...Одним из последних событий в уходящем году в деятельности Клуба главных редакторов стран СНГ, Балтии и Грузии, созданном при непосредственном участии РИА Новости, была встреча с президентом Белоруссии Александром Лукашенко. Встреча проходила в заснеженном Минске, точнее в офисе президента, расположенном в Государственной республиканской библиотеке, продолжалась три с половиной часа и была не просто сессией вопросов и ответов, но скорее беседой медиаменеджеров с главой Белоруссии. Публикуем некоторые фрагментов этой встречи.
- Если исходить из классической политэкономии, какое государство вы строите в Белоруссии? Капиталистическое? Социалистическое? Как вы это определяете для себя лично?
- Сейчас в СМИ если что-то приветствуется, то обязательно то, что мы раньше называли капитализмом. Сейчас вроде мы все капиталистами стали, все стали господами, а не товарищами. Меня тоже иногда господином называют. Я говорю: свят-свят, господь с вами, я не стал господином, потому что, чтобы быть господином, надо быть состоятельным, богатым, по крайне мере, человеком. Я себя к таким не отношу. Ну, ладно, господин, так господин. Но я хотел бы, чтобы у нас в Белоруссии, если исходить из наших традиционных понятий, мы построили социализм. Не тот социализм, который мы строили в Советском Союзе и изучали по учебникам. Нет, то, что мы делаем - это что-то от Франции.
И вы знаете, я об этом сказал в первый год своего президентства, почти два десятка лет тому назад, здесь ничего нового нет. Я ведь имею экономическое образование, и после того, как к нам пришла эта рыночная экономика, я ее уже «наелся».
Я понял, что в какой-то степени кое-кто нам подбрасывает разные идеи, называя их рыночными. Делают это для того, чтобы нас пониже опустить всех - Россию, нас, Белоруссию, и другие республики. Потому что мы - конкуренты. Это неправда, что они хотят, чтобы мы развивались, были их достойными партнерами и так далее. Мы тоже боремся с ними для того, чтобы захватить какие-то рынки и больше продавать, быть богаче. Это же не секрет. Поэтому тут нам по разным каналам подбрасывают идеи, в том числе и массовую приватизацию. Говорят, «давай списками приватизируем предприятия».
За что меня упрекают? «Лукашенко против приватизации, он перечеркнул все списки приватизируемых предприятий». Да нет, я списки выбросил в мусорницу и сказал: а) Мы не против приватизации и б) приватизации подлежит без исключения любое предприятие в нашей стране. Любое. Зачем нам списки? Вопрос первый – условия, второй – цена. Второе главное. Все. Никаких больше нет вопросов.
Да, у нас в Белоруссии, очень забюрократизированная система приватизации. Без решения трудового коллектива, которое доходит до президента, невозможно приватизировать предприятие. Ну, так это и естественно. А как же иначе? Как можно продать предприятие, которое ты не построил, даже наше поколение его не построило. В каждом предприятии - труды многих людей, поколений, и, самое главное, ведь и люди этого не хотят.
Посмотрите на Украину, посмотрите на Россию, когда была принята «чоховая» приватизация, когда все одновременно приватизировалось, владельцами предприятий стали, простите, сопливые, по 20-25 лет отроду, предприниматели, которые по земле еще не научились ходить. Но именно они прихватили огромные куски перспективных предприятий. Ведь взяли самое лучшее. И не случайно, в Украине, в России идут серьезные разговоры о том, что надо пересмотреть итоги приватизации.
Ну, а мы в свое время спохватились и сказали: да, приватизации быть, но точечно. Надо нам продавать предприятие, если мы с ним не справляемся, то есть государство. Тогда будем его продавать. Но честно и открыто без участия всяких приближенных, родственников и членов семей. Вот открыто, кто предлагает лучшие условия, тот получает предприятие, или его половину, долю и так далее. Мы не против этого.
Но нам же подбрасывают другое. И сегодня меня треплет Евросоюз и претензии предъявляет: а у него нет приватизации, мы ему не поможем ни кредитами, ни займами, и торговать с ним не будем. Это что, нормально? Это наше внутреннее дело, как приватизировать и что приватизировать. Но, к сожалению, тут и наши коллеги, в том числе по евразийскому пространству, тоже иногда такую позицию занимают в экономике - правее, чем Международный валютный фонд: «продавай предприятие, продавай – и всё». Сегодня продадим, проедим эти деньги, что завтра?
Вот в каком смысле я говорю о социалистическом государстве. Я этого уже не боюсь, потому что не боятся об этом уже говорить не только во Франции, неплохой, экономически развитой стране. Вот этот корень – социализм - это социально ориентированная экономика. Это в основе лежит - социальная ориентация государства, потому что любая деятельность, любого государства, любой экономики - болты, гайки, нефть, бензин и прочее – это человек, здесь он должен быть в центре.
- В западной прессе много пишут о ваших сыновьях. Будет ли кто-то из них вашим преемником, например, младший Николай?
- Я вам честно скажу. Я видимо не доживу до того времени, когда мой младший сын даже захочет стать президентом. Ему-то еще восемь лет, представьте, еще 30 лет надо ждать. Тогда мне будет 90 с лишним. Тогда я уже на том свете буду, поверьте. Но я не хочу, понимаете (смеется), я не планирую жить до 90.
