ЖИВА ЛИ ОТРАСЛЬ ПОСЛЕ КРИЗИСА?
«Пациент скорее жив, чем мертв…» - если коротко, именно так можно охарактеризовать сегодняшнюю ситуацию и в отрасли, и в нашей компании. Попробую пояснить, почему.
Примерно за 3 года до наступления мирового экономического кризиса мы почувствовали, что стали терять управляемость растущей компанией: диверсификация направлений работы настойчиво требовала структурных изменений. Решение подсказала сама жизнь – максимальная децентрализация и выстраивание холдинговой структуры. За собственниками остались стратегия развития бизнеса в целом, поиск и привлечение стратегических инвесторов, подбор кадров первого уровня, оценка рисков. Ну и, разумеется, контрольные функции. Все остальные рычаги управления ушли на другой уровень – к руководителям конкретных бизнес-направлений.
Осуществив такую реорганизацию системы управления и проанализировав показатели работы нашего главного – текстильного бизнес-направления, мы увидели, что основные убытки компании приносит производство. Собственно, ничего удивительного в этом не было. Если вспомнить недавнюю историю, то наша компания стала собственником производств намного позже своих основных конкурентов и нам достались далеко не самые передовые предприятия, большинство из которых к тому же были градообразующими, а к моменту приобретения «лежали на боку».
В 2003 году наблюдался глубокий кризис перепроизводства, и мы пытались привлечь к развитию своих текстильных активов серьезных инвесторов (достаточно назвать подразделения тогдашнего РАО ЕС России и АФК «Система»). Но, оценив риски развития отрасли в России и учитывая нараставшую уже тогда экспансию поставок текстиля из стран Юго-Восточной Азии, инвесторы не пришли, и мы самостоятельно нарастили выпуск продукции до 4 миллиардов рублей в год. Однако убыточность производственных подразделений компании требовала решительных действий, и у нас не было другого выхода, кроме как провести «хирургическую» операцию по избавлению от части нерентабельных промышленных активов. Мы избавились от 3 производственных площадок и всю последующую инвестиционную политику в текстиле проводили очень сдержанно: от неконкурентоспособности текстильных активов, к сожалению, никуда не деться…
В канун последнего кризиса региональные власти привлекли к аудиту ивановского текстиля известную французскую компанию Gherzi Textil Organization. Так вот, европейские специалисты особо отметили, что, по их мнению, инвестиции в прядильное производство в обозримом будущем смогут давать отдачу только в зонах произрастания сырья. Тем не менее, многие российские текстильные холдинги, воспользовавшись сравнительной доступностью кредитных ресурсов, вложились в приобретение оборудования для прядения хлопчатобумажной пряжи и разместили его на ивановских предприятиях. Что в результате получилось? Страны-производители хлопка, имея логистические преимущества плюс колоссальную господдержку, сумели гораздо более эффективно организовать прядение, а наши прядильщики объективно «не вписались» в себестоимость.
А мы, закрыв неэффективные прядильные производства, существенно сократили убытки, и в результате намного уверенней своих конкурентов «вошли» в острую фазу мирового экономического кризиса. Кроме того, видимая «легкость» получения денег в банках накануне всех этих событий нас никогда не соблазняла: с самого начала организации бизнеса мы старались максимально жить по средствам, ориентировали управленцев на то, что к привлеченным деньгам надо относиться более ответственно, чем к своим. В кризис мы вошли с оптимальным кредитным портфелем, причем к моменту самой острой его фазы уже 70-80% имевшихся у нас заемных инвестиционных ресурсов были покрыты амортизационными отчислениями.
Реорганизация управления позволила нам одновременно выделить перспективные точки приложения сил. Мы сосредоточили свое внимание на сегментировании продуктовой линейки, усилении коммерческой дирекции и разработке дополнительных каналов продвижения продукции. Ведь именно тут появляется новый продукт – готовые изделия, обладающие добавочной стоимостью и именно здесь доступен такой эффективный маркетинговый инструмент, как брендирование. По сути – начинает работать интеллектуальная составляющая бизнеса. И именно здесь мы обдумываем и разрабатываем конкретные программы, после детальной проработки которых осуществляем инвестиции в конечный продукт. В частности, в этом году, мы одни из немногих инвестировали около 70 млн рублей в градообразующее предприятие «Навтекс».
