Полтора года назад шуйская дума решила передать здание, где располагалась администрация городского парка, старообрядческой епархии. Собственно до революции здесь и был старообрядческий храм. В советское время верующих, конечно, разогнали, колокольню и купола снесли. Теперь всё восстанавливается. Взамен нынешние староверы построили городскому парку новый офис.
Местную старообрядческую общину в Шуе возглавляет небезызвестный Сергей Жубаркин. Бывший глава Родниковского и Ивановского районов, фигурант уголовного дела, действующий депутат шуйской городской думы.
Те, кто давно знают Сергея Вячеславовича, говорят, что он выглядел убедительно и убеждённо во всех своих амплуа – когда был коммунистом, единороссом, «жертвой системы». И сейчас он производит впечатление настоящего ревнителя веры. Искреннего. Хотя речь сейчас не о нем.
Стараниями Жубаркина работы в шуйском храме ведутся быстро: прорубили окна по старой кладке, восстановили колокольню, поставили купол и крест, заказан иконостас. Внутри разобран второй этаж (появившийся в советское время), убраны перегородки.
Я ждал того момента, когда мы войдём в храм. Было интересно: перекрестится Жубаркин или нет. Не перекрестился. (Не знаю, грех ли это – храм ещё не освящен). Перекрестился он позже, радуясь в разговоре, что здание не признано памятником архитектуры – не надо получать лишних разрешений и согласований. Постоянные службы в шуйской церкви (её планируют освятить в честь иконы Смолено-Шуйской Божьей матери) могут начаться уже в следующем году. Но точной даты старообрядцы не называют.
Надо сказать, что на интервью Сергей Жубаркин соглашался неохотно. Что-то просил не записывать, где-то смягчал формулировки. Говорит, что предпочёл бы вообще не «светиться» в этой истории: «У меня незакрытое уголовное дело. Мне бы не хотелось, чтобы всё это как-то связывалось со старообрядчеством. Я председателем религиозной общины стал только потому, что был нужен человек, который в ежедневном режиме может решать вопросы восстановления храма. Тем более я живу по соседству».
В итоге от публикации интервью (прочитав подготовленный текст) Сергей Жубаркин отказался. Я переживал, что такая же история выйдет и со старообрядческим епископом, к которому я ездил в Кострому. К счастью, владыка Викентий оказался человеком слова, поправки в интервью внёс минимальные. Единственное – попросил в самом конце дописать: «Могу твёрдо сказать, что старообрядческая Церковь есть совесть и честь России».
Со старообрядческим епископом мы встречались за день до Архиерейского собора РПЦ, когда ещё не было известно о «покаянном» письме киевского патриарха (которого тоже принято называть раскольником). Иначе наш разговор получился бы, наверное, другим.
«За запятую жизнь могли положить»
Попадут ли прихожане РПЦ в ад?
Старообрядческий кафедральный собор – невесомый, белый, построенный в конце XVII века – стоит на правом берегу Волги в Костроме. Прямо напротив – Ипатьевский монастырь – колыбель романовской династии, оплот московской патриархии.
Службы в старообрядческом храме ведутся только в выходные и по большим праздникам. Рядом – двухэтажное здание епархиального управления. Вероятно, раньше здесь был детский садик или что-то подобное – места много, высокие потолки. За полтора часа моего пребывания – ни одного посетителя, тишина. В здании – только епископ, секретарь и чёрный «дьячок» со впалыми щеками (все руки у него в наколках).
Перед тем как войти в кабинет к епископу – слышал из-за двери, как он говорил о котле, конденсате, ржавчине, трубах. Речь, видимо, шла об отоплении.
Владыка Викентий (так он представился) одет в черную рясу, на плечах – короткая епископская мантия с красной оторочкой (в РПЦ такие не носят), на груди – серебряная панагия. Располагающая улыбка, пальцы постоянно в движении. Ему за семьдесят лет – крепкий и энергичный, сам водит машину (после интервью уехал на минивэне).
В Ярославскую и Костромскую епархию РПСЦ (Русской православной старообрядческой церкви) входят шесть областей и одна республика – вся Верхняя Волга и Север России. Ивановскую область присоединили в 2012 году.
