Судя по живой и обширной реакции на мою заметку «Ничего личного, или Сталинград в Хамовниках» (расширенная версия была опубликована в «Живом Журнале» ), в ней удалось изложить, хоть и в очень сжатом виде, наш общий взгляд на антирелигиозную и антироссийскую агрессию последних месяцев. Больше того: написана она была еще до вынесения обвинительного приговора по делу о хулиганстве в московском Храме Христа Спасителя; сегодня же упомянутые там персонажи на законных основаниях именуются осужденными за уголовное преступление и отбывают назначенный судом срок заключения.
И если прежде приходилось пояснять аналогию с войной ссылками на комментарии зарубежных обозревателей о борьбе цивилизаций или наименованием псевдо-художественной шайки «Война», то сегодня, после кровавых расправ с достойнейшими представителями мусульманского духовенства, после трупов с написанным кровью похабным лозунгом, после размалеванных храмов и уничтожения поклонных крестов в России и на Украине, после срочной «эвакуации на Запад» разного рода активистов и активисток, ни о какой аналогии речь уже не идет: война как война.
Но, как отметил герой К.С. Льюиса, старший бес в инструктивном письме своему младшему коллеге, бесам не следует радоваться войне как таковой: ведь у людей в условиях войны нередко проявляются такие качества, которые сатана отнюдь не одобряет!… Сталинград на Волге видел отвагу, самопожертвование, стойкость и героизм в бою, а Сталинград в Хамовниках способен дать людям, как у нас, так и на Западе, ясность мысли, правовое сознание и честный взгляд на происходящие события – свойства, в той же самой мере ненавистные дьяволу.
Об этом свидетельствуют отклики, которые я получил от читателей. Не говорю о позитивных откликах (хоть их и было большинство); также и не говорю о скандальных и хамских – помоги Господь их авторам, но без моего участия. Говорю о реальных возражениях, и почитаю своим долгом на них ответить – тем более что осознание реальности войны заметно способствует успеху диалога.
Возражений таких было всего два.
Первое. Якобы сам процесс по делу о хулиганстве, отказ православного духовенства «вступиться» за обвиняемых, жесткая, бескомпромиссная позиция православных авторов, в том числе и моя, послужили причиной нагнетания негативных чувств у оппонентов Церкви, искажения ее облика в их глазах (почему-то при этом употребляют английское слово «имэдж» — ну, им виднее), и вот теперь в результате злобствуют и сквернословят, валят кресты, пишут лозунги кровью убитых… Вот, говорят, плоды вашей (нашей) принципиальности! А Господь Иисус Христос, дескать, учил подставлять левую щеку…
Исчерпывающий ответ на это соображение мы получим, вспомнив другой эпизод той же исторической эпохи, менее чем пятью годами раньше; другой город – не изрытый воронками и залитый кровь Сталинград, а мирный и спокойный Мюнхен.
Во время войны и после имя этого города было пятном позора и пощечиной либерализму. Осенью 1938 года прогрессивные силы просвещенной Европы в лице Адольфа Гитлера, Бенито Муссолини, Невилла Чембелэйна и Эдуара Даладье подписали там пакт о дальнейшем продолжении взаимно-миролюбивой политики, дабы не испортить ничей «имэдж». Дальнейшее всем известно (а если кому неизвестно – то очень плохо).
Заметьте при том, что до начала войны оставался еще целый год; у нас же, увы, война уже идет. Встречал я, впрочем, сектантов, которые утверждали, что и в 41-м году Гитлеру следовало подставить левую щеку… По первому вопросу всё.
Теперь второе возражение, более острое и глубокое. Якобы поддержка обвинения и приговора суда, а также (в некоем «аналитическом продолжении») и всей российской судебной системы, всего государственно-правового строя и его возглавителей, сохранение верности Церкви, её епископату, Синоду и Патриарху (неотделимых, по мнению оппонентов, от последних) равносильно одобрению всех недостатков, грехов и пороков (мнимых и подлинных), присущих перечисленным выше структурам и лицам. Одобряя же их, тем самым и я, в числе прочих, оказываюсь соучастником всех бесчисленных пороков и преступлений, от убийства Политковской до колдобин на дороге, и становлюсь в ряды врагов России.
Мысль эта не новая и довольно популярная в известных кругах. Ответом на нее как правило служит либо защита от обвинений в пороках и преступлениях, либо отрицание связи между плохими дорогами, наёмными убийцами, Патриархом, Синодом, Президентом, Первым министром и т. п. Всё это имеет смысл; однако же, в условиях нашего диалога возможен куда более простой и красноречивый ответ.
Итак, допустим, что в окопах Сталинграда лейтенант Х (всех участников диалога можно уподобить офицерам в силу их влияния на взгляды и мнения окружающих) делится с лейтенантом Y своими горькими наблюдениями о недостатках, грехах и пороках вышестоящего комсостава и прискорбном состоянии наших Вооруженных сил. Были основания для таких наблюдений? – Да, были. Много? – Да, много. Какова будет реакция лейтенанта Y?
В первый раз – согласие и ответная пеня. Во второй – молчаливый кивок. В третий – нейтральная реплика. В четвертый, скорее всего, лейтенант Y сделает вид, что не расслышал и отойдет в сторону… Ну, а в двадцать пятый раз подряд? В условиях фронтовой обстановки (а именно в таких условиях мы и находимся, пока и поскольку идет речь об антирелигиозной и антироссийской агрессии последних месяцев) лейтенант Х будет предан военно-полевому суду с незамедлительным приведением приговора в исполнение.
Остается напомнить, что от Сталинграда до Берлина путь неблизкий и нелегкий. Но пройти его надо.
