Итоги недавнего опроса, проведенного ВЦИОМом, дают богатую пищу для размышления в рамках излюбленной в последние годы темы противостояния Москвы и провинции.
Пикантность ситуации заключается в том, что данному противостоянию, имеющему твердый социально-экономический подтекст, в этом году решили придать политическое звучание. Или даже больше – представить его как результат политических манипуляций. Оппозиция и власть наперебой обвиняли друг друга в искусственном сталкивании между собой креативных столичных жителей с айпадами и темных провинциалов с гаечными ключами и сохой. Правда, уже в этом заочном расписывании сторон Тьмы и Света сама по себе заключалась изрядная доза манипуляции, предвзятого отношения столичных к провинциалам.
Но эта политическая возня, как показывают сухие цифры ВЦИОМ, мало что изменили в исконном противостоянии. Неприязненное отношение к Москве как к нахлебнику, живущему за счет регионов, лишь повторило уровень 2004 года – те же 82%, увеличившись по сравнению с 2010 годом лишь на 2 %.
Уровень взаимной неприязни еще более заметен, если посмотреть на то, как люди отвечали на вопрос о желанном для их детей месте жительства. Если провинциалы просто не считают Москву приоритетной в этом плане, то москвичи демонстрировали откровенное презрение к провинциальной России как к месту проживания. Согласно итогам опроса ВЦИОМ положительно такие перемены в месте жительства оценивают лишь 11 %.
Что тут говорить! Картина говорит сама за себя. России как места для жизни для москвича, кажется не существует. Альтернатива для него невелика – либо Питер (22%), либо заграница (23 %).
Хотя, для того, кто сталкивался с пресловутым московский снобизмом и самолюбованием, аккумулированным в знаменитом издевательском вопросе "Есть ли жизнь за МКАДом?", здесь нет ничего нового.
Москва относилась и относится к провинциальной России свысока. Снисходительность, уничижительный оттенок, при нынешнем положении дел, вряд ли куда-нибудь пропадут. Даже в статьях и материалах выдержанных, как думают столичные жители, в позитивном ключе (вот ведь, оказывается в провинции не одно болото, оказывается, там еще и живут).
Но гораздо большего внимания, чем снисходительность заслуживает столичный эгоцентризм, проявляющийся не только в пренебрежительном отношении к провинциалу, но и в общей такой заносчивой столичной манере промерять жизнь страны своей, московской меркой, при полном безразличии к мерке общей, российской. В этом отрыве от страны, в этом устремлении в стратосферные выси собственных фантазий опасности много больше для общего дело, для страны в целом, которая в московскую мерку не втискивается и ею не промеряется.
Однако, московская мерка во всем. На телевидении искренне считают, что Уралу и Сибири, к примеру, есть какое-то дело до московской тусовочной жизни и бытовых проблем московских. И вот вся страна должна сидеть и смотреть как в Москве падают столбы, развешивают шарики или разгоняют тучи. А, меж тем, провинции от этого не жарко и не холодно.
Вот и политическую жизнь нам теперь промеряют московскими пристрастиями. В новостях весь этот год только и слышалось: москвичи хотят выборности губернаторов, москвичи голосуют за Прохорова, москвичи борются за права гомосексуалистов, интересы москвичей не представлены никакими имеющимися партиями, необходимо партийное строительство, облегчение условий регистрации и т.д.
При этом как само собой разумеющееся, априорно и безапелляционно год за годом стало полагаться, что столица - это эталон, идеал, воплощение всего лучшего. Более того, Москва - это то, что заслуживает исключительно лучшего, а провинция, там уж как-нибудь сама обойдется.
Вот, к примеру, чиновники и деятели столичного вузовского образования искренне полагают, как нечто само собой разумеющееся то, что к ним рекой течет поток абитуриентов из провинции. "Все верно, все правильно. Зачем провинции лучшее?"- рассуждают они. - "Лучшее должно быть у нас".
Москва - витрина страны, потемкинская деревня для гостей из мировых столиц и цивилизованных стран, а потому она должна роскошествовать и блистать по определению, пусть даже и ценой разваливающейся, деградирующей провинции. Все немосквичи при этом в обязательном порядке считаются неудачниками, нахлебниками жителями «этой страны», из которой обязательно должен выбраться в Москву каждый уважающий себя человек. Напротив, уехать обратно - значит однозначно пасть. Из Москвы в провинцию? Как можно, это ж понижение социального статуса, поражение в правах. Провинциал, выбравшийся в Москву, быстро усваивает эту психологию, и уже свысока поглядывает на своих бывших земляков: "эх, Вы, дёрёвня".
Впрочем, как видим, по опросу "любовь"к Москве взаимная и стойкая.
Жители Москвы воспринимаются некоторыми из провинциального далека в однозначно-отрицательных тонах. Но не из зависти, как полагают многие москвичи, констатирующие наличие противостояния Москвы и регионов. Из соображений совершенно иных. Конечно, мало в провинции тех, кто не согласился бы с характеристикой столицы, данной А. Прохановым:
Изнеженная, развратная, бессмысленная, утонченная, болезненная, отчасти лесбийская, отчасти педерастическая Москва...
Однако дело здесь даже не в развратности, бессмысленности или болезненности.
В провинции хорошо видят, другое, главное. Видят то, что отличительной чертой нынешнего столичного жителя являются полное забвение о стране, об общем интересе, о народе. Понимают, что если и вспоминают там об остальной России, то только эстетически, в плане повышения собственной самооценки, я интеллигент - я народник!
Мог ли кто-нибудь думать, что трещина меж русскими людьми пойдет ныне не только по классической имущественной, но и по географической линии. Однако ж так. И само понятие немосковского как иного чуждого, низкого и позорного усваимое как столичными жителями, так и определенным кругом провинциалов, лишний раз об этом свидетельствует.
Что ж делать? Можно, конечно, озлобиться и начать старую опасную для всей страны песню «Москва отдельно, Россия отдельно!» Можно пойти по пути заискивания, сохраняющего взаимную неприязнь и текущее положение дел (Москва выше, мы - провинция ниже). Можно пуститься в обоснование того, что и провинциалы тоже люди. Доказывать это, демонстрируя зачатки столичной психологии, доказывать лишь для того, чтобы самим с течением времени добиться признания и перескочить в эту самую столицу, и поплевывать на оставшихся уже оттуда.
А можно забросить это идиотское противостояние, вспомнить о том, что все мы - и жители Иркутска, и жители Москвы – граждане России, что живем в одной стране, и что нельзя жить один за счет другого, нельзя держать друг на друга камень за пазухой и точить нож.
В любом случае, необходимо крепко задуматься над тем, как же так получилось, что мы все более и более год от года становимся москвичами и провинциалами, забывая о том, что нас связывает. Может быть это от того, что и впрямь, нет никаких связей кроме привычки, и как только наступит это осознание, как 82 % превратится в 100 %, кончится Русь Московская, идущая от Ивана Калиты, да Дмитрия Донского.
Сергей Морозов