Епископа Викентия (Новожилова) избрали на кафедру в 2011-м. Не без скандала и с публикацией компромата. Сейчас он один из девяти правящих старообрядческих архиереев. По образованию – школьный учитель, но с детьми не работал (после университета был на «общественной работе» – речь, видимо, о профсоюзной деятельности). В 1985 году рукоположен в дьяконы, через год – в священники.
Ивановская область – единственная в епархии, где сейчас нет ни одного старообрядческого храма.
- Владыка, много старообрядцев в Ивановской области?
- Несколько сотен. Хотя храма в Иванове нет в силу сложившихся обстоятельств. Сначала старообрядческий храм «увели» (назовем это так). А потом его спалили, или он сгорел от чего-то – это нам неизвестно, об этом история умалчивает. [Имеется ввиду деревянная Успенская церковь (у Минеевского моста). До 1991 года она принадлежала старообрядческой общине, затем со скандалом перешла под юрисдикцию РПЦ.]
- А как вы с ивановскими старообрядцами тогда общаетесь? Они к вам на исповедь приезжают? Или есть прикрепленные священники? Как ведётся «учёт» верующих?
- Так как храма в области нет – приходится исповедь на домах принимать. И в Иванове, и в Шуе, и в Вичуге, и в Решме. По всей области.
- Я правильно понимаю, что у нас в области только один старообрядческий священник, который живет в Юже?
- Да-да, игумен Мануил. И попутно окормляет ивановцев отец Василий – к нему некоторые приезжают в Кострому. Отец Павел из Стрельникова в Кинешму наезжает.
- Владыка, вы как объясняете, почему нет храма в Иванове? Это стечение обстоятельств, или чья-то злая воля?
- Я думаю, это стечение обстоятельств.
- В своё время архиепископ Амвросий обещал передать Успенский храм, были публичные заявления. Но потом сменился глава ивановской епархии РПЦ.
- …И всё изменилось. Мы встречались с владыкой Амвросием. Он был здесь, в Костроме. Встречался с покойным архиепископ Иоанном, я в то время был просто священником. Мы тогда достойно встретили его, побеседовали, показали стрельниковский храм. И у владыки Амвросия абсолютно изменилось отношение к старообрядцам. Он был удивлён, что мы так радушно встретили его. Потом, когда владыка Иоанн болел, епископ Амвросий приезжал в Кострому и навестил его.
- А это радушие вообще принято у старообрядцев? Нет в вашей церкви запрета на общение с никонианами, с РПЦ?
- У нас нет и не может быть молитвенного общения. Но мы договариваемся о решении каких-то жизненных проблем. Проблем, касающихся служения Родине, обществу. В этом отношении общение не возбраняется.
- А давайте я заострю вопрос. Вот умерший архиепископ Амвросий кем был для вас: собратом по вере или иноверцем.
- Это каверзный вопрос.
- Каверзный, но важный. Давайте переформулирую: вот я, например, прихожанин РПЦ, для вас иноверец?
- Иноверец. Человек иной веры.
- А вы для меня человек той же веры. С одной стороны, вызывает огромное уважение, что старообрядцы 400 лет сохраняют принципиальную позицию по отношению к патриаршей церкви. А с другой стороны: чего делим-то – ведь какие-то мелочи. Или ошибаюсь?
- Это не мелочи. Это пласт духовной жизни, пласт уклада церковного. Это и канонический вопрос. Сейчас всё стараются сгладить – вроде бы ничего особого и не было. Но вы что думаете – что старое поколение было духовно безграмотным? Да они за букву, за запятую жизнь могли положить.
- А жизнь за запятую – это правильно, это хорошо?
- Это хорошо.
- Давайте на конкретном примере. Вот в «Символе веры» у церквей разногласие. После никоновских реформ в тексте запятую поставили лишнюю, союз заменили, ещё какие-то мелочи. Но суть-то остаётся та же.
- Суть остаётся та же, но в этой сути не хватает ещё сути. Истины. «И в Духа Святого, Господа истинного и Животворящего», – так сказано в «Символе веры».