Естественно, говорить о том, что кризисных явлений компания не почувствовала, было бы неверно: в 2009 году на четверть сократился плановый объем выручки, в связи с отложенным спросом и смещением рынка в сторону менее качественной продукции резко возросли остатки и неликвид на складах. В последующие два года ситуация усугубилась резким ростом стоимости сырья. Для сокращения издержек пришлось пойти на болезненные меры и провести оптимизацию численности коммерческих структур. В производстве же мы пошли нестандартным путем: в течение трех лет ежегодно стали индексировать заработную плату на 15-17%, в то время как наши основные конкуренты, как минимум, втрое меньше. В результате три наших производства сегодня входят в пятерку текстильных предприятий региона по уровню оплаты труда. А ведущее предприятие – «Красная Талка» со средним уровнем заработной платы в 20 тысяч рублей опережает конкурентов как минимум на 30%...
Так мы сохранили квалифицированные рабочие кадры, когда конкуренты теряли их. Четыре из семи российских текстильных холдингов фактически объявили дефолт по своим обязательствам, потеряли оборотные средства. Как следствие, за счет слабой конкурентной среды мы смогли занять дополнительные ниши и на момент начавшегося роста продаж текстиля удовлетворить спрос как за счет продукции собственного производства, так и за счет импорта.
ТРИ ОСНОВНЫХ ПРОБЛЕМЫ ОТРАСЛИ СЕГОДНЯ
1. Контрабанда. На проблеме «серого» импорта хотел бы остановиться особо, так как на сегодняшний день до 70% текстильной продукции попадает на российский рынок контрабандным путем, причем после вступления в силу таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана этот показатель имеет тенденцию к росту. А агрессивная поставка контрабандного товара из стран Юго-Восточной Азии не дает возможности развивать отечественное производство: хитрые схемы поставки плодят множество фирм-однодневок и приводят к существенному снижению конкурентной среды.
По экспертным оценкам, мы не входим даже в первую десятку российских компаний, торгующих импортным текстилем, а по данным официальной статистики, в торговле с Китаем и Пакистаном «ТДЛ Текстиль» – в тройке лидеров по объемам закупок...
2. Убыточность производства как прямое следствие наличия на рынке значительного объема нелегального импорта. Налоговые льготы и другие преференции со стороны государства отсутствуют. Мы не можем конкурировать по окупаемости инвестиций, так как многие конкуренты в процедуре банкротства списали кредиторскую задолженность государственных банков с дисконтом более 50%, что затрудняет проведение инвестиционной политики. Острый дефицит кадров заставил только в текущем году индексировать заработную плату на предприятиях почти на 30%, что еще сильнее усугубило проблему.
3. Отсутствие государственной поддержки. На словах лидеры страны признают важность и социальную значимость легкой промышленности – вспомним хотя бы специальное заседание Госсовета в Иванове в 2008 году под председательством тогдашнего президента страны Дмитрия Медведева. Да и нынешний глава государства Владимир Путин не так давно подтвердил, что при вступлении страны в ВТО отрасль нуждается в государственной поддержке. И хотя действует льгота по компенсации кредитной ставки на закупку сырья и оборудования, стоимость денег в России в 3 раза выше, чем у конкурентов за рубежом.
А между тем меры государственной поддержки в значительной степени могли бы решить проблему выживания отрасли, тем более что наши близкие (и не очень) соседи их применяют уже давно и успешно. В частности, Турция снизила НДС для текстильщиков до 8%. В Узбекистане государство компенсирует текстильщикам 15% стоимости сырья и предоставляет налоговые льготы для инвесторов в течение 10 лет. А Украина на те же 10 лет вообще отменила налог на прибыль с предприятий легпрома! Активно поддерживается экспорт – везде, кроме России. Это не только автоматический возврат НДС, но и многочисленные преференции инвесторам, льготы по налогам. А ведь экспорт – единственная возможность наращивать производство товаров в условиях ограниченного внутреннего потребления и при этом выпускать качественную продукцию, соответствующую мировым стандартам.
ВСТУПЛЕНИЕ РОССИИ В ВТО
«Холодное дыхание» ВТО текстильщики одни из немногих ощутили на себе еще в 2005 году - в Европе, по льняному ассортименту. Тогда китайцы-льнянщики за первый же квартал после отмены европейских квот на эту продукцию увеличили выручку в 7 раз за счет серьезного ценового демпинга.
