Поговорим об уголовном преследовании бывшего главы Китовского сельского поселения Александра Кельмана. Сам Александр Борисович, правда, общаться с прессой не захотел, и я поговорил с его защитником Ильёй Запрудновым, адвокатом Ивановской областной коллегии адвокатов. Тем более, что взгляд Ильи Витальевича на эту историю интересен вдвойне – до перехода в адвокатуру он трудился в надзорном органе, в том числе был шуйским межрайонным прокурором.
Напомню, что бывшего главу Китовского сельского поселения Александра Кельмана сегодня обвиняют по части 2 статьи 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий главой органа местного самоуправления», до 7 лет лишения свободы). По официальной версии следствия Кельман, будучи главой Китовской администрации, в 2016 году незаконно предоставил фермеру Рауфу Алиеву и двум другим главам фермерских хозяйств, Ефремову и Постникову бесплатно в собственность участки земель сельхозназначения, хотя их кадастровая стоимость, согласно позиции следствия, составляла почти 4 миллиона рублей. Много лет на это никто не обращал внимания, пока Алиев не продал один из своих участков под строительство полигона ТКО. А против этого строительства выступили местные жители.
Адвокат Илья Запруднов
Вот что он рассказал.
Об Александре Кельмане
Кельман в 2016 году был временно назначен главой Китовского поселения. Это простой сельский житель, честный и исключительно порядочный человек. Меня часто спрашивают – как он в главы-то попал? Но это же не правительство области, на эту работу очередь не стоит – туда никто не идет. Всё, что касалось выделения земли фермерам, делалось тогда в официальном порядке, по закону, во всяком случае так, как его понимали структурные подразделения органов государственной власти и местного самоуправления Ивановской области в 2016 году. И фактически делалось это всё не Кельманом, он тех фермеров вообще не знал. Когда его сейчас обвиняют в заинтересованности – это абсурд. По имеющейся у стороны защиты информации, следователи в своём стремлении найти рациональное зерно их версии преступности действий Кельмана вызывали этих трёх фермеров, которым землю дали, и задавали им прямой вопрос: «Вы Кельмана как-то заинтересовывали?» Нет. Они даже его номера телефона не знали и с ним лично никогда не общались.
Любую бабушку в поселении спросите, кто такой Кельман, все скажут – порядочный человек. У него температура под сорок была, а следователи его загнали сначала в ИВС на двое суток, а потом отправили под домашний арест, мотивируя перед судом свою позицию надуманными основаниями. Но продлить срок домашнего ареста им в последующем не удалось, поскольку суд полностью согласился с позицией защиты.
О Китовской сельской администрации
С 2015 по 2017 год был переходный период – полномочия по предоставлению земельных участков переходили в администрации поселений. А что такое эти администрации? Они в земельных вопросах мало что понимали, как и сейчас не особо понимают. Организацией и обеспечением решения этих вопросов в переходный период фактически занималась администрация района, где сидят достаточно грамотные профильные специалисты. Да, с момента перехода полномочий вся документация готовилась в поселении, но при последовательном согласовании действий и решений с курирующими вышестоящими (и лучше понимающими эти вопросы) сотрудниками. Главы поселений, и Кельман в том числе, звонили в районную администрацию и по каждому вопросу консультировались. Курировали эти вопросы профильные департаменты областного правительства – имущества и сельского хозяйства.
За что зацепилась прокуратура
Прокуроры считают, что для предоставления тех земельных участков фонд перераспределения земель должен был создаваться непосредственно в поселении, а в не администрации Шуйского района. Якобы то, что земли были в районном фонде, не давало Кельману права ими распоряжаться, несмотря на то, что даже в одном из законов Ивановской области есть упоминание о землях бывшего совхоза Ворожино как о землях фонда перераспределения земель, плюс имеется постановление главы района о включении этого участка районный фонд перераспределения.
А прокуроры говорят, что Кельман должен был создать свой фонд, несмотря на то обстоятельство, что земли при переходе полномочий из района в поселение не передавались и находились в фонде муниципального района. При этом законом создание такого фонда в поселении прямо не предусмотрено. Состав вменяемого Кельману преступления заключается в действиях «явно выходящих за пределы его полномочий», тогда как при спорности вопроса о законности решения предоставить земли в целом (сейчас оспаривается прокуратурой в суде в гражданском процессе, и непонятно, на чью сторону встанет суд), по мнению стороны защиты, в его действиях при установленных следствием обстоятельствах не может быть даже «неосторожной уголовной халатности». Мне как защитнику в органах предварительного следствия и при избрании меры пресечения в суде было легко мотивировать неправильность определения потенциального преступника, поскольку этот факт для всех был очевиден, и доказывать его было несложно. Не говоря уж об исключительно положительных данных, характеризующих личность моего доверителя. Следователям тут не повезло – это тот случай, когда человек кристально чист, ни в чём не заинтересован и не замешан. Для состава любого преступления нужны явная противоправность действий, субъективная сторона и достаточно серьезные последствия. Кельман должен был понимать, что действует незаконно – он же на тот момент (и сейчас так считает) был глубоко убежден, что действует строго в рамках действующего закона. Так что преступления там быть не может. Кстати, такого же мнения придерживаются практически все свидетели по делу, которых я отнес бы скорее к свидетелям стороны защиты, а не обвинения.
Есть ли в действиях Кельмана хотя бы какое-то нарушение? Тоже не факт. На тот момент, когда с фермерами заключались договоры, у правительства Ивановской области была позиция: создание фонда по распределению земель в поселении не требуется. И при чем здесь теперь Кельман? Кто-нибудь проверял: были ли другие такие факты по области? При очевидной позиции департаментов имущества и сельского хозяйства рискну предположить, что это были не единичные истории.