- А у нас просто «Духа святого, Господа животворящего». Одно слова выпало. Стоит ли из-за этого враждовать? Одно же дело делает РПЦ и РПСЦ. Одни и те же ценности у нас.
- Одни и те же ценности. Но уклад и церковные уставы разные.
- Выходит, что прихожане РПЦ для вас чуть ли не еретики. Значит ли это, что после смерти они попадают в ад?
- Я не могу судить об этом. Господь будет судить всех. И живых и мёртвых. Куда определит – туда и пойдём. Каждый по своим делам. Да, раскол – это плохо, нехорошо. И для страны, и для церкви – трагедия. Но судить Господь будет.
- Неужели невозможно преодолеть раскол? Молится ли сейчас хоть кто-нибудь об объединении церквей? Или на компромиссы никто не готов?
- Мы молимся в Великой ектении о «Мире всего Мира и о благостоянии святых Божиих Церквей и совокуплении всех». Вот в этом и заключается молитва за всех: и за матушку Русь, и за весь русский народ.
- Но к преодолению раскола никто не стремится?
- Мы сейчас очень далеки от этого. В данный момент это невозможно. И не от нас многое зависит, а от позиции РПЦ.
- Но РПЦ в ХХ веке сняла все проклятия и анафемы в отношении старообрядцев.
- А что толку-то? Сняла она внутри своей церкви, а не для внешних. Надо читать очень внимательно.
- Есть ли новые прихожане в РПСЦ?
- Приходят. Я бы не сказал, что много. Когда браки происходят смешанные (из РПЦ и РПСЦ) – молодожёны решают, кто в какую церковь будет переходить, где будут венчаться.
- А часто венчаете, когда в последний раз?
- Да в ноябре месяце были венчания.
- А если не брать в расчёт новобрачных, что заставляет человека перейти, скажем, из РПЦ в РПСЦ? Кто эти новые прихожане?
- Это люди, которые ищут истины. Глубину веры. Смотрят на порядок церковный, на уклад жизни церковной.
- То есть условно я перехожу потому что...
- Потому что старообрядческая вера более правильная.
- Вам не кажется, что некоторые ищут именно строгого батюшку? И к старообрядчеству многие тянутся по этой причине – привлекает строгость, аскеза. Есть такое?
- Есть. Строгость, она не портит человека. Она его подтягивает. И не унижает.
- Но и отталкивает многих.
- Отталкивает тех, кто любит вольницу.
- А пастырь должен быть добрым или строгим?
- «Пастырь добрый душу свою полагает за овца, а наемник иже несть пастырь». Вот.
- Это как понимать?
- Пастырь должен быть и строгим, и справедливым, и добрым.
- Трудно современному старообрядцу жить в современном мире? Можно ли жить в обществе и в полной мере соблюдать все заповеди и обряды?
- Это, конечно, сложно. Но человек всегда с помощью Божьей находит возможность и обществу послужить, и духовные дела свои справлять.
- То есть церковью допускаются компромиссы?
- Смотря в чём эти компромиссы заключаются.
- Ну, например, можно ли подровнять бороду, если ты работаешь в офисе? Или пропустить воскресную службу, если уехал в отпуск? Насколько строга старообрядческая вера?
- В каждом отдельном случае духовники разбираются, как поступить человеку правильно. И чтоб себя не погубить, и закон соблюсти.
- Есть какая-то поведенческая специфика у старообрядцев? Отличаются они ментально?
- А чем они могут отличаться? Тот же самый человек, тот же труженик. В духовных делах только более твёрдый. Больше ничего. Мы же живём в миру все – ничего тут не изменишь.
- Вспоминая то, как «ушёл» ивановский храм от старообрядцев и прочие истории – кажется, что в самом старообрядчестве происходит постоянное брожение. Стремление к расколу стало чуть ли не чертой характера.
- Я бы не сказал так. Подобные внутренние ситуации в любой церкви будут. Никуда от этого человеческого фактора не уйдёшь. Тот, кто увёл храм, хотел быть священником. А достоинства не было, и он решил перейти в РПЦ вместе с ключами от храма.