Мы внимательно проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что в основе их действий – «длинные» дешевые деньги и государственная поддержка экспортеров, а в первую очередь – огромная заинтересованность Поднебесной в завоевании европейского рынка. В течение двух лет после начала китайской экспансии в Европу нам пришлось с убытками закрыть представительство компании в Италии, перевести продукт из одежной группы в домашний текстиль, а также, продав одно из предприятий, сократить численность работающих на льняном производстве с 3 тысяч до 700 человек. Если бы не сеть IKEA, дающая до 50% заказов, мы не смогли бы самостоятельно обеспечить загрузку предприятий. Но все равно пятый год работаем в убыток. И только сейчас, вытеснив с европейского рынка всех конкурентов, Китай начал повышать цены на свою продукцию…
Так что, считаю, основные проблемы России, связанные с вступлением в ВТО, еще впереди. Наш рынок интересен зарубежным производителям, поскольку россияне пока потребляют текстильных изделий в 1,7 раза меньше, чем европейцы, а с учетом неизбежного роста российских зарплат, через 3-4 года этот интерес возрастет в разы.
ЗАКОНОПОСЛУШНЫЙ БИЗНЕС
Выше я попытался рассказать читателям журнала, как развивалась наша компания в последние годы, как прошла кризис и почему после него стала сильнее, а также, какие проблемы беспокоят собственников сегодня. Хочу особо подчеркнуть: мы не смогли бы сейчас занимать такую существенную нишу на текстильном рынке России, если б к объективным законам развития и чуточке удачи не прибавилось бы безусловное и постоянное соблюдение нами моральных принципов ведения бизнеса. «Кодексом чести» Ассоциации ТДЛ уже много лет было и остается правило безусловного выполнения своих обязательств. Вести законопослушный бизнес – это моральное обязательство собственников. Взаимодействие с властью, социальная ответственность перед трудовыми коллективами, ответственность перед кредитными организациями за заемные средства, а перед фискальными органами - за уплату налогов, обязательность в отношениях с партнерами - без этого мы не представляем свой бизнес.
Все сказанное – не пустые слова. Несколько цифр, которые говорят сами за себя: в 2011 году наши предприятия заплатили в общей сложности около 80 миллионов рублей налога на прибыль, а общая сумма налога на личные доходы владельцев компании, поступившая в бюджет региона за три последних года, превышает 70 миллионов рублей. Президент Ассоциации как физическое лицо все это время входит в двадцатку самых крупных налогоплательщиков области.
ГРУСТНАЯ, НО ПРАВДИВАЯ ИСТОРИЯ ПРО НАЛОГИ
Продолжая налоговую тему, хочу вспомнить события, начало которым положило назначение в регион нового руководителя управления Федеральной налоговой службы. В первые же дни своего пребывания на этом посту он инициировал встречу с текстильщиками и говорил на ней правильные слова: отрасль «в тени», но так как за этим стоят люди, работающие на предприятиях, то основная задача государства – создать правила игры, исключающие злоупотребления и незаконную конкуренцию. Он заявил, что будет создана комиссия из представителей исполнительной власти, налоговиков и бизнеса, задача которой – выявить нарушения и принудить компании, нарушающие закон, выполнять достигнутые договоренности и показатели по уплате налогов в федеральный бюджет.
Правда, цифры, которыми оперировал в своем выступлении руководитель УФНС, на мой взгляд, были неверны. Я указал ему на это, и мы договорились, что исполнители проведут сверку. Нормальная рабочая ситуация, все по делу. К сожалению, слова остались словами, а закончилось все достаточно жестким, грубым и, на мой взгляд, необоснованным отказом в наших требованиях по возмещению налога на добавленную стоимость.
Сначала, во время обычной камеральной проверки мы узнали, что у налоговиков имеется поступившая «сверху» команда: суммы НДС, превышающие 5 млн рублей, не возмещать. Затем пошел поток запросов, явно направленный на то, чтобы спровоцировать отказ в возмещении налога по формальным причинам, например из-за непредставления необходимых документов. Чтобы не допустить этого, мы работали день и ночь, включая выходные дни – и вроде справились.
Тут надо сказать, что уже около 10 лет наша компания является крупным экспортером: объемы поставки продукции за рубеж ежегодно составляют порядка 500-600 млн рублей. Кроме того, мы – крупнейшие производители медицинского ассортимента в российском текстиле. Выручка в этом сегменте рынка у нас до 1,3 млрд рублей в год, а эта продукция, как известно, имеет льготы по налогу. С учетом всего этого, мы ежегодно на законных основаниях предъявляем к возмещению из бюджета сумму уплаченного НДС в размере порядка 80 миллионов рублей. На момент описываемой ситуации наши расчеты по возврату налога, уплаченного в 2010 году и первой половине 2011 года, показывали сумму в 127 миллионов рублей.
