гости в больницах, реабилитационных и наркологических центрах, детских домах и домах престарелых. Они везде, где кому-то трудно. Это одна из сторон их служения, их жизни. Вот и получается, что не охватывает статистика таких мелочей, из которых складывается сельская, да и городская духовная действительность.