- Известно, что многие дореволюционные миллионеры были именно из старообрядческой среды. Говорили даже об особой деловой этике старообрядства. Сейчас сохраняется эта традиция? Так же успешны сейчас ваши прихожане?
- Их сейчас меньше. Но те, кто работают в бизнесе, работают честно, добросовестно. И слава Богу. Но Рябушинских и Морозовых сейчас, конечно, нет. По крайней мере – в моей епархии. К сожалению. Возможно потому, что в начале 1990-х, когда происходило становление нового российского предпринимательства, – это было чуждо старообрядцам. Верующие очень осторожно занимаются бизнесом.
- А как старообрядцы с мирской властью общаются? С чиновниками вы идёте на контакт?
- Всякая власть от Господа. Потому надо с ней взаимодействовать.
- Вы действительно думаете, что всякая власть от Бога?
- От кого же? Если Господь попустил – то будет так, как Господь попустил.
- А отношение у чиновников какое к РПСЦ?
- Это надо у них спрашивать. Но, скажем, в Ярославской и Костромской областях у нас хорошие отношения с губернаторской властью. Я могу в любое время обратиться, и вопросы решаются.
- В Иванове, я знаю, старообрядцы просили землю для строительства храма. Им не выделили. Значит, не очень здесь контакт налажен?
- Значит, понастойчивее надо ставить вопрос. «Стучите и отверзется вам». Мы еще серьёзно этим не занимались. Мы всё боролись за старый сгоревший храм. Сгорело то, что не восстановишь. Храм-то можно построить заново. А внутри там что было?! Это был шуйский иконостас, вывезенный из той церкви, которую мы восстанавливаем. Сгорели иконы Каримовского храма из Костромы. Из всех моленных и церквей, которые были поблизости. И от прихожан было много пожертвований. Это было такое собрание древней святыни и уникальных икон! Какие певческие книги были знаменного распева. Очень богатая ризница, богатая библиотека. И это все растворилось...
- Владыка вы ведь уже несколько десятилетий исповедуете людей.
- Да, уже более 30 лет служу.
- Проблемы, с которыми к вам приходят люди на исповедь, они как-то изменились? Или по сути одно и то же?
- Проблемы не меняются. Ведь исповедь касается духовно-нравственной стороны жизни христианина. А нравственность она всегда остается.
- Поясню. Я недавно общался со священником РПЦ. И он рассказывал, что в последнее время люди стали приходить с новыми проблемами. Переживают и исповедуются, например, что не могут полюбить, что нет любви в сердце.
- В РПЦ больше народа, может быть – и проблемы у них немного другие. А у нас – определенный круг людей. Я за тридцать лет всех своих духовных чад знаю насквозь, можно сказать.
- То есть коренных перемен в прихожанах не замечаете?
- Нет.
- Тогда другой вопрос. Вот люди к вам приходят на исповедь, вы их наставляете на путь истинный. Но они потом снова повторяют те же грехи и снова каются. Не обидно осознавать, что ничего не меняется в человеке?
- Как говорят, «согрешил – покайся». И ещё говорят: «Человек только с одра своего ноги спустил – начинает грешить». И помыслы, и язык... А язык – первый враг человека. «Промолчи – и сотвори благо». Так ведь?
Великих грешников – единицы. А обыденные грехи всегда сопутствуют человеку: неправильно помыслил, неправильно сказал, не в ту сторону посмотрел. Это всё обыденное состояние человека. Но верующий должен себя совершенствовать и идти к совершенству. Но вот эти мелочи житейские, конечно, поглощают человека.
- Должен идти к совершенству... И служба ваша направлена на то, чтоб делать мир лучше. А получается?
- Получается. Как же не получается?
- Но ведь всё равно люди грешат. Или без вас ещё больше бы грешили?
- Может быть и так. Не знаю.
- Патриарх Кирилл говорит, что сейчас для РПЦ самые лучшие времена за всю историю. А для вашей церкви нынешние времена какие?
- Для нашей церкви тоже самые хорошие. Почему? Потому что дана свобода проповедовать слово Божье. Нас в этом не ограничивают, не притесняют. В силу своих возможностей мы это делаем. У нас, конечно, нет своего телевизионного канала. Но у старообрядцев есть свои газеты, книги мы выпускаем.