Про моего сына Николая, как претендента в президенты – это обычная выдумка желтой прессы, чтобы напугать людей, сказать «Лукашенко у власти будет до тех пор, пока Коля не вырастет». Поэтому вы даже и не думайте об этом, это полная глупость. Я вам скажу больше, чтобы не говорили, что старший сын или средний сын Лукашенко хочет быть президентом, хочу ли я президентской судьбы своим детям? Никогда в жизни. Я не хочу, чтобы они еще раз пошли этим путем. Я хочу, чтобы они спокойно воспитывали своих детей и, самое главное, чтобы вот как в меня (образно выражаясь – авт.) в них палками не бросали.
И у нас никогда в семье не было, чтобы мы сели и обсуждали эту проблему. Вот мой старший сын. Он - не премьер-министр, как это бывает. В том смысле, - я ушел, премьер-министр остался и выборы президента организовывал. Он - обыкновенный помощник президента, занимается военными проблемами. Но он - дополнительный источник и канал поступления информации президенту. Сын всегда скажет правду. И вторая его функция – контролирующая.
У нас в Белоруссии создана небольшая компактная структура, оперативно-аналитический центр при президенте. Его контролирует мой старший сын. По закону верхушка спецслужб им подконтрольна. Я не знаю, как они это воспринимали, но это прижилось. И, при том, сын же не придет и вам, как к президенту, не сплетет интригу в своих интересах: он же болеет за отца. У меня политика одна – честно чтобы было всё.
И прокурор понимает, что он под контролем, и суды, потому что как в России, так и у нас я назначаю судей и освобождаю их от должности, пусть там комиссии собираются, они вносят предложения, но я подписываю. Я должен контролировать верхушку. Если голова не гнилая, хвост будет вертеться нормально. Вот у нас и создан такой аналитический центр, которым руководит мой сын, там меньше ста человек работает. Но это самые честные, самые преданные люди, которые работают честно.
И есть кадровый реестр президента, у нас там человек 600-700, это те, кого я назначаю на должности или которые назначаются по согласованию со мной. Они под контролем этого центра. Сверху донизу. Так что мой старший сын - помощник президента по национальной безопасности. Но у нас никогда не было с ним разговоров, что вот завтра я уйду, а ты останешься.
- Вы неоднократно говорили, что Запад будет доволен ситуацией в Белоруссии в тот момент, когда здесь не будет Лукашенко, когда здесь сменится политический режим. Не ожидаете ли вы каких-то осложнений внутриполитической ситуации в Белоруссии, которая может быть как-то инспирирована извне по модели арабской весны? И как вы будете защищать в этом смысле свою государственность?
- Мы это уже пережили. У нас уже была своя «арабская весна». А повторение? Вы знаете, честно сказать, мы не то, что не ожидаем, не дай бог, зачем нам ожидать, мы это просто постоянно держим в поле зрения. Потому что обеспечение стабильности и порядка в стране – это главное в работе президента. Это уже ни правительству, никому не поручишь, я за это отвечаю. Что касается использования для дестабилизации Интернета и новейших технологий, социальных сетей…
Знаете, у нас в Белоруссии почти 100-процентный охват Интернетом, даже в деревнях есть. Но еще с советских времен сохранилось, что в нашей стране были очень хорошие школы математиков, электронщиков, теперь их называют специалистами по айти-технологиям. С их помощью нам удалось нейтрализовать это дело через социальные сети, мы научились это делать. Теперь делимся опытом и с россиянами, и с казахами. У нас тут секретов нет – мы научились этому противостоять.
Но знаете, самое лучшее противостояние Интернет -экстремизму – это экономика. Если у нас стабильно развивается производство, растет экономика, они (западные спецслужбы- авт.) нас никогда не перевернут.
- Откройте тайну, почему вы носите часы на правой руке?
- Я знаю, в России говорят, что Лукашенко подражает Путину, поэтому носит часы на правой руке. Но это не так. Кстати, когда про меня говорят, что я кому-то подражаю, меня это жестоко обижает, потому что я не люблю подхалимажа. Это - гибель любой власти, любого президента. И поэтому, когда стали сравнивать меня с Путиным и говорить про часы, я начал листать свой армейских альбом и нашел много фотографий, где у меня видны часы на правой руке.
А вообще, я ношу часы с детских лет. Началось всё тогда, когда я начал учится в музыкальной школе по классу баяна. Кто знает, что такое баян, поймет меня: слева шлейка, где басовая часть баяна, и если на левой руке часы носишь, то они просто мешают. Практически все баянисты, в связи с этим носят часы на правой руке, она свободная, когда ты играешь на басах, и часы не мешают. Вот с тех пор я и ношу часы на правой руке. Говорю абсолютно честно, абсолютно искренне. Я уже, в связи с тем, что меня начали упрекать в подражании Путину, попробовал на левой руке носить часы. Но представляете, привычка сформировалась за десятки лет. Так что, как и в молодости, ношу на правой руке. Вот и вся тайна.