Конечно, если сравнивать эти цифры с аналогичными требованиями других текстильных предприятий области, они могут показаться очень большими. Но надо учитывать, что ни у кого из наших коллег нет такого объема экспорта, и никто более не имеет право на льготы по НДС для медицинских тканей.
Имея серьезный опыт взаимоотношений с бюджетом и с налоговиками, мы очень жестко контролируем у себя соблюдение всех 12 критериев, по которым фискальные органы оценивают деятельность налогоплательщиков. Кроме того, в целях исключения контактов с недобросовестными фирмами формируем «паспорта» на всех своих поставщиков, предупреждаем о неизбежности у них встречных проверок и при этом просим по возможности помогать, а не препятствовать налоговым органам в их проведении. Сами всегда оказываем помощь, получая встречные запросы по поставщикам.
Конечно же, мы осведомлены о существовании так называемых фирм-однодневок, лжеэкспорта (который описан, например, в публикации от 21 декабря 2011 года на сайте compromat.ru), понимаем стремление государства максимально выявлять такие факты и не допускать необоснованного возмещения налога. Но для нас, текстильщиков, в отличие от сырьевых, энергетических и прочих «богатых» отраслей, возврат НДС – не скромная компенсация, а жизненная необходимость, средство выживания компании при крайне низкой маржинальной рентабельности.
Но мы, кажется, отвлеклись от нашей истории. Итак, за два дня до окончания камеральной проверки финансового директора и главного бухгалтера приглашают в УФНС якобы для сверки документов. Здесь на самом высоком уровне нам бросается обвинение в том, что мы – мошенники, химичим на сырье и покушаемся на средства госбюджета, поэтому нам готовы возместить только 30 миллионов рублей (это из заявленных 127-ми!). Остальное мы обязаны отозвать. На естественный вопрос: откуда взялась цифра 30, последовал незамедлительный ответ: «Скажите спасибо, что еще не потеряли бизнес!» Без комментариев…
На следующий день на приеме у начальника УФНС был генеральный директор ООО «ТДЛ Текстиль», один из собственников компании. Он получил аналогичный ответ – и по содержанию, и по форме. А ведь пришел он в переулок Семеновского с конкретными данными по закупкам сырья (биржевого товара, своими ценами жестко привязанного к рынку, к хлопковому индексу – специалисты знают). Но нет: «Отзовите требования или пожалеете». Мы, естественно, отказались от такого незаконного, на наш взгляд, предложения. Через два дня последовало нашумевшее «маски-шоу»: выбитые двери, выемки документов в центральном офисе компании и в помещении «ТДЛ Текстиль», на квартирах руководителей.
Не скрою, в первые дни после описанных выше событий мы рассматривали даже версию о том, что это мог быть рейдерский захват. Но постепенно все встало на свои места. Собственники компании, хотя и находятся на другом, более высоком уровне управления бизнесом, контролируют его достаточно жестко, в том числе с точки зрения соблюдения законодательства в целом и налогового законодательства в частности. Мне кажется, новый руководитель областного управления ФНС просто-напросто воспользовался предоставленными ему большими полномочиями и решил за короткий период «заткнуть дыру» в бюджете.
А еще через две недели мы получили акты проверки, по результатам которой нам отказано в возмещении НДС на общую сумму 112 млн рублей. Семьдесят миллионов рублей из этой суммы было доначислено налоговиками по якобы экономически нецелесообразной сделке между двумя нашими компаниями, взаимодействующими между собой по договору, а это была сделка, вообще не имеющая налоговой выгоды! До 2009 года такие операции проходили по пяти нашим компаниям, но по требованию налоговиков для улучшения прозрачности деятельности мы сохранили именно эти две. Оставшиеся 42 миллиона рублей – это претензии по трем поставщикам (всего их у нас несколько сотен), имеющим, как показалось налоговикам, признаки однодневок. Между тем, мы работали с каждым из них более двух лет, компании зарегистрированы налоговыми органами Ивановской области и не числятся в соответствующем реестре подозрительных юрлиц, а последующая экспертиза показала подлинность всех документов и подписей реальных руководителей на них. Более того, частично по ним уже проходили камеральные проверки, и нам возмещался НДС. При этом в одном и том же акте в начале было указано, что товара не было, а далее - что товар был, но проходил у наших поставщиков по заниженным таможенным ценам. Но если налоговая выявила, что часть НДС поставщиками заплачена, почему нам отказали в получении всего НДС?..