- Вы говорите, что сейчас относительно благополучные времена для православных церквей. Но при этом в обществе доверие к церкви снижается. Веры сейчас в обществе меньше.
- Я тебе отвечу, но не для печати [здесь диктофон пришлось выключить – Н.Г.]
- Нет-нет, я понимаю, почему люди уходят из РПЦ. Но вопрос чуть-чуть о другом. Церковь сейчас имеет возможность открыто проповедовать христианское учение – но при этом в обществе возрастает культ золотого тельца, культ наживы. Христианские добродетели не популярны. Как это объяснить? Кажется, что безбожное советское время было более нравственным.
- Да, в обществе сейчас жажда к наживе, жажда к стяжательству. Народ поставили именно в эту ситуацию. И человек теряет духовный стержень. Но единым хлебом невозможно напитаться. Духовность должна быть. И должно быть чувство сострадания, чувство милосердия, чувство любви к ближнему. Никуда мы от этого не денемся. Это христианские ценности, на которых зиждется вся церковь Христова. Какая бы она ни была – никонианская или старообрядческая. Православие фактически одно, только церкви разные в силу исторических обстоятельств.
- А нет ли у вас ощущения, что христианские ценности и христианство проигрывают сейчас в глобальном контексте? Дух наживы побеждает в массовом сознании идею Христа.
- Это очень прискорбно, что человек мельчает духовно.
- Мельчает? То есть всё-таки человек меняется и мельчает.
- Мельчает. А как иначе назовешь, если в человеке нет духовного начала? Только потребление, только материальное. Не может быть такого!
- Что противопоставить этому духу наживы? Что вы, например, скажете человеку, который очень обеспечен, но в Бога не верит, презирает его.
- Скажу, что надо в Бога верить. Надо!
- Почему?
- Начинаешь разговаривать – пытаешься понять, почему человек не верит. Я всегда говорю: а ты подумай, помолись… «Господи, помоги моему неверию или маловерию»...
- А вы ведь, наверное, не признаёте право человека на атеизм?
- Это дело сугубо личное.
- Но когда к вам приходит человек и говорит, что он не верит в Бога – он для вас конченый человек, потерянный?
- Конченых людей нет. Конченый – когда он лежит в гробу. Пока человек жив – надо ему помочь, чтобы он веру обрел. И крепость веры обрел. В этом задача церкви.
- Но как сподвигнуть к вере?
- Это изнутри идёт. Как я могу тебя подвинуть? Но я все время говорю священникам: если ты один раз побеседовал с человеком – у него должна появиться потребность прийти ещё раз, побеседовать.
- Владыка, а есть сейчас яркие проповедники в старообрядчестве?
- Не знаю, я сейчас не могу сказать.
- Это характерно, наверное. Я и в РПЦ не знаю таких по-настоящему одухотворенных священников, к которым тянулись бы верующие.
- Видимо, мельчает человек, что ли. Не знаю я как сказать.
- Давайте вернемся к ивановским реалиям. С чем вы связываете возрождение шуйского храма? Только с тем, что появился активный старообрядец Жубаркин?
- Нет, на этот храм я давно, так сказать, глаз положил, ещё будучи секретарем епархиального управления. Когда узнал, что он старообрядческий. Но поскольку в Иванове был храм – то не ставилась задача получить второй приход, мы не торопились подвигать парковое хозяйство. Но поскольку ивановский храм ушёл в единоверие – появился вопрос: где же молиться. И приняли решение создать в Шуе общину и ставить вопрос о возвращении храма. Что мы и сделали.
Как немножко сделаем шуйский храм – будем решать проблему в Иванове.
- А есть ещё бывшие старообрядческие храмы на территории Ивановской области?
- РПЦ уже все забрала. И в Яковлевском (Приволжске), и в Фурманове, и в Иванове (двухэтажный Казанский храм). И в других местах. Ничего уже нашего нет.
- А вы с РПЦ конкуренты или не стоит так вопрос? Просто со стороны кажется, что патриаршая церковь всё-таки не дает вам развернуться, придерживает. И старообрядцы тоже зуб держат.
