Программа радио «Эхо Москвы» «Музейные палаты» 22.12.2012 г.
К. БАСИЛАШВИЛИ: ...Сейчас мы приветствуем наших гостей в студии по главной теме эфира, «Сколько должно стоить искусство» - так мы сформулировали ее. Это Милена Орлова, главный редактор The Art Newspaper Russia. Доброе утро, Милена.
М. ОРЛОВА: Доброе утро.
К. БАСИЛАШВИЛИ: И Михаил Каменский - гендиректор «Сотбис Россия и СНГ». Доброе утро.
М. КАМЕНСКИЙ: Доброе утро.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Мы будем говорить о ценах, потому что какие-то невероятные цены возникают, совершенно не укладывающиеся в голове. А для кого-то это всё обыденно. Мне хотелось бы начать с информационной составляющей. Не так давно за 2 млн. долларов был приобретен архив Андрея Тарковского как раз с аукционных торгов вашего аукционного дома «Сотбис». Там шел бой представителей Ивановской области, чтобы затем отправились эти произведения на родину Андрея Тарковского. Скажите, а до торгов представители Иваново, бизнеса Ивановской области выходили к вам, представителям «Сотбис», с какими-то предложениями, как это было, предположим с коллекцией Вишневской-Ростроповича?
М. КАМЕНСКИЙ: Я сделал всё что мог как патриот своей страны, для того чтобы информация об этом архиве дошла до правильных ушей. К правильным ушам я относил, во-первых, деятелей и управленцев культуры, высокопоставленных культурных менеджеров на разных уровнях в разных регионах, в том числе и федеральных, в том числе и министерств. Во-вторых, к правильным ушам я отношу уши продюсеров, режиссеров российских, среди которых вел активную пропагандистскую деятельность. А третьему разряду правильных ушей я относил предпринимателей, так или иначе связанных с культурой, кинобизнесом, и даже один был бывший представитель Ивановской области. Все эти люди с интересом отнеслись к такой возможности принять участие. И от всех я ждал предложения о патриотическом выкупе этого архива до начала торгов. Но, к моему большому сожалению, этого не произошло. В результате практически все стороны, с которыми я разговаривал, вступили в бой друг с другом.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Представители Ивановской области с представителями Ивановской области?
М. КАМЕНСКИЙ: Нет. Представители Ивановской области, которые позвонили мне заблаговременно, зарегистрировались и всё сделали правильно. Кстати, это были представители бизнес-сообщества Ивановской области, а не администрации или правительства Ивановской области. Речь идет не о бюджетных деньгах, а о народной копейке. Так вот в самом аукционе приняли участие, кроме представителей бизнес-сообщества Ивановской области, еще и другие патриоты, в том числе патриоты Тарковского. Практически все они были русскоязычными. Но были люди из Киева, были люди из Латвии, где в момент аукциона проходил фестиваль Тарковского, и были еще некоторые господа и товарищи, которые были готовы потратить серьезные деньги. Реально был большой интерес к этому.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Даже говорят, что режиссер Ларс фон Триер тоже пытался бороться.
М. КАМЕНСКИЙ: Среди участников торгов были некоторые, которые говорили на языке, не похожем на русский.
К. БАСИЛАШВИЛИ: На этом странном датском языке.
М. КАМЕНСКИЙ: Я не знаю ничего про датский язык, я вам такого не говорил. Были и французы… Там же много телефонов. Это же происходит не обязательно прямиком в зале. Это может происходить он-лайн или по телефону. Поэтому утверждать, был там некто из Дании или не был, я не могу. Могу говорить только то, что я слышал своими ушами, и упоминать тех людей, которые разрешили себя упоминать.
Поэтому я сейчас воспользуюсь случаем и с разрешения одного из наиболее активных претендентов назову его имя. Его зовут Борис Тетерев, это один из крупнейших мировых кинопродюсеров, который, будучи человеком состоятельным и предпринимателем, который, кроме как кинобизнесом, занимался и продолжает заниматься много чем другим, он выступал в качестве претендента на этот архив не потому, что он богатый предприниматель, а потому что он вместе со своей супругой глава крупнейшего в Европе благотворительного фонда.
И его идея состояла в том, чтобы выкупить этот архив, начать некий экспозиционный тур, провезти этот тур по Европе и, возможно, США, вложить максимум усилий и средств в пропаганду Тарковского, а затем подарить этот фонд одному из российских профильных музеев. Это мог быть и Музей Тарковского в городе Юрьевец, это мог быть Московский музей кино и так далее. Он разрешил мне упомянуть себя практически сразу после аукциона.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Это произошло, он купил?