Естественно, мы приняли решение отстаивать свои законные права через суд, и процедура эта тянется по сей день.
КОММЕНТАРИИ К ИНТЕРВЬЮ НОВОГО РУКОВОДИТЕЛЯ НАЛОГОВОЙ СЛУЖБЫ
В последнем номере журнала я прочитал интервью с героем моей истории Александром Ткаченко , и на некоторых его моментах мне хотелось бы остановиться подробнее, так как то, что он говорит, и то, что происходит на самом деле – две большие разницы.
«На 30% сократилось количество выездных проверок».
За последние 1,5 года в нашей компании проведены 8 камеральных и 3 внеплановые выездные проверки по 2008-2011 годам, причем за 2008 год – повторная выездная проверка. Выездные проверки проводились одновременно, практически парализовав текущую деятельность бухгалтерий предприятий.
«Налоговые проверки назначаются по результатам анализа деятельности предприятия. Три четверти из сорока крупных налогоплательщиков области имеют налоговую нагрузку менее 1% или вообще отрицательную».
Не можем отнести себя к этой категории налогоплательщиков, поскольку имеем противоположный показатель, динамически растущий от 4,9% в 2010, до 6,4% в 2011 и до 8% за 6 месяцев 2012 года.
«Наша задача – добиваться в том числе выравнивания налоговой нагрузки, чтобы все находились в одинаковых условиях».
За полтора года в этом направлении абсолютно ничего не сделано.
«В текущем году в Ивановской области суды признали необоснованными только 1,2% отказов налоговиков в возмещении НДС (30% в среднем по России)».
Отличный, на первый взгляд, показатель – по моему мнению, следствие максимально возможного затягивания судебного процесса со стороны ответчика. В нашем случае слушания начались только через 5 месяцев после выхода акта, затем через 4 месяца УФНС подало ходатайство об отводе судьи по формальным основаниям, еще через 3 месяца была предпринята попытка отвода второго судьи. Также судебные заседания неоднократно переносились. Тяжба идет уже 14 месяцев и длится по сегодняшний день. Вот вам и низкий процент…
«Мы серьезно отстаем от других регионов по начислениям на одну проверку».
Плановые доначисления налогов – абсурдный показатель, недопустимый при цивилизованных взаимоотношениях фискальных органов и бизнеса. Он очень выгоден для тех, кто не платит налогов и недопустим для добросовестных налогоплательщиков – нельзя всех грести «под одну гребенку».
«Подавляющее большинство предпринимателей, которым отказано в возмещении НДС, не идут в суд, чтобы отстаивать свою правоту».
Вот это-то и называется попыткой мошенничества и злостного нарушения налогового законодательства! Именно на эти компании следовало бы обратить внимание налоговикам и правоохранительным органам.
ЧТО В ИТОГЕ
А в сухом остатке - грустные выводы о том, что действия налоговиков за последние год-полтора фактически напоминают целенаправленную работу по причинению компании максимально возможного ущерба. Вот только несколько фактов, подтверждающих реальные негативные последствия описанных событий.
Остановлены инвестиции в холдинг компании на сумму 250 млн рублей (60 млн рублей из них были предназначены для градообразующего текстильного предприятия в Наволоках).
Нами получены отказы банков в кредитовании ООО «ТДЛ Текстиль».
Для устранения финансовой бреши от действий УФНС нами проведена вынужденная продажа крупных объектов недвижимости, ранее планировавшихся под развитие промышленного производства в областном центре.
Грустно говорить об этом, но владельцы бизнеса сейчас всерьез прорабатывают варианты перехода юридических лиц–налогоплательщиков в юрисдикцию другого субъекта РФ. Если учесть, что за 2010-2012 годы нашими текстильными компаниями перечислено в бюджеты всех уровней и внебюджетные фонды около 500 млн рублей налогов и обязательных платежей, это приведет к выпадению доходов из областного бюджета.
Действия УФНС по Ивановской области, выставляющие собственников компании чуть ли не преступниками (несмотря на их личный вклад в доход регионального бюджета, активную социальную и благотворительную деятельность) наносят серьезный ущерб нашей деловой репутации.
Мы можем со всей ответственностью заявить, что если государство не наведет порядок в работе налоговых органов и не примет экстренных мер поддержки текстильной промышленности, оно потеряет реальных инвесторов, а значит, рано или поздно – отрасль.