- Я не сторонник конкуренции в церковных делах. Зуб не держим, но вековые традиции, которые сложились, имеют свой отпечаток.
- Владыка, шуйский храм будет освящён в честь чудотворной иконы Шуйско-Смоленской богоматери. Но признание её произошло уже после раскола, почитание принято синодом РПЦ.
- Давайте посмотрим, когда чудеса начали совершаться. Они начали совершаться до разделения церкви, и написана икона была до разделения. Мы рассматриваем явление иконы не в синодальном проявлении, а в период до разделения. Поскольку она чтима в данной местности, я принял решение, что храм надо поставить в честь иконы Одигитрии Смолено-Шуйской и почитать этот образ.
- Когда планируете закончить ремонт шуйского храма?
- Я не прогнозирую ничего. Всё зависит от материальной стороны. Ведь восстанавливаем за счёт собственных средств. Что дают бабушки и дедушки, другие доброжелатели.
- Бабушки и дедушки – основная паства?
- Конечно, большая часть прихожан – старшего поколения. Но есть и молодые.
- В вашей епархии есть монастырь женский. Много ли монахинь?
- Девять монахинь и четыре послушницы.
- Немного.
- Так и в обычных монастырях РПЦ примерно столько же людей.
- А как новые послушницы объясняют свой приход в монастырь?
- Желанием спасения души. Никто не сожалеет, что они ушли из мира.
- Владыка, могут ли у верующего человека быть сомнения в вере?
- Враг рода человеческого всё может послать: и сомнение, и разочарование. Но молитва выведет любого человека из этого состояния.
- То есть вы считаете, что сомнение – это плохо?
- Плохо.
- А разве может быть без сомнения настоящая вера?
- Когда человек начинает верить – у него появляются сомнения. Но он утверждается в вере через борьбу с внутренними своими помыслами. Это порой такое сопереживание, которое и не опишешь словом.
- У вас бывают сомнения в вере?
- У меня нет сомнений.
- И никогда не было?
- На это тяжело ответить. Были периоды молодости. Но в вере не было сомнений. И я благодарен своей судьбе, что в свое время Господь меня свёл с будущим епископом Иосафом, отцом Иосифом (Карповым). В 1951 году (мне было тогда 6 лет) мы с семьей приехали в село Стрельниково Костромского района. И первый, с кем я познакомился там, был священник. Общение с отцом Иосифом продолжалось до его смерти.
- А как случилось ваше знакомство в детстве?
- Дом купили возле церкви. Привезли вечером – я и церкви не видел. А утром вышел гулять, смотрю – церковь. И первым, кто мне встретился, был отец Иосиф. Так судьба и свела, что называется. Божий промысел. И мы по жизни шли рядом. А сейчас все его внуки, дети – все мои духовные чада.
- Владыка, вы ведь даёте советы своим прихожанам, духовным чадам. А не страшно, ошибиться, посоветовать не то?
- Глупости не посоветуешь. Когда советы даешь – думаешь, как правильно дать, чтобы человек остался довольным, чтобы он остался воодушевленным на то, о чём шёл разговор.
- А вера должна быть с кулаками? Мы знаем, что и в средние века, и сейчас религия насаждается зачастую с оружием в руках.
- Христос кулаком не утверждается. Он утверждается миром, любовью. Любовью к Господу. Там, где утверждается кулаком и кровью, – там благодати нет. Вот реформа Никона утверждалась не церковным разумом, а насилием и кровью. В этом вся беда и трагедия этого раскола.
…Произошло три трагедии на Руси. Первая – церковный раскол; вторая – семнадцатый год; третья – расстрел парламента.
- Про парламент неожиданно было от вас услышать. Почему вы ставите его в один ряд с революцией и расколом?
- Это все делали одни и те же антирусские силы. Люди, пришедшие с запада. Западники. Которые поражены прелестью католицизма.
- А католики для нас враги?
- Как тебе сказать? Это еретики. Люди откололись от православия, ушли в ересь.