Согласно показаниям свидетелей на 2016 год позиция областного правительства была такая: отдайте фермерам зарастающие земли, которые если не обрабатывать, то через 10-15 лет они зарастут кустарником и лесом, и возвращать их обратно в сельхозугодия – это огромные деньги. Областные чиновники ставили задачу администрациям районов бесплатно отдавать такие земли фермерам, лишь бы они обрабатывались. С сотрудниками администраций поселений, на которых была возложена работа по выделению земли, проводились обучающие семинары, на которые главы поселений, кстати, не приглашались. Администрация Шуйского района, а не Кельман, собирала совещания, где фермерам говорили: «Имеется возможность дать вам землю бесплатно в собственность под сенокошение и скотоводство. Берите, обрабатывайте». Фермеры должны были только размежевать участки за свой счёт – и всё равно эти земли никто особо не брал. А по количеству выделенных фермерам и обрабатываемых земель администрации районов периодически отчитывались перед профильными департаментами. Тот участок, на котором теперь полигон хотят строить, вообще был заболоченный, и никем кроме Алиева долгое время востребован не был. Алиев же использовал его по назначению, обрабатывал, платил налоги в бюджет.
И что ещё все теперь обходят стороной: Кельман тогда все проекты своих постановлений направлял на проверку в прокуратуру, и каких-либо нареканий не было. Да и Росреестер, если бы было явное превышение полномочий или другое серьезное нарушение, не зарегистрировал бы сделки. Все тогда всё проверили, никто ничего не опротестовал, но почему Кельман-то теперь, через столько лет, в итоге стал преступником?
Как проходило выделение земель
Приходят фермеры Алиев, Ефремов и Постников с заявлениями в администрацию Китовского поселения, а им уже в администрации района объяснили, что и как делать. Сотрудники поселений звонят в администрацию района тем, кто разбирается в этих вопросах, и спрашивают, что делать. После этого начинают оформлять документы, в последующем передавая их на подпись главе поселения. Основных условий было немного. Перовое – участок должен быть не более 100 гектар и это должна быть земля сельхозназначения. Второе – получить её может только крестьянско-фермерское хозяйство, которое прогарантирует целевое использование земель. И третье – земли находятся в фонде по распределению земель. У всех троих – и у Алиева, и у Ефремова, и у Постникова – всё с этими требованиями совпадает. Где нарушения?
Вот и всё, что пока рассказал бывший прокурор, а ныне адвокат Илья Запруднов. А нам остаётся только догадываться, откуда вообще появилась эта непонятная история с возвратом фермерских земель в Китове. Похоже, началось всё с приезда прокурора области Андрея Жугина в Шую на встречу с инициативной группой, протестующей против строительства нового полигона. Он тогда пообещал со всем разобраться. Но кто, как и с чем после этого разбирался – непонятно. Хотя есть ощущение, что подчинённые поняли слово шефа «разобраться» как приказ остановить стройку и доложили ему: земля Алиева должна была быть в муниципальном фонде по распределению земель, это существенное нарушение. И в итоге складывается нелепая ситуация: в областном правительстве в 2015 году посчитали, что муниципальный фонд должен быть создан в районе, а в 2023 году областной прокурор Жугин с подачи подчинённых решает, что муниципалитет – это не район, а поселение.
Адвокат Запруднов калач тёртый и очень аккуратен в формулировках. Он не может позволить себе сказать, что Кельман и фермеры в этой истории стали разменной монетой в истории с полигоном, что теперь на их судьбу прокурорам и следователям глубоко наплевать – они будут на своей версии стоять до последнего.
И ещё адвокат не может задать вопроса, который можем задать мы: «Уважаемые прокуроры, ответьте: сколько в 2015 – 2017 годах таким образом было выделено земель по всей Ивановской области? И почему сегодня никто это не проверяет?» Ответ очевиден: потому что это абсурдно. Если прокуратура сейчас это всё вывезет, то по их логике против всех бывших и действующих глав поселений придётся дела возбуждать. Это же абсурд, и все это понимают, никто этого делать не будет. Хотя всё равно хотелось бы получить официальный ответ.
Но тем не менее преследование отдельно взятого главы поселения Александра Кельмана продолжается – только из-за того, что на одном из бывших фермерских участков решением губернатора Ивановской области Станислава Воскресенского было согласовано строительство полигона.
А в чём, скажите, виноваты эти три фермера, у которых теперь изымают земли? Они же на этих участках до сих пор работают, сеют-пашут, скот пасут. Фермеры Ефремов и Постников, похоже, тоже стали заложниками ситуации из-за позиции прокуратуры по полигону: не получится же один участок признать незаконным, а другие чистыми. И участки фермеров в этой истории уже позже всплыли, после того, как за экс-главой Кельманом пришли.
Ясно же, что всё это торжество законности именно из-за полигона началось. Или всё-таки нет?
И ещё очень трудно поверить, что вся эта история начата прокурором Жугиным для того, чтобы повысить свой авторитет, педалируя общественно значимую проблему. Вряд ли он решил уронить сделку по покупке земли у фермера Алиева, только чтобы угодить местным жителям и сбить протестные настроения. Уверен, что у областного прокурора и его подчинённых нет никакого личного интереса в том, чтобы в области не было полигона. Наверное, они просто не хотят допустить массовых волнений, потому что жители против свалки, а прокурор должен стоять на стороне граждан. И очевидно, что у прокурора области есть огромный административный ресурс, и он будет делать для достижения поставленной цели всё, что возможно.
А что станет с бывшим главой Кельманом и тремя попавшими под горячую руку фермерами? А кого это интересует? На их счёт есть любимая Иосифом Виссарионовичем Сталиным пословица: лес рубят – щепки летят.
