Существует ли оппозиция в провинции и против чего она выступает?
Такое впечатление, что политическая жизнь в канун выборов сконцентрировалась в Москве. То есть российская глубинка, за исключением миллионных оазисов типа Екатеринбурга или Новосибирска, этой самой политической жизнью не живет.
Тематика провинциальных протестов может быть самой разной. Пермский политический активист Борис Ихлов сделал подборку разнообразных протестных акций в этом году. Вот некоторые примеры. Пасечники-пчеловоды Яковлевского района провели пикет против уничтожения снарядов рядом с пасеками. В Калуге 12 девушек выставили пикет в защиту животных в рамках общероссийской акции «Россия без жестокости» (их, кстати, разогнали травматическим пистолетом). В городе Чайковском Пермского края сразу в нескольких микрорайонах прошли антипивные пикеты — против продажи алкогольных напитков несовершеннолетним. Автомобилисты в Барнауле провели пикет и велопробег против ограничений на продажу бензина. Молодые мамы Мурманска озвучили лозунги «Воспитателям — достойную зарплату», «Малышам — детсад, мамам — работу». В Челябинске 40 жильцов двух домов вышли на стихийный митинг против строительства автостоянки (пять милиционеров его разогнали). Трезвенники Академгородка провели пикет против выпивки в праздник…
Меня вообще забавляет эта милитаризация политической терминологии. Фронт, марш, последний бой… Какая-то всеобщая мобилизация. Рождается желание куда-нибудь уйти добровольцем.
Так и идут вон. «Русский марш» один чего стоит. Лозунги самые что ни на есть воинственные, лица тоже. И все как-то в Москве да в Москве. «Манежка» в Москве, «нашисты» в Москве, сочинские домовладельцы, которых вытряхивают с насиженных огородов, протестуют вроде как дома, а получается — опять в Москве…
Это все, во-первых, несправедливо, а во-вторых — не соответствует действительности.
Для начала определимся с понятием «политическая активность». Появление на площади города Едренефеньска местного активиста «Единой России» с мегафоном в руках и по-деловому унылыми сподвижниками — это не политическая активность. И праймериз партии власти тоже не соответствуют этому термину. Внимания на данные события никто не обратит — привычно, как носки под диваном. Об оживлении политической активности можно говорить в тех случаях, когда есть конфликт — диалог, диспут, дебаты. Забытое слово плюрализм.
Так вот, если мы все согласимся с такой формулировкой понятия, в этом случае я говорю «да» — политической жизни в регионах почти нет. По той простой причине, что она подразумевает выдвижение политических требований, а у глубинки свои приоритеты. На первый взгляд они схожи со столичными, но выхлоп иной.
Безусловно, великолепно идут националистические вещи. В декабре прошлого года в городе Радужный Ханты-Мансийского АО при «разборках» в ночном клубе ударом ножа в сердце был убит 25-летний Василий Пирожук. Задержанный вскоре подозреваемый оказался выходцем с Кавказа. И уже на следующий день около 200 горожан вышли на акцию протеста с требованием навести порядок в сфере межнациональных отношений, на местных Интернет-форумах появились призывы националистического характера.
Неплохо протестует провинция в сфере ЖКХ. Карельская Сегежа, ставшая известной благодаря переводу в тамошнюю колонию Ходорковского, прославилась в нынешнем апреле несостоявшимся пикетом против мокрых носков. Снег в городе практически не убирался, и молодежные активисты решили выставить одиночный пикет с требованием навести в этом вопросе порядок. Да только кто ж им дал-то — всех замели в кутузку, как позже подтвердилось, незаконно.
Регулярно собираются на свои несанкционированные сходки обманутые дольщики и граждане, выступающие против очередного строительства какого-нибудь ночного клуба у себя во дворе, аккурат на месте детской площадки. Пример: в августе в Сергиевом Посаде у здания администрации прошел митинг обманутых дольщиков и переселенцев из ветхого жилья. К митингующим также присоединилась инициативная группа, борющаяся против строительства очередного торгового центра. На митинг вышло более 200 человек, и с ними даже пообщался глава местной власти. Ничего, конечно, не решили.
