Сергей Митрофанов
В средствах массовой информации эта акция провались в пустоту. Что лишний раз доказывает: государство может задавить оппозицию не столько сапогом омона, сколько ватным тампоном молчания и элементарным невниманием. Хотя, на самом деле, то, что учудили Пономарев и Ко, дает поистине богатейший социологический материал в обе стороны от красного света светофора власти.
Идея была такой: проехаться на машинах по значительному отрезку нашей Родины, махать по дороге белыми ленточками (отсюда и название – «Белый поток», имеется в виду поток белых ленточке на голову местных администраций) и призывать стоящих на обочине шоссе, почувствовавших свободу граждан к разным нехорошим вещам. Прогнать ли Путина или устроить какой-нибудь референдум (читай «скандал», «кавардак»). Но главное - страну посмотреть и себя показать.
Левофронтовец и справедливоросс Пономарев (напомним, что изначальная цель Левого фронта - построение социализма в России) измыслил все это, безусловно, мотивируясь своими узкопартийными целями. В них можно распознать желание и провести мобилизацию сторонников, и не дать забыть о себе в преддверии грядущих политических процессов, и упрочить политический капитал. Однако нам здесь важнее другое. Сам факт, что кое-кто из москвичей преодолел навязший на зубах эгоизм столичного с понтом креативного класса и пошел вглубь, появилась возможность оппозиционной смычки главного города России и ее «региональных окраин».
Пытались к этой акции подключить заодно либеральные ПАРНАС и Солидарность, но там, как можно понять, предпочли сохранить дружеский нейтралитет. Если участвовать, то частным образом, не мешать, но и не лить воду на левую мельницу Пономарева. А Левый фронт в лице своего Форума наоборот выразил определенное опасение, что Пономарев, якшаясь с либералами, возможно, будет обманут, обмишулен и заражен вредоносными рыночными идеями.
Впрочем, это не единственная препона. Поначалу планировался автодом, как его обычно показывают в фильмах про Соединенные Штаты, и автобус с журналистами. Но тут, случайно или нет, но отчего-то вроде бы арестовали счета пономаревского Фонда, и финансирование резко забуксовало. В результате не вышло ни автодома, ни автобуса с журналистами (современные СМИ не финансируют подобные хепенинги), ни белых ленточек, а единственный оператор-любитель потом еще полмесяца собирал пожертвования, чтобы вернуться домой.
Тем не менее, как-то со страшной все-таки скоростью проехали. От Красноярска до Москвы с символическим финишем на «Марше миллионов», и программу минимум выполнили. Хотя, как признался потом Миша Шнейдер (всю дорогу он вел встречи вместе с Ильей Понамаревым, представляя частным порядком как бы и московских либералов), что в голове у него от всего этого, от постоянного чередования городов и дорог, остался один «белый шум». Но принципиален, однако, по-моему, жизненный опыт, полученный экспериментальным путем.
Вот что, например, происходит, если та или иная оппозиция решает всерьез заняться агитацией населения за свои идеалы? Защищается ли правящая клика и включается ли при этом какая-нибудь не нормированная Конституцией сигнальная система тревоги?
Второе. Действительно ли россияне стонут под пятой «путинской диктатуры» и, как писал Достоевский, «от Смоленска до Ташкента народ с нетерпеньем ждет студента»?
Третье. Что происходит со страной, которую мы, по правде, не очень себе представляем, если брать ее во всей совокупности особенностей. Развивается, стагнирует, погружена в апатию?
И, наконец, четвертое. Что за время у нас на исторических часах, которые, как известно, имеют форму дискового циферблата с повторяющимися каждые 24 часа значениями? Снова пять - время пить чай? Или перестройка, только на этот раз – Перестройка-2? Или 37-ый год, только на этот раз 37-й год-2? Что?
Нельзя сказать, что на все эти вопросы получены исчерпывающие ответы, и есть кому эти ответы дать. Они были бы подробней и объективней, если бы такие акции повторялись чаще, и было бы больше свидетелей. Но какие-то все-таки получены.
Понятно, что Россия большая. Много в ней лесов полей и рек. И если в одном месте человек проходит, как хозяин, то в другом, не долго мешкая, ему заламывают руки. А центральная сигнальная система работает на слабых и противоречивых токах.
Так, безусловно, позитивно, что регионалы стали внешне походить на горожан столиц, центры зримо похорошели. Внушает надежду, что оппозиционеры все-таки проехали по заявленному маршруту и никого не убили. Более того, где-то даже от щедрот предложили полицейский эскорт с мигалкой. Отчего могло получиться смешно: едут с мигалкой и машут белыми ленточками, кричат «Путина долой!»
Но с другой стороны, никакого особого подъема демдвижения не намечается, хотя везде один тот же набор проклятых проблем. ЖКХ, бюрократия, нечестность администрации. Основная проблема в том, что нет общей темы: для кого-то важней выборы, а для кого-то, простите, интересы нации (в Челнах и Уфе чуть даже не поколотили заезжих московских интернационалистов за забвение прав русского языка). Где-то недружелюбно встретили планом «Анаконда» (на выезде из Волгограда). Шины взрезали (перед Красноярском). Кинули пару яиц (Великий Новгород), хотя и попали лишь в местного пенсионера и полицейского. Подослали одинокого, не очень информированного и оттого сбивающегося на скороговорку провокатора (Барнаул, есть видео), и там, кстати, чуть позже жестоко избили сына местного активиста. Да еще (когда отъехали от Самары) проломили голову организатору встречи Павлу Миронову, срочно закрыли на ремонт арендованный зал (Тверь), выкрутили единственную лампочку в парке, где должна была проходить встреча… То есть, возможно, вкупе это все и начинающийся фашизм-тоталитаризм, но какой-то вялый, спустя рукава, с которым все-таки можно пока бороться.
О перестройке-2 нам свидетельствует повторяемость методов. Выборы в КС оппозиции, за которые агитирует Пономарев (по-моему, пустое дело – чтобы координировать что-то, совсем не надо избираться), как в конце восьмидесятых, грозят снова вылиться в локальную борьбу фриков за несуществующую «власть» . Зато как Миша Шнейдер сколачивал демдвижение раньше, так он и продолжает действовать двадцать лет спустя. Ездит, раздает карточки, собирает телефоны и мейлы (двадцать лет назад мейлов не было), возобновляет региональную сеть. Oldest but goldest, неутомимый, перевалило за шестьдесят, возможно, когда-нибудь ему удастся ее запустить под проект «Гражданин наблюдатель» или под референдум по вопросу о реформе судебной системы.
Мы с ним беседуем в «Шоколаднице», и Шнейдер считает, что регионы отстают от столиц сегодня года на три, но означает ли это, что через три года регионы найдут свои болотные площади и присоединятся к маршу миллионов, он не знает, надеется, что режим рухнет раньше, а освобожденная экономика сделает рывок. «Гм, гм, - думаю я. - Гитлер вот рухнул, но Германии пришлось пройти через стадию руин, это тоже надо понимать».
Понимать, что в нашей стране есть все, все в зачатке и все в развитии. Как в детском конструкторе, можно, постаравшись, собрать автомобиль на колесиках, а можно и черти что, что никуда не поедет. Москвичи более оптимистичны – они считают, что режим непременно уступит прогрессу. А регионалы более апатичны, они ощущают себя как под татаро-монгольским игом.
Что касается же 37-года-2, то его в это самое время куют в совсем другом месте. Как раз – когда мы подводили итоги Белого потока - Дума «расширила» понятие «госизмена». Теперь оно стало ну, очень широким, и нетрудно видеть, что, расширенное, оно охватило нас всех…