М. КАМЕНСКИЙ: Нет. Я ему сказал в ходе торгов, что сейчас в торги активно вступили люди, действующие в интересах Ивановской области. И на определенном этапе, не на самом высоком, он перестал торговаться, сказал: «Это неправильно, что я так рьяно иду, потому что я могу идти до бесконечности, а Иваново, понятное дело, нет. И главное, что всё это должно сойтись в одной точке. И какой в этом смысл – мне и им тратить деньги». Он-то прекратил торги, но там было еще 2 или 3 претендента, чьи имена я не знаю (правда, среди этих трех имен был представитель Иваново, а кто двое других я не знаю), и они продолжали активно участвовать. В конце концов, как вы понимаете, осталось ровно два участника: участник, действующий в интересах Ивановской области, и некто другой, анонимный, до сих пор и для меня остающийся анонимным. Я даже не хочу знать кто это. И именно этот аноним довел эту цифру до 2 млн. 300 тысяч долларов.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Мне как раз эта цифра интересна. Я бы хотела, чтобы Милена прокомментировала. Я посмотрела результаты торгов. Конечно, это не самая большая сумма. Но все-таки 2 миллиона за Андрея Тарковского – это много или мало, на ваш взгляд?
М. ОРЛОВА: Во-первых, не за Андрея Тарковского, а за его архив.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Условно говоря. Но все-таки это же имя.
Т. ОЛЕВСКИЙ: И память.
М. ОРЛОВА: Не сочтите меня каким-то анархистом или чересчур богатой женщиной, но я к деньгам отношусь как к чему-то, не имеющему особого значения. Я поясню. В том смысле, что это всего лишь цифра. Что такое 2 млн. сегодня? Вы можете понять, что это такое, только сравнив это с какими-то другими вещами. Грубо говоря, если мы возьмем какие-то цены сто лет назад, то один рубль стоит гораздо дороже, чем сейчас. Мне кажется, смотря с чем сравнивать. Для простого человека, работающего за зарплату, это ужас какая цифра, а для государства, для бюджета какой-то выставки сумма не самая…
М. КАМЕНСКИЙ: Трудно с этим согласиться, наверное, больше имеющему дело с людьми, управляющими, распоряжающимися или владеющими крупными состояниями. Нет таких людей, которые бы воспринимаемую сумму как какую-то небольшую.
М. ОРЛОВА: Я не сказала, что она небольшая. Я сказала, что она относительная.
М. КАМЕНСКИЙ: Как относительно небольшая. Это большие деньги. Архив можно было, наверное, купить дешевле. Заплачены такие деньги, и в этом нет ничего страшного, с этим я согласен. Почему нет ничего страшного? Потому что сам факт покупки этого архива поднял такую большую волну в мире и в стране… Если мы посмотрим статистику покупок фильмов Тарковского, она должна резко подскочить. Это раз. Два – насколько мне известно, региональный бюджет, не имевший отношения к покупке самого архива, тем не менее, запланировал выделение денег на сам музей в Юрьевце. И там рядом с избушкой, в которой жил Тарковский вместе со своей матерью несколько лет в годы войны, там будет построено музейное здание, с котором будут все условия: температурно-влажностный режим и всё прочее, чего требует норма и музейный закон.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я слушал вас, вы рассказывали историю ваших переговоров и нашептывания на ухо всем участникам, в том числе и чиновникам Министерства культуры…
М. КАМЕНСКИЙ: Это было не нашептывание на ухо, это были открытые пресс-релизы, везде было написано.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я со стороны это воспринимаю как провал топ-менеджеров Министерства культуры. Разве это не провал?
М. КАМЕНСКИЙ: Нет, это не провал? Когда Министерство культуры говорит о том, что это надо купить, оно тем самым может дать сигнал бизнес-сообществу о том, что нужно либо консолидировать усилия, либо кому-то конкретному потратить эти деньги. Но это ведомство, работающее с госбюджетом. И просто так под конец года найти не понятно какие суммы – потому что это же аукцион – это невозможно. Для этого нужен какой президентский фонд или какой-то резерв, который, условно говоря, резиновый и в котором можно потратить некую сумму, заранее не согласованную. А это невозможно.
1000inf.ru