Как мы видим, жизнь в провинции бьет ключом. Но отличия от того, что происходит в Москве и Питере, есть, и принципиальные.
Во-первых, глубинка если требует, то чего-то конкретного, осязаемого, в большинстве случаев исполнимого. Если детский сад — то конкретный детский сад на улице какого-нибудь Дзержинского, который несколько лет назад закрыли под предлогом оптимизации и вселили туда какой-нибудь городской комитет по кинематографии. Если речь идет о снижении тарифа — так это реальный тариф на какую-нибудь воду, который в обход закона взвинтила какая-нибудь управляющая компания «Пастушок». А какой-нибудь местный глава Иван Петрович, среагировав на народный вопль, может и помещение садика освободить, и «Пастушку» по мордасам уставом района надавать.
Второе отличие — уже упомянутая мною аполитичность. Ну, как-то нелепо требовать распустить Государственную думу и отправить в отставку правительство страны только потому, что на проспекте Перепланировщиков третий год не могут заделать яму возле люка, и вся подвеска уже разбита. То есть какой-нибудь коммунистический голос на митинге истерично предложит выгнать с работы мэра, но народ его вряд ли поддержит.
Третий момент — большинство этих сходок заканчивается угрозой написать Путину. Нет тепла в батареях? Путину напишем. Машины на газоне паркуются постоянно, а гаишники в ус не дуют? Все, ставим в известность Путина. Снег в городе не убирается? Вот Путин узнает… И пишут ведь, хорошие мои. Получают вежливый ответ, что обращение переправлено по инстанции именно тому, на кого жаловались — и снова пишут. Более доступным языком…
А в это же время Белокаменная пестрит требованиями отставки всех подряд, а также мира всему миру, депортации кавказцев и подъема пенсий до уровня Дании. То есть все смело, глобально, без этой средневековой деревенской веры в доброго лидера — и совершенно неисполнимо. Заметьте: ничего из требуемого столичной оппозицией не воплощено в жизнь. Несогласным маршировать не дают, Химкинский лес рубится, Михал Борисыч сидит в заснеженной Сегеже. То есть выходит, что раскрученная Москва проигрывает глубинке, которая своего добивается, пусть и без политических лозунгов.
Хотя все-таки что-то пробивается, растет, зреет… Накануне Международного женского дня в Пензе прошел, уже не впервые, достаточно многочисленный митинг протеста. Как пишет «Газета.Ru», полторы-две тыс. протестующих — это много для хотя и хронически депрессивного, но не слишком населенного и политизированного областного центра. Главная критика участников митинга, организованного горкомом КПРФ, но собравшего также других представителей системной и несистемной оппозиции, была адресована городской администрации и мэру Пензы Роману Чернову. При этом звучали также требования отставки губернатора Василия Бочкарева и даже премьер-министра РФ Владимира Путина! О как!
В мае сразу в 11 городах страны прошли массовые акции, приуроченные ко Дню предпринимателя, который отмечается 26 мая. Главным требованием протестующих было снижение налога на фонд оплаты труда. Что самое интересное — митинги были с согласованы с властями. Что еще более невероятно — после них президент Медведев дал указиловку таки снизить этот налог. Во что творится! Пробуждается Россея!
Напоследок должен заметить, что иногда протестная акция просто остается непонятой ввиду неуместности. Помнится, лет 10 назад арабская община Петрозаводска вдруг отправилась шествием по центру города. Протестовали, как выяснилось, против оккупации Израилем палестинских земель. Петрозаводчане актуальности в происходящем не увидели, и в результате акцию не поддержали. Помимо пары милиционеров, колонну сопровождали всего два репортера местных газет, да и те при ближайшем рассмотрении оказались евреями.
Войск Израиль не вывел.
http://www.specletter.com/politika/2011-11-07/makroekonomika-tarifov-zhkh-i-geopolitika-konflikta-ivan-ivanycha-s-ivan-nikiforovichem.html