На прощанье епископ Викентий подарил мне старообрядческий календарь на следующий год – 7526 от сотворения мира. На нём изображен епископ Геронтий – старообрядческий святой. Он уроженец Вичугского района, села Золотилово. В 1920-е стал епископом Ленинградским и Тверским (удивительно, что имя пролетарского вождя закралось в духовный титул). В 1932 году был осужден, 10 лет провел в лагерях. После освобождения назначен епископом Ярославским и Костромским. Епископ Геронтий считался одним из самых ярких проповедников своего времени, скончался в 1951 году.
Родной брат епископа Геронтия – Геннадий (тоже уроженец Золотилова) ещё до революции возглавил Донскую епархию, публично противостоял советской власти. Расстрелян в 1932 году.
Капитализм не по Марксу
Село Иваново в XIX веке во многом поднялось на старообрядческих капиталах, – считает доцент ИвГУ, социолог, религиовед Татьяна Белова. Интересно и то, что государство, борясь с раскольниками, только закалило их – у старообрядцев сформировалась уникальная трудовая этика, которая не потеряла актуальность и сегодня. Рассказывает ученый:
- На территории Ивановской области до революции 1917 года был мощный старообрядческий капитал. Немало крупных купеческих фамилий и фабрикантов вышли из числа ревнителей старой веры. У нас были целые старообрядческие села. Например, село Дунилово Шуйского района с двенадцатью храмами, село Писцово Комсомольского района.
Старообрядцы очень активно занимались текстильным промыслом. Из литературы я знаю, что когда Наполеон подходил к Москве, то старообрядческий капитал Преображенской общины из столицы был вывезен в село Иваново, где дал мощный толчок развитию текстильного производства.
- Ивановцы открыто исповедовали тогда свои религиозные взгляды?
- Когда в 1800 году было создано единоверие (компромиссная ветвь старообрядчества под подчинением Святейшему Синоду) – многие старообрядцы перешли в него. В частности семья Бурылиных стала единоверческой, Дмитрий Геннадьевич был старостой местной общины.
- В этом переходе, видимо, были и экономические резоны? Оставаясь в расколе, ивановские фабриканты не могли вступить в купеческую гильдию?
- Я думаю, это тоже играло роль. К слову, российское правительство стимулировало старообрядцев к благотворительности, что давало им возможность стать почётными гражданами. За этим следовал переход в потомственное дворянство и, стало быть, освобождение от налогов и прочие преференции. Поэтому старообрядцы-капиталисты готовы были «вкладываться», чтобы легализоваться. Но официальное признание раскольников состоялось только в 1905 году, когда был издан «Манифест о веротерпимости».
- В чём заключается старообрядческая деловая этика. Это что за феномен?
- Это то, что называется русским капитализмом. Если на Западе первичный капитал часто накапливался через преступление, через какие-то неэтичные вещи (о чем писал Маркс), то у старообрядцев капитал формировался вскладчину. Их отличали семейные отношения в трудовом коллективе, бережливость, честность, трудолюбие. В принципе – те же базовые ценности, что и в протестантской этике. Но если протестанты рушили то, что уже было (Реформация – это движение против католической церкви), то старообрядцы сохраняли свой патриархальный уклад быта, семейных отношений.
Обстоятельства, в которых оказались раскольники (их сначала преследовали как государственных преступников, затем обложили двойным налогом), стимулировали к экономической активности и к взаимной поддержке. По одному они просто не выжили бы. Благодаря тому, что они совместно формировали капиталы, они могли осваивать и новые территории, новые промыслы. Это были очень мощные экономические институты. В годы советской власти они оказались разрушены. Сейчас у нас в обществе навязывается западная протестантская модель деловой этики (о которой писал М. Вебер), хотя у нас была своя модель – старообрядческая.
- Почему старообрядцы в современной России почти не проявляют себя? Может быть, «изоляционизм» вошел в их характер?
- Многое зависит от позиции общин, от того, есть ли активные батюшки. Удивительно, но очень популярно русское старообрядчество сейчас в Германии. Немцы переходят под юрисдикцию РПСЦ, создают новые общины на территории Германии, становятся священниками.
- Чем это объясняется?
- Мне кажется, есть какие-то ментальные совпадения: дисциплина, чёткость, бережливость. Это характерно и для немцев, и для старообрядцев.
