Бездействие и коррупция властей подталкивают граждан к организации отрядов самообороны
Андрей Воронцов
Несколько месяцев назад на различных ток-шоу, в частности, «НТВшники», широко обсуждалась инициатива общественности по выявлению и разоблачению педофилов. Я напомню: граждане в различных городах России устраивали пикеты у домов растлителей детей, освобожденных нашей милостивой к самой невероятной сволочи полицией, или того пуще: назначали по их объявлениям в интернете «любовные» встречи и брали на месте за шиворот, снимая всё на видео. Реакция «НТВшников» была предсказуемой: они тут же обозвали инициативу «компанейщиной», «самосудом», «провокацией» и долго, с надрывом спрашивали: а могут ли простые обыватели вот так вмешиваться в частную жизнь других обывателей и не пахнет ли здесь уголовным преступлением? Уголовная составляющая растления малолетних их, видимо, не столь интересовала. «НТВшники» даже притащили на передачу в качестве жертвы одного из изобличенных гражданами «любителя детей», скользкого, вертлявого типа, который, в общем-то, не отрицал, что он педофил. Ну, частная жизнь у него такая.
Однако прошло немного времени, и ситуация с педофилией в стране стала совершенно невыносимой. То в одном, то в другом городе страны типы, о частной жизни которых так трогательно заботились Хреков и компания, насиловали детей и чаще всего потом убивали. Тогда, в преддверии выборов, зашевелились законодатели, и в полиции были созданы подразделения по борьбе с педофилией. Но быстро выяснилось, что полицейские, не занимаясь борьбой с растлителями малолетних с 1993 года, не знают, как им, собственно , работать. Да и работать-то, оказалось, некому.
И что же? Почесав тяжелые затылки, полицейские чины обратились за помощью… к тем самым «компанейцам», любителям «самосуда» и «провокаторам», от коих так корежило господ Хрекова и Красовского с НТВ. Дескать, вы давайте свою информацию нам! И даже предложили им… самим идти работать в полицию. Так прямо в камеру и заявили (только почему-то украинского телеканала «Интер»): идите к нам работать!
Ибо оказались правы не менты, заявлявшие еще недавно, что «непрофессионалам нечего лезть не в свое дело», и не «НТВшники» с их странной любовью к извращенной «частной жизни», а простые люди, всерьез объединившиеся для борьбы с конкретным злом.
И это хорошая наука для нас всех. Потому с другими проявлениями зла мы имеем реальные шансы бороться только таким же способом. И никаким иным. Будь это этническая преступность, наркомафия, коррупция, рейдерство, рэкет, захват богачами лесов и берегов водоемов – да мало ли!
Я исхожу вовсе не из идеалистических лозунгов советских времен типа: «Дело всех – это дело каждого!». Я исхожу из того, что предчувствия нас не обманывают, когда мы подозреваем, что наша власть всегда инстинктивно занимает сторону преступников. Она так и делает. И не может делать иначе. И не потому, что в полиции, прокуратуре, Следственном комитете все плохие. А потому что государство такое. В основе его лежит преступление. Это вовсе не фигура речи или гипербола, а заключение Конституционного суда России от 21 сентября 1993 года, от которого председатель этого Суда В. Зорькин никогда не отказывался. Современное российское государство родилось в результате кровавого антиконституционного переворота. Уже давно за этими событиями закрепилось данное С. Говорухиным название «криминальная революция». Но мы, размышляя о причинах наших бед, редко задумываемся вот над чем: если в стране 19 лет назад произошла бандитская революция, то каковы, собственно , ее юридически-правовые последствия? А вот каковы: 4 октября 1993 года циничные политиканы, называемые теперь олигархами, не просто «пришли к власти»: они перестроили «под себя» всё – законодательство, право, мораль, идеологию, культурную политику и т. д.
Может быть, Путин и Медведев лично не ответственны за события 1993 года, и, может быть, «идеалы» Ельцина, Бурбулиса и Чубайса им лично не близки. Не знаю. Может быть, они даже государственники и патриоты. Все может быть. Вот только volens nolens они – охранители бандитского кастового государства, созданного в 1993 г. И в нем до сих пор главными союзниками власти являются «социально близкие» – мафиози и казнокрады, и те, кто хочешь – не хочешь вовлечен в их орбиту. Как бы они там ни ссорились – они «одной крови». А мы – крови другой.
Ехал я как-то в маршрутке с человеком, отбывшим длительный срок в тюрьме. Он всего несколько дней был на воле, очевидно чувствовал себя не в своей тарелке, удивленно крутил головой и говорил: «Слушай, у вас теперь всё, как на зоне: воры в законе, фраера, придурки, мужики-лохи! И вертухаям в вашу зону с оружием тоже входить нельзя!»
Я так полагаю, что этот зэк сказал правду, о которой давно догадывались те, кто недоумевал, почему наш телеэфир забит сериалами типа «Бригада». «Вертухаи» в нашей зоне защищают «воров в законе», «фраеров», «придурков» и даже «опущенных», а не трудяг-«лохов», и в этом нет ничего странного, ибо «воры» эти законы, обычно называемые «понятиями», и устанавливали. Оттого власть и столь склонна к «отмазке» преступников.
Так что не надейтесь на князей человеческих! Не надейтесь на полицию, суд, прокуратуру, и прочая, и прочая. Они, может быть, и хотели бы вам помочь, да не могут. Они действовали и будут действовать в рамках «законов» и «понятий», установленных «Второй республикой» (существующей с октября 1993 г.). А у трудящегося большинства есть один путь достижения справедливости, описанный Солженицыным в «Архипелаге ГУЛАГе», когда «мужики» в зоне организовывались против «воров в законе», «фраеров» и «придурков» и заставляли их считаться с требованиями большинства. Именно этим путем пошли борцы с педофилами. И в самом деле: если закон не отвечает требованиям большинства или только «прописан» на бумаге, большинство, организуясь, должно или изменять закон, или заставлять его действовать.
Другой путь – только революция. Путь заведомо кровавый и обычно не достигающий изначальных целей. Я, конечно, имею в виду не «болотную революцию», которая не является явлением массовым, а, скорее, сугубо столичным. Да и чего больше боится власть: «болотных революций» или реальной демократии в виде попыток самоорганизации народа по примеру борцов с педофилами? Ответ, думаю, излишен.
